– Господи, – всплеснула руками Олеся, – ну неужели непонятно? Моя сестра пережила тяжелый стресс, а вы опять с расспросами! Дайте ейв себя прийти.

– Вы, очевидно, более крепкая, чем Ксюша, – ехидноулыбнулась я, – вам досталось не меньше, а выглядите вполне веселой и здоровой.

– Вы о чем? – насторожилась Олеся.

– На мой взгляд, отмывать лестницу и стены от крови так жетрудно, как и тащить тело за ноги, – заявила я.

Олеся ухватилась за косяк.

– Что за чушь вы несете? Уходите.

– К вашему огорчению, я знаю все.

– О чем? – дрожащим голосом осведомилась Олеся.

– О доме свиданий, Саше-стилисте, поставлявшем вам клиентов,о черном ходе из «Паоло», в общем, о многом.

Лицо Олеси потемнело.

– Э… но… хотите денег?

– Нет.

– Мы хорошо заплатим, в валюте.

– Доллары мне не нужны.

– В евро.

– Вы не так поняли, мне ничего не надо.

– Ладно, тогда в рублях, нет проблем, – быстро пробормоталаОлеся, – только в обменник смотаюсь.

– Речь идет не об оплате моего молчания, – заявила я, – еслине хотите, чтобы все выплыло наружу, ответьте на несколько вопросов, но честно,больше не позволю водить себя за нос, ясно?

– Да, конечно, – засуетилась Олеся, – вы входите.

Меня снова провели на кухню и оставили одну.

Часы, висевшие на стене, мерно отщелкивали минуты. Сначала ясидела спокойно, потом заволновалась.

Куда подевались хитрые девицы? Может, они потихонечкуубежали из дома?

И тут вошла Ксюша.

– Вы хотели о чем-то меня спросить? – холоднопоинтересовалась она.

– Что говорила Людмила перед смертью?

– «Яна, Яна, Яна…»

– Больше ничего?

– Нет.

– Похоже, вы лжете.

– Я всегда говорю правду.

– Это смешно.

– Вы полагаете? На мой взгляд – нет.

– С кем встречалась у вас Людмила?

– У нас?

Тут даже Олеся поняла, что Ксюша ведет себя глупо.

– Мы ничего ведь плохого не делали, просто помогали тем, ктолюбит друг друга!

Ксюша зыркнула на разболтавшуюся сестричку, но ничего несказала.

– Людмила приходила сюда не часто и пользоваться квартиройначала недавно, – продолжала Олеся.

Я обрадовалась, кажется, девицы решили стать откровенными.

– Попытайтесь вспомнить, что она бормотала, когда вы тащилиее?

Ксюша нахмурилась:

– Сначала стонала, потом завела: «Яна, Яна, Рома, у Ромы,Яна, Яна». Собственно говоря, это все, она твердила на разные лады два имени:Яна и Рома.

– Кто такой Роман? – в нетерпении воскликнула я.

Олеся ухмыльнулась.

– Ну… это ее пассия, Рома.

– Рома?

– Что вас удивило? – снисходительно осведомилась Ксюша.

– Вы так хорошо знаете имена любовников своих клиенток?Неужели они знакомили вас с ними?

– Нет, конечно, – пожала плечами Ксюша.

– Тогда откуда сведения про Рому?

Девицы переглянулись, потом Олеся уставилась в сторону,Ксюша в другую, мне, честно говоря, надоели их мимические упражнения.

– Послушайте, начали говорить, так рассказывайте. Мне от васничего не надо, объяснила же: ищу свою подругу, ее похитил человек,местонахождение которого с огромной вероятностью известно Яне. Бегу, словноборзая по следу, но безрезультатно, ей-богу, последняя надежда на вас. Ксюша,Олеся, помогите.

Девицы опять обменялись взглядами. Наконец Ксения выдавилаиз себя:

– Мы в бинокль за входом в подъезд наблюдаем. Уйдем вСашкину квартиру, его окна как раз на вход глядят, ну и рассматриваемпосетителей, просто так, из любопытства. Нам Саша велел с клиентками несталкиваться, но интересно же.

– Но как вы понимали, что это ваша клиентура?

Олеся прищурилась.

– В нашем подъезде всего шесть квартир. На четвертом этажетеперь «новый русский» живет, он обе квартиры купил, ремонт сделал и отвалил, вИспанию, сюда не показывается, следовательно, к нему никто не придет. На второмСашка обитает с дедом полоумным.

Старик гостей не принимает, в другой квартире МарияСтепановна век коротает, вдова какого-то композитора, она одна-одинешенька, кней лишь внучка заглядывает, мы эту девку размалеванную очень хорошо знаем. Натретьем только мы остались, сосед построил дом за городом и съехал туда. Ясноедело, что те, кто в подъезд входят, с цветами, бутылками и конфетами, – нашиклиенты.

Самым лучшим развлечением для девушек стало обсуждать чужихлюбовников. Людмила ездила на роскошном джипе, правда, к подъезду она подходилапешком, но Олеся с Ксюшей знали, кому принадлежит серебристый внедорожник,припаркованный в арке. Женщина выглядела элегантно, не носила ничего броского,аляповатого, ее бойфренд, брюнет, одевался как цыган, от его ярких рубашек икурток просто рябило в глазах.

Олеся и Ксюша всегда точно знали, на какое время снятаквартира, Саша четко сообщал им: «До двух», – или: «Сегодня уйдут в четыре, аследующие явятся в пять».

За несколько минут до указанного времени сестричкивооружались биноклями и видели, как парочка покидает дом. Сначала, как правило,убегал мужчина, потом дама. Олеся и Ксюша мигом летели к себе, приводили хату впорядок, в процессе уборки они живо обсуждали своих постояльцев. Но примерномесяц назад произошел смешной случай.

Как всегда, первым на улицу выскочил парень, он сел в своюмашину, потом вылез, открыл капот, снова полез внутрь… Дверь хлопнула, изподъезда появилась Люда.

– Эй, Роман, – донеслось из открытой форточки доподглядывающих девиц, – чего стоишь?

– Кабриолет умер.

– Ничего страшного!