Я закатила глаза.

– Люк, где расположена пещера?! В горах. Это с нашей стороны они пологие, а с Кервельской – там скалы да обрывы. Одно дело – воины с оружием налегке, и совсем другое – груженые повозки. Там тропинки узкие, вдвоем не разминуться.

Мой волк понимающе кивнул и помолчал.

– Послушай, – задумчиво протянул он, – если Риана, драконица эта, такая всемогущая, так почему она мужа своего не спасла, не оживила?!

Я грустно улыбнулась.

– Это живого человека можно вылечить, а мертвое сердце как заставить биться?! Это никому не под силу. Если только Создателю.

Люк погладил меня по голове.

– Значит, от той первой Целительницы Дар и передается?! Получается, замуж она все-таки вышла.

Я покосилась на него.

– А то как же. В семейных хрониках сказано, что посватался к ней сосед, немолодой уже, лет на пятнадцать старше. Да только не в годах оказалось дело. Поговорила с ним Фелиссия, и ожило ее сердце, откликнулось на его любовь. Прекрасной парой они были. И родилась у них дочь, она Дар и приняла. Вот так и передается с тех пор.

Оборотень заглянул мне в лицо.

– Тяжела твоя ноша, солнце мое. Но я всегда буду рядом.

Я потеснее прижалась к его плечу.

– Я до сих пор поверить не могу, что в моей жизни все так круто изменилось, я постоянно мысленно благодарю бабушку и Создателя.

Люк мягко улыбнулся.

– И я тоже.

Выждав, пока весь дворец окончательно проснется, мы пошли с докладом к королю. Отец похвалил нас и отпустил.

Оставшиеся дни мы только и делали, что тренировались у Кануса, ходили на примерки и под руководством маман, покинувшей, наконец, свои покои, репетировали предстоящее бракосочетание. Надо отдать ей должное, после нашего разговора она стала относиться ко мне много лояльнее. Я тоже старалась лишний раз не дерзить. Она оказалась прекрасным наставником по части всяческих торжеств. Кому и где стоять, что и когда говорить, все это она знала досконально. Маменька даже отца пару раз привлекла на репетиции. Король воспринимал ее указания с юмором, подшучивая над ней и смущая нас.

– Глаза в кучу не сводить, челюсти низко не ронять, – притворно хмурил он брови.

Мы с Люком тихонько хихикали, а королева недовольно поджимала губы.

– Ваше величество, прошу посерьезнее, – всякий раз напоминала она.

Благодаря ее муштре, к концу недели мы уже вошли во вкус и знали свои роли наизусть.

Утром четвертого июля мы с Люком выехали из дворца. Миркус упорно набивался к нам попутчики, но под суровым взглядом маменьки надулся и скис.

– Вы не так давно перенесли тяжелую болезнь, сын мой. Думаю, Вам еще рано предпринимать длительные вояжи, – строго отчитала его королева.

Мы ехали не торопясь, наслаждаясь чудесной погодой и обществом друг друга. Если пешком мы добирались от портала до столицы за два часа, то на лошадях справились за час.

– Мел, если бы ты знала: как мне знакомы эти леса, – усмехнулся мой волк. – Четыре года я каждое лето рыскал по этим местам.

Я спрыгнула с Ласточки.

– Все это в прошлом, – успокоила я. – Через три дня мы поженимся. На следующий день уйдем в Кервель, и начнется новая жизнь.

Люк стреножил лошадей и отпустил пастись, а мы, взявшись за руки, вошли в пещеру телепорта. Красное свечение в глубине горы вспыхнуло радостным алым заревом.

– Хозяйку признал, – улыбнулась я.

Без малейшего волнения я потянула оборотня за руку. Телепорт овеял нас теплым ласковым дуновением и выпустил уже с другой стороны. Люк удивленно оглянулся.

– И все?! – ошарашено поразился он.

Я рассмеялась.

– И все, – подтвердила я. – А чего ты ожидал?!

Люк недоуменно пожал плечами.

– Ну, там, головокружения, или чего-то в этом роде, – помялся он. – И знаешь, у меня на миг возникло ощущение, будто портал «принюхивался» ко мне. Это он со всеми так?!

Я покачала головой.

– Нет, хотя я, кажется, догадываюсь: в чем дело. Ты принял родовое имя. Замок признал тебя хозяином. И хотя крови нашего рода в тебе нет ни капли, телепорт чувствует какое-то родство. Ты его заинтересовал.

Мы вышли из пещеры и остановились на небольшой площадке, окруженной валунами. Вся долина была, как на ладони. Вдалеке за лесом ждал нас будущий дом.

– Теперь все понятно, – фыркнул Люк, рассматривая узкую тропку, начинавшуюся у наших ног. – С повозками здесь делать нечего.

Спускались мы около часа, а потом еще два неспешно брели к замку. Дом встретил нас пустотой, но в ней уже не было прежней тоски и обреченности. Я подошла к колонне в центре холла и обняла ее.

– Здравствуй, – тихонько прошептала я.

И замок ответил, холодный мрамор под моей щекой ощутимо нагрелся.

– Он рад нам, – просветил меня Люк, улыбаясь. – Он просто в восторге, что мы не забыли о нем и вернулись. У меня в голове фанфары поют.

– Ну, вот и объясни ему, что сегодня мы проездом, но совсем скоро придем и останемся навсегда, – улыбнулась я. – И про слуг расскажи.

Люк хмыкнул и сосредоточился.

– Замок все понял и обещал радушно принять всех, – сообщил он. – Его только волнует вопрос: можно ли кому-то показывать сокровищницу. Он парень ответственный, хочет получить четкие указания.

Мы переглянулись и рассмеялись.

– Нет уж, что наше, то наше, – хором решили мы. – Вот станем тут жить, там и разберемся.

Мы перекусили запасами, «похищенными» с дворцовой кухни, и вышли на крепостную стену. Оказалось, очень вовремя. В начале долины показался наш обоз. В итоге, провозились мы до вечера. Пока встретили, пока Люк представил мне всех поименно, пока показали слугам дом, начало вечереть. Короче, из замка вы вышли около восьми. Обратно мы добрались куда быстрее. Хотели, было, сразу ускориться, но вовремя вспомнили, что с крепостной стены нас прекрасно видно и невооруженным глазом. Поэтому до леса дошли чинно и вальяжно, зато потом понеслись, как два ветерка. К девяти были у портала. Снова прошли через теплую завесу и оказались уже с другой стороны. Валет и Ласточка мирно паслись на лужайке.

– Твой телепорт на этот раз будто мерки с меня снимал, – насуплено пожаловался мне Люк, подсаживая на лошадь. – Только я не понял: то ли для образца, то ли для савана.

Я рассмеялась.

– Он не посмеет причинить тебе вреда, – заверила я. – Не знаю, согласится ли он пропускать тебя в одиночку, но то, что у наших детей проблем не будет, я гарантирую.

При упоминании о детях Люк расцвел.