Но тут я вспомнила о Кае и отложила грезы до лучших времен. Отыскала тут же, на крючке, вбитом в стену, подобие полотенца, намочила его в ведре и вернулась в комнату. Присела перед Каем, принялась протирать его израненную лодыжку.

– Больно? – спросила с сочувствием, когда тряпка окрасилась кровью.

– Нет. Говорю же, что уже забыл об этом.

Склонив голову, я застыла. В голосе Кая звучало столько нежности. Он заботился обо мне, я заботилась о нем. Самое прекрасное из всего, что случилось с нами на планете. Может, это он и имел в виду, когда говорил о том, что вместе мы не свихнемся? Я бережно провела полотенцем по его коже. Вокруг ран налились синяки от ушиба. К счастью, воспаление не началось.

– У этого яда дезинфицирующий эффект, – сказал Кай, будто подхватил мои мысли, – поэтому его так удобно применять среди рабов. Пугающая болевая атака – и затем никаких проблем с порезом.

Он говорил это спокойно, с легкой иронией в голосе, а у меня мороз пробежал по коже. Я подхватила чашку и принялась намазывать еще теплую пасту на пострадавшее место. Кай терпел, не дергался и оказался на редкость покладистым пациентом.

– Я б умерла, если бы стала чьей-то рабыней… – пробормотала я, сгорая от непонятного смущения.

– Нет, – усмехнулся Кай, – ты бы выжила. Я понял это, когда после крушения нашел тебя пристегнутой в кресле по всем правилам безопасности.

Стоя перед ним на коленях, я невольно вскинула глаза. Свет от свечи, стоявшей на краю стола, падал на лицо Кая, погружая одну его половину в тень, а другую – наоборот, ярко выделяя. Вспомнились первые минуты после падения, когда он вот так же склонился надо мной и пытался вернуть к жизни. Он боролся за меня уже тогда.

И впервые коснулся моих губ.

Кай нагнулся и перехватил мою руку, которой я машинально продолжала водить по его ноге. На миг показалось – сейчас все повторится. Он поцелует меня, а я смогу лишь шумно втягивать воздух и растворяться в его прикосновениях. Потому что он близко, мы одни, и я стою перед ним на коленях. А еще потому, что наши чувства – это единственное, что не дает сойти с ума нам обоим.

– Этот дом выглядит замечательно, – произнес Кай, глядя мне в глаза.

Мое дыхание перехватило. Я медленно поставила чашку на стол. Понимала, что он хочет сказать больше, чем эти несколько слов. Но не решается. А я не решаюсь даже думать о таком.

– Здесь есть даже ванна, – ответила слабым голосом.

Пока Кай медлил, мое сердце отбивало оглушительный ритм в висках.

– Тебе нравится? – наконец спросил он и сглотнул.

Я робко кивнула.

– Благодаря стараниям Тхассу в округе сравнительно безопасно, – продолжил Кай.

– Хорошо, что он не прогнал нас.

– Видимо, не против чьей-то компании. Но судя по тому, как он стар, – долго не протянет. Не думаю, что после его смерти сюда прибежит толпа наследников для раздела имущества.

– Это грустно, я не хочу такое представлять.

Кай прикрыл глаза в знак согласия. Потом снова посмотрел прежним пронзительным взглядом.

– Мы могли бы остаться и жить здесь, Белоснежка.

– Надолго? – Я почувствовала, как ком встает в горле.

– Навсегда.

Он отпустил мою руку и зарылся пальцами в волосы, удерживая перед собой. На переносице прорезалась складка. Отблеск свечи трепетал в зрачках. Ожидание ответа буквально повисло в воздухе между нами.

Мое воображение уже пустилось вскачь, стоило обвести взглядом помещение. Я представляла, как мы выкинем весь ненужный хлам, а полезные вещи уберем по местам, наведем чистоту и каждый вечер будем вот так сидеть за столом при свечах и ужинать. Дикая фантазия.

И на пару секунд я сдалась, представила, что для нас возможно счастье на двоих в крохотном домике на задворках космоса. Одна ночь с Каем, тщательно запрятанная в сокровенный уголок памяти, причиняла мне боль, потому что была украдена у судьбы. А у нас могли быть тысячи ночей. Долгих, полных неторопливого наслаждения. И тысячи дней бок о бок и рука об руку. То, что вряд ли получится при ином раскладе. Я не питала надежд, что в случае счастливого спасения мы по-прежнему останемся вместе. Все-таки слишком разные у нас дороги. Получается, лишь совместная беда нас объединяла и давала шанс на отношения.

Но секунды истекли, и наступила пора возвращаться в реальность.

– А как же Лиза и поиски хвостовой части? Как же Бизон? – проговорила я каким-то чужим, сиплым голосом.

– Бизон сам выбрал свою дорогу.

Веки Кая дрогнули, и он отвел взгляд.

– А Лиза? – не позволила я уйти от ответа. – Ты обещал, что мы найдем ее.

– Послушай, Белоснежка, – он раздраженно выдохнул, – я обещал это, когда у нас не было другого выхода, кроме как идти вперед. Но теперь есть выбор. Ты слышала рассказ старика и видела карту. Чем дальше мы пойдем, тем больше опасностей нас будет ждать.

– И что? Значит, мы бросим Лизу наедине с этими опасностями? Не узнаем ее судьбу? Просто спрячемся здесь, как эгоисты?

Складка между бровей Кая углубилась.

– Я уже говорил тебе насчет терзаний совести. Они мучают тебя напрасно. Но если надо, я запру тебя здесь силой. А через неделю в любом случае будет уже поздно за кем-то идти…

Я отшатнулась в испуге и сбросила его руки с себя.

– Ты не посмеешь!

Он, видимо, и сам сообразил, что перегнул палку. На лице проступила тревога.

– Дана…

– А как же спасательный маячок? – перебила я. – Как же мои родители?

– Когда я в первый раз попал на чужую планету, то тоже надеялся, – с сочувствием покачал головой Кай. – Но это меня только убивало. А когда надежда ушла, я вдруг огляделся по сторонам и понял, что вокруг есть масса преимуществ. И жизнь наладилась.

– Тебе проще искать в нашем положении преимущества, – возразила я, – тебя никто не ждет. Ты сам говорил, что привык болтаться в космосе между двух галактик и больше ничего не имеешь.

– Дана… – в его голосе мне почудилась боль, но я запретила себе поддаваться.

– Но меня любят и ждут! У меня там мама, папа. Я не хочу состариться тут и всю жизнь прятаться от ашров! Я хочу выбраться!

– Дана… мы будем пытаться. Если подвернется случай.

– А если не подвернется? Станем мужем и женой поневоле?

– Послушай, – Кай неожиданно скрипнул зубами, – не надо думать, что для меня все сводится к постели.

Он заметил, что я снова собираюсь перебить, и заговорил быстрее:

– Конечно, я не отказался бы делать это с тобой снова и снова. И не только потому, что ты – единственная девчонка во всей округе. Ты нужна мне не только для секса, Дана. Но если тебя этот вопрос беспокоит… мы могли бы просто остаться и жить, как друзья.