С улицы доносились голоса. Завернувшись в простыню, я перебралась в купальню, где оделась и немного навела порядок. Было бы свинством оставлять тут бедлам после того, как воспользовались гостеприимством хозяина. Тем временем Кай и Тхассу вернулись в дом. Они принесли кувшин молока и миску, полную яиц. Вскоре на сковороде аппетитно зашипел омлет.

– На, выпей это, – Кай, который хромал уже не так заметно, подошел и вручил мне кружку с уже знакомым отваром, – как твоя температура?

– Есть немного. – Я с благодарностью приняла лекарство и пригубила, поглядывая на Кая поверх кружки.

– Тхассу даст нам с собой бутылочку отвара. Тебе надо попить еще день или два, чтобы все окончательно прошло.

Я ожидала, что он добавит что-то еще, например, спросит, понравился ли мне цветок, но Кай сделал вид, что ничего особенного не случилось.

– А как твоя нога? – поинтересовалась в свою очередь я.

– Идти смогу, не волнуйся. Мазь действует, как и твое лекарство.

За завтраком он опять крутил карту, перекидывался короткими фразами со стариком. Продумывал маршрут. У меня руки так и чесались отобрать все, чтобы спокойно поел, но я заставляла себя жевать и не вмешиваться. В конце концов, речь шла о нашей безопасности.

Потом наступила пора собирать вещи. К счастью, Тхассу жадничать не стал. Что-то изменилось в нем за ночь. Старик всячески нам помогал, подсовывал то одно, то другое и все время как-то по-особенному заискивающе смотрел. Кто бы мог подумать, что прошлым вечером он бросался на меня и хотел убить?

Наблюдая, как Кай пакует в узел две теплые шкуры, топор, сверток с едой, приспособления для розжига костра, я заметила, что он бросил туда и оставшийся кусочек мыла. К предметам первой необходимости добавилась найденная аптечка с бинтами и дезинфицирующими средствами. Карту он тоже прихватил с собой. С такой экипировкой мы могли не бояться ни случайных ушибов и царапин, ни ночного холода, ни голода. Я воспрянула духом. Почему-то не отпускало ощущение, что теперь у нас все получится.

Хорошая ясная погода только укрепила мой настрой. Щурясь от яркого солнца, я оглядела поляну, повернулась, отошла на пару шагов, чтобы окинуть взглядом уютное жилище, в котором было так безопасно. Тхассу стоял на пороге, веки набрякли, нижняя губа дрожала. Я подошла, пожала его трясущуюся сухую руку, произнесла, как умела, по-протурбийски:

– Спасибо. За все.

Он издал жалобный звук, схватил меня и сгреб в объятия. Я даже пискнуть не могла. Старику так не хотелось с нами расставаться, что его эмоции передались мне, и в глазах защипало от непрошеных слез.

– Мы никогда вас не забудем, – добавила я уже на родном языке, – правда. Вы нас спасли. Пусть у вас все будет хорошо. Берегите себя. От ашров. И вообще.

Неизвестно, понял ли он мои слова или просто кивнул в ответ на сочувствующий тон. Только я выбралась из объятий, как та же участь постигла Кая. Тот похлопал Тхассу по спине, тоже пробормотал что-то на прощание.

Перекинув через плечо узел, Кай взял меня за руку. Вид у него был едва ли не мрачнее, чем у старика, когда мы двинулись в путь.

– Тхассу будет без нас одиноко. – Я обернулась и махнула старику, провожавшему нас взглядом.

Кай промолчал. Он шел, глядя прямо перед собой.

– Эй! – Я дернула его за руку. – Разве с таким лицом уходят навстречу спасению?! Тем более все складывается не так уж плохо. Мы должны радоваться, что у нас есть все необходимое в дорогу. Мы встретили хорошего друга, который нам помог! – Я снова помахала Тхассу. – У нас все получится. Вот увидишь.

– Угу, – только и сказал Кай.

Назад он ни разу не оглянулся.

* * *

Через некоторое время идти в молчании стало скучно. Я озиралась по сторонам, с удивлением открывая для себя планету заново. Почему раньше не обращала внимания на то, как красиво здесь? Какие исполинские встречаются деревья, какая яркая зелень у травы, в которой то и дело проглядывают пестрые точки – цветы. И воздух какой! Особенный, совсем не похожий на привычный, земной. Нет, наверное, обращала, но как-то мимоходом, попутно. Рассматривала окружающий мир лишь с точки зрения «съедобное-несъедобное, опасное-неопасное». А теперь первый шок прошел, и глаза будто по-другому открылись. А может, так повлияло предчувствие скорого возвращения домой? Я даже продумала небольшую речь, с которой встречу отца и спасательную команду, когда те прилетят за нами.

Мне нравилось идти бок о бок с Каем, держать его за руку. Не цепляться, как раньше, из последних сил, когда он тащил меня за собой, а именно идти вместе. Это делало нас одним целым. Я украдкой взглянула на него. Сурово поджатые губы, прямой взгляд. Даже учитывая его больную ногу и необходимость делать частые привалы для отдыха, теперь мы двигались быстрее, пробираясь не наугад, а по заранее составленному маршруту, и Кай выглядел более уверенным, меньше озирался по сторонам.

Ну почему он сказал, что купит новый звездолет, когда вернется?! Эта мысль не выходила у меня из головы. Как будто совсем не боялся снова попасть в подобную передрягу! Разве не безопаснее было бы остаться на Земле и найти себе другое занятие? Я бы попросила отца помочь в этом вопросе. Попросила бы, если бы Кай хоть намекнул, что рассматривает подобный вариант. Но что-то внутри подсказывало: не рассматривает и мое предложение отвергнет.

– Расскажи мне о протурбийцах, – нарушила я молчание, понимая, что если не отвлекусь, начну накручивать себя неприятными думами.

– Мм? – Кай чуть повернул голову. Похоже, он также задумался о чем-то своем.

– Ну, нам в университете начали преподавать введение в культуру соседей по космосу, – пояснила я, – но ты-то видел все своими глазами! Вживую! Это гораздо интереснее, чем скучные отфильтрованные истории из учебников.

Он пожал плечами.

– Главное, что тебе нужно знать, чтобы раз и навсегда понять протурбийцев: они считают людей примитивными созданиями.

– Да?! – удивилась я. – Никогда бы так не подумала. Мне казалось, это мы, то есть наша цивилизация считает их примитивными. Подумай сам: у кого более продвинутые технологии? Кто активно пользуется гиперскачками в пространстве? У них такого нет. Это мы открыли их галактику, а не они нашу. Мы стали осваивать космос, когда Земля исчерпала свои ресурсы. Ты слышал Тхассу. Мы используем богатство их планет, а они только посылают своих специалистов смотреть и учиться. Мы – дружественная нация, мы не завоевываем, а соседствуем, и они должны быть этому рады.

На губах Кая заиграла легкая снисходительная улыбка. Я не поверила своим глазам: он слушал мою пламенную речь, но не разделял мнения!

– Ты говоришь как настоящий примитивный человек, Белоснежка.

– А ты не согласен?!

– Я согласен с тем, что протурбийские корабли не используют такое топливо, которое позволило бы им совершать гиперускорение. Их звездолеты тяжелые и неповоротливые, потому что перегружены системой экологической фильтрации. У них практически нет синтетических лекарств, их болезни не излечиваются так быстро, как у людей. На Земле бы твоя ангина прошла за сутки, не так ли?