личности. Экстрасоларианцы с задворок известного космоса и даже Возвышенные капитаны со своими гигантскими кораблями, черными как ночь. Поговаривали, что Гарендот ведет дела с Воргоссосом, но я в это не верил. Воргоссос исчез, отправился куда-то очень далеко после уничтожения корабля-мира Аранаты Отиоло в ходе битвы на «Демиурге». Я полагал, что Кхарн Сагара повел свою планету – по сути, тоже корабль-мир – в глубины Тьмы, чтобы там дождаться окончания конфликта, разрывающего галактику на части.

– Латарра объявила нам войну? – спросил я.

– Ничего столь откровенного, – отмахнулся сэр Грей. – Экстрасоларианцы ничего не объявляют. Они сразу действуют.

Император с каменным лицом наблюдал за нами, стоя сбоку от рояля.

– У нас есть повод подозревать, что этот корабль относился к той же экстрасоларианской ячейке, с которой вы столкнулись на Эринии, – сказал мне сэр Грей. – Той, что создала сьельсинских химер.

– МИНОС, – сказал я.

– Верно, – подтвердил Райнхарт.

– Как вы их изловили? – спросил я.

Директор разведки отвернулся от голограммы и посмотрел на меня. У него были чисто палатинские черты, хотя я знал, что начинал он простым солдатом. Гражданский серо-красный костюм он носил как военную форму и коротко стриг черные волосы на офицерский манер. Глядя на него, трудно было не вспомнить его предшественника, сэра Лоркана Браанока. Браанок тоже был выходцем из солдат, но лишь патрицием. Пост он получил как за заслуги, так и за особую верность покойному лорду военному министру. Считал ли Райнхарт меня врагом? Я думал, что нет, но число моих врагов постоянно множилось, и нельзя было ничего исключать.

Точно не узнаешь, пока человек не всадит нож тебе под ребра.

– У нас есть шпионы среди экстрасоларианцев, – сказал император, почесывая подбородок указательным пальцем.

– Наши агенты на Латарре сообщают о передвижениях Монарха, – добавил Райнхарт, сочтя реплику кесаря разрешением уточнить. – Он ведет торговлю со всяким сбродом, включая этот МИНОС. Мы полагаем, что это судно направлялось в одну из их тайных крепостей, вроде той, что вы, лорд Марло, разрушили на Эринии. Благодаря действиям разведчиков нам удалось перехватить поставку сразу после выхода из пространства Латарры.

Я ответил на эту информацию дежурным кивком и спросил:

– А каков был груз?

– Мы не уверены, – ответил Райнхарт.

– Не уверены? – удивился я.

Директор покосился на его величество.

– Рассказывайте все, – позволил кесарь.

Неуклюже поклонившись, Райнхарт указал на голограммы:

– Эти снимки были сделаны абордажной группой незадолго до того, как судно было потеряно.

– Потеряно?

– Мы доподлинно не знаем, что произошло, но, судя по всему, экстрасоларианцы уничтожили собственный корабль после того, как мы на него высадились. Вся абордажная группа погибла. Эти дикари не имели ни единого шанса в бою и решили совершить самоубийство. Их трусость стоила нам сотни человек… а экстрасоларианцы погибли все.

Я легко мог в это поверить. На Падмураке Иован дал ясно понять, что МИНОС был не простой кибернетической корпорацией, не только производителем механических рук и деталей для химер. Они были фанатиками, своего рода братством колдунов, избравших своей целью разделение и уничтожение Соларианской империи. А если они объединились с Каленом Гарендотом, Монархом Латарры, завоевателем Ашклама?

Я потряс головой. Империю зажимали в клещи.

Сьельсины. Содружество. МИНОС. Экстрасоларианцы. Этот… Монарх.

И сами Наблюдатели…

– У Гарендота большая армия? – спросил я, разглядывая коллекцию голограмм у рояля.

Внимание привлекла одна: человек в черно-золотой парчовой мантии, снятый с большого расстояния при помощи дрона или шпионской пыли. Изображение было зернистым, но я различил под темным капюшоном латунную оправу очков, скрывающих глаза.

– Это он? – кивнул я на картинку.

– Он, – подтвердил Райнхарт. – Армия у него действительно большая. Он выкупает контракты норманских наемников по всей территории, что осталась от Вуали за последние сто лет. У Латарры стоит почти полмиллиона кораблей, и Земля знает, сколько на них солдат.

– Почти все – норманские беженцы, – добавил император. – Неотесанные крестьяне.

– Ваше величество, не нужно много труда, чтобы обучить крестьянина обращаться с копьем, – заметил Райнхарт.

– Известно, зачем ему такая армия? – спросил я.

Чтобы продать ее Бледным?

Я прежде не видел Калена Гарендота и внимательно изучил снимок. Если предположить, что человек по соседству с ним был среднего роста, то Гарендот был невероятно высок; не меньше семи футов от макушки до ступней. По слухам, он был палатином: разорившийся нобиль из малоизвестного рода, принявший новое имя и возомнивший себя царем систем за границами цивилизованного мира. Это было вполне вероятно, но недоказуемо. Так или иначе, нельзя было отрицать, что он быстро становился важным игроком на политической арене.

– Чтобы воевать, – ответил его величество император. – Зачем еще?

Черная пропасть у меня внутри стала еще шире и глубже.

– Кесарь, вас следует немедленно вернуться на Форум. Если… – Я сбился. – Если Монарх в сговоре с МИНОСом, это означает, что и с Дораяикой он заодно. Мы окружены.

– Насколько мне известно, вы уже не первую неделю твердите это моим советникам, – с непроницаемым лицом ответил Вильгельм.

– У нас нет твердых доказательств, что у Гарендота альянс с МИНОСом, – вмешался Райнхарт. – Только свидетельства одной сделки. Впрочем, наши шпионы полагают, что были и другие.

– В этом беда с этими варварами, – согласился император. – Беззаконие. Отсутствие понятия лояльности. Сплошная беспринципность. А еще они плодятся как тараканы.

– Кесарь, если существует хотя бы доля вероятности, что Монарх враждебен по отношению к нам, нужно принять это как данность и выработать меры защиты, – сказал я, наблюдая сквозь голограмму за реакцией его величества.

– Предлагаете послать к Латарре войска и уничтожить планету? – прозвучал как бы издалека голос кесаря.

Я задумался.

Сколько миллионов человек проживало на Латарре? Сколько еще было в армии Монарха? Неужели я всерьез помышлял о геноциде? Средствами мы располагали. Могли сбросить атомные бомбы. Планету можно было уничтожить даже одним кораблем, как Хауптманн продемонстрировал с Отиоло. Но это противоречило всем правилам войны, которые уже не одну тысячу лет служили гранью между цивилизованностью и варварством.

Это было неправильно, и меня разом охватил горький липкий стыд.

Над античным «Стейнвеем» императора по-прежнему висело изображение белого корабля; фрагменты корпуса кружились в лучах прожекторов имперского крейсера.

– Это не военное судно, – заметил я, торопясь сменить тему, и указал на развалины.

Судя по форме отверстия в корпусе – ровной круглой дыре – корабль пробила магнитная пушка. Вольфрамовый снаряд размером с трамвайный вагон пронзил внешнюю оболочку и титановый каркас, словно бумагу.

– Похоже на транспортник. – Я прекратил размышления и оглянулся по сторонам. – Они везли рабов?

Директор Райнхарт словно ожидал этого вопроса и нажал кнопку наручного терминала. Голограмма мигом исчезла, а на ее месте появилась звездная карта центаврийских провинций и