– Я? – произнесла она, оглядываясь на сослуживцев в поисках моральной поддержки. – Почему я?

К ней уже подошли ассистентки фокусника и, хихикая и переглядываясь, повели к сундуку.

Крышку сундука открыли, Лизу втолкнули внутрь. Фокусник поднял палочку и повторил:

– Трах-тебедах-тах-тах!

Затем одна из ассистенток подала ему целую связку шпаг. Абдуррахман вонзил первую шпагу в самую середину сундука. С другой стороны показался кончик шпаги. Все присутствующие ахнули. Фокусник вонзил в сундук вторую шпагу, третью, четвертую…

Подчеркивая важность и драматизм момента, клоун поднес к губам свою трубу и выдул из нее очередную порцию мыльных пузырей.

Через минуту сундук был утыкан шпагами, как еж иголками.

Фокусник снова взмахнул палочкой и повторил свое незамысловатое заклинание.

Все замерли, не отрывая глаз от сундука. Офисные сотрудники почувствовали себя детьми, которые верят в Деда Мороза, верят, что фокусник на сцене районного Дома культуры – это настоящий маг и волшебник. Конечно, этой атмосфере детского доверия немало способствовало выпитое шампанское. Даже у шефа на лице появилось детское выражение ожидания чуда.

Произнеся заклинание, фокусник распахнул крышку сундука.

Внутри вместо Лизы сидел симпатичный белый кролик.

Сотрудники фирмы зааплодировали.

Фокусник с достоинством поклонился и вышел из офиса. Его ассистентки без видимого усилия подхватили сундук и последовали за ним. Все остальные ряженые ушли еще раньше, во время выступления фокусника, так что в офисе остались только сотрудники фирмы.

И еще кролик, который сидел посреди комнаты, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Ну все, – проговорил шеф, стирая с лица несвойственное ему выражение. – Повеселились, и хватит. Все приступают к своим служебным обязанностям. Скворцова, зайди ко мне…

– А где Скворцова? – удивленно протянула Альбина.

Шеф обвел присутствующих недовольным взглядом и процедил:

– Действительно, где Скворцова?

Все помнили, как Лиза вошла в сундук фокусника. После этого ее никто не видел.

Дракула взял новорожденную дочь на руки, посмотрел на нее и сказал:

– Она очень красива! Почти так же красива, как ты. Жаль только, что она не мальчик. Роди мне мальчика, и тогда я объявлю его своим наследником, а тебя введу в замок как законную государыню.

– Бог даровал нам дочь, – ответила Мария. – Он милостив и, если на то будет Его воля, дарует нам и сыновей.

Дракула был доволен и помиловал некоторых подданных, приговоренных к казни.

Однако не все было благополучно в его государстве. По ночам безжалостный вампир хозяйничал на улицах Тырговиште, что ни ночь, уносил он одну, а то и две жизни. По ночам никто не выходил из дому, каждый вечер жители города крепко запирали двери и ставни на окнах, но вампир все же находил неплотно закрытое окно или подкарауливал на улице случайного подвыпившего гуляку, и утром обнаруживали на улице труп с прокушенным горлом…

Горожане раз за разом приходили к правителю с прошениями, но он только гневался на просителей.

Но однажды в самый темный час ночи, перед рассветом, страшный крик раздался из той башни, где Дракула поселил свою тайную жену Марию. Стражники, которые днем и ночью несли караул возле башни, оберегая покой молодой госпожи, бросились к ее покоям, но не смели войти в них, ибо никому не дозволялось туда входить, кроме Дракулы и старой служанки, которая прислуживала Марии.

Тут по ступеням башни взбежал сам Дракула, с кривой турецкой саблей в руке. Распахнув дверь, он вбежал в покои.

Перед самой дверью увидел он старую служанку Марии. Женщина была мертва, платье ее обагрено кровью. Окно оказалось распахнуто, в него врывался ночной ветер. Он уже погасил большую часть свечей, только одна масляная лампада тускло светила, озаряя комнату.

И при свете этой лампады Дракула увидел ужасную картину.

В глубине покоя стояла Мария в ночной рубашке, с распущенными по плечам волосами. Она заслоняла собою детскую кроватку, а над нею склонился брат Дракулы, Мирчо. Он был бледен и страшен, рот в крови, глаза сверкали, как два раскаленных угля, отросшие волосы торчали во все стороны, как вороньи перья, на руках – длинные кривые когти, как у дикого зверя.

– Уйди, брат! – вскричал Дракула, подступая к вампиру. – Уйди, прошу тебя святым именем Господа!

В ответ на эти слова вампир только расхохотался и проговорил, повернувшись к брату:

– Не думаешь ли ты, что я испугаюсь? Я выпил уже столько христианской крови, что более никого не боюсь! Никого и ничего! Можешь вылить на меня хоть бадью святой воды! А сейчас я выпью кровь этого невинного младенца и стану еще сильнее!

– Не трогай дитя! – вскричала Мария. – Возьми мою жизнь, но не трогай дитя!

– И от твоей жизни не откажусь!

С этими словами вампир склонился над Марией и вонзил в ее шею острые клыки.

Дракула кинулся на него, занес над ним саблю, но вампир только усмехнулся. Невинная кровь Марии стекала по его груди.

– Так умри же еще раз! – и Дракула вонзил саблю в грудь вампира. Стальной клинок вошел в плоть, как нож в масло, но вампир даже не покачнулся. Как ни в чем не бывало он пил кровь Марии и тянулся уже к детской кроватке.

Дракула выдернул саблю и ударил снова, на этот раз по шее. Голова вампира отлетела и упала на ковер, но губы его по-прежнему кривились в улыбке. Безголовый вампир поднял с ковра свою голову, приставил ее на прежнее место и выскочил в окно, крикнув на прощание брату:

– Я еще вернусь, братец! Я еще вернусь за твоей дочерью!

Дракула поднял с пола тело жены, прижал его к себе.

Мария была еще жива.

– Я умираю, муж мой! – проговорила она едва слышно. – Я умираю и прошу тебя только об одном: позаботься о нашей дочери, защити ее от злых людей и от страшного существа, которое стало причиной моей смерти! Не дай вампиру насытиться ее невинной кровью! И еще… похорони меня, как подобает, в освященной земле и сделай так, чтобы я упокоилась в могиле, не стала проклятым вампиром, пьющим по ночам христианскую кровь!

– Я обещаю тебе это! – проговорил Дракула.

И глаза Марии закрылись навеки.

Дракула был в печали.

Он лишился любимой жены, лишился надежды, что она родит ему наследника. На следующий день после смерти Марии он созвал всех своих бояр, всех приближенных и объявил им:

– Мария, дочь венгерского купца, была моей законной женой. Мы были обвенчаны тайно, и она жила в отдельной башне, как пленница, но похоронена будет, как положено государыне, со всеми подобающими почестями.