– Не трогай меня, – прорычал он, когда Мия потянулась, чтобы погладить его по спине. Она отстранилась, уязвленная, и посмотрела на Аму. Однако белая волчица оставалась невозмутимой, молча наблюдая за происходящим.

– Это было что-то с чем-то, – сказала она после недолгой паузы, одарив их обоих смущенной улыбкой. – Похоже, вы двое действительно хорошо друг друга знаете.

Кай поднял голову и сердито посмотрел на Аму, затем перевернулся и сел. Сняв рубашку, он сердито швырнул ее в стену, по-прежнему не желая замечать присутствие Мии, поднялся на ноги и направился в ванную. Мия услышала шум льющейся воды, за которым последовало несколько всплесков, прежде чем кран со скрипом закрылся и Кай вновь появился в комнате, не потрудившись надеть другую рубашку.

Мия вытаращилась на него. Она ничего не могла с собой поделать, он был слишком хорош. Но Кай со стремительностью гадюки учуял ее интерес и обратил на Мию свой пронзительный взгляд. Девушка отвела взгляд и уставилась на его ноги, когда он прошел мимо. Она услышала, как он вытащил из ножен свой охотничий нож, затем защелкнул его обратно.

– Куда собрался? – небрежно спросила Ама.

Последовавшая тишина казалась невыносимой. Мия прислушалась к биению собственного сердца, которое стучало так громко, что привлекло его внимание, как запах крови. Несколько мучительно долгих мгновений он не сводил с нее глаз, после чего наконец заговорил:

– Убить кого-нибудь, – ответил он, затем повернулся и выскочил из хижины, захлопнув за собой дверь.

– Ты в порядке? – Ама вглядывалась в лицо девушки.

– Никогда раньше не видела его таким.

Ама приподняла бровь.

– Ты едва его знаешь.

– Ну, это не та сторона, которую я хотела бы узнать. – Она судорожно вздохнула и опустила взгляд на свои руки, которые все еще заметно дрожали. – И что теперь? – спросила она. – Нам стоит обсудить то, что произошло?

– Стоило бы, – согласилась Ама. – Но без него это бессмысленно. А ты, судя по всему, не в том состоянии, чтобы повторить этот разговор.

– Я в порядке, – возразила Мия, хотя ужас все еще пульсировал в ее венах.

– Страх – не лучший советчик, – сказала Ама. – Почему бы тебе не пойти прогуляться и не проветрить голову?

Мия подумала, что прогулка – не такая уж плохая идея, если держаться поближе к хижине.

– Я найду тебя по запаху, если ты пропадешь надолго.

– Спасибо. – Мия улыбнулась, чувствуя себя увереннее, когда Ама поблизости. При всем своем равнодушии волчица, казалось, точно знала, что нужно делать.

Мия уставилась на дверь. Если она ее откроет, не столкнется ли лицом к лицу с разъяренным волком, размахивающим охотничим ножом?

– Его там нет, – усмехнулась Ама, снова прочитав ее мысли.

Мия застенчиво улыбнулась, подбежала к двери и выглянула наружу. Поразившись яркому солнечному свету, девушка прикрыла глаза рукой.

Мия прищурилась и огляделась вокруг, раздумывая, в какую сторону пойти. Впрочем, тропинок здесь не было в помине. Вздохнув, она решила направиться к березе, привлеченная большим розовым камнем под ней.

Пока она прогуливалась, ей внезапно пришла в голову мысль позвонить Пэтти и сообщить, что с ней все в порядке. Она полезла в карман за телефоном и обнаружила, что у него села батарейка. Обычно, если она не пользовалась телефоном, зарядки хватало на пару дней, а Мия точно помнила, что не прикасалась к чертовой штуковине с тех пор, как переоделась в больнице. Как долго она здесь находится? Разве ее выписали не сегодня на рассвете?

В замешательстве Мия развернулась обратно к хижине, как вдруг что-то спикировало на нее сверху, едва не задев плечо. Девушка взвизгнула, обхватила голову руками и нырнула в укрытие, поглядывая на верхушки деревьев. Услышав знакомое карканье, Мия завертела головой в поисках ворона. Догадавшись, что девчонка либо слепа, либо не слишком сообразительна, птица окликнула ее снова, а затем еще раз, пока Мия не разглядела маленькую черную кляксу, заслонившую солнце на ближайшей ветке.

– Ты, – выдохнула она, выпрямляясь. Ворон в ответ склонил голову набок, словно понимая, что она обращается к нему.

Он спрыгнул с ветки и, хлопая крыльями, приземлился на покрытую листвой землю. Ворон подошел ближе, на что, по мнению Мии, не осмелилась бы любая другая птица, и уставился на нее пристальным взглядом блестящих глаз-бусинок.

– Ты меня дразнишь, – сказала она и, решив его испытать, шагнула вперед. Ворон отпрыгнул назад, но с виду остался спокойным, только тихонько каркнул, как будто обидевшись на ее обвинение. Птица повернулась к ней хвостом и попрыгала вперед. Ей показалось странным, что птица, у которой есть крылья, чтобы летать, скачет по земле.

Если он полетит, ты за ним не угонишься.

Он делает это для тебя.

Преисполненная уверенности, что должна следовать за ним, Мия поплелась за скачущим вороном, решительно позабыв о прежних намерениях следить за ориентирами на местности и держаться поближе к хижине. Однако она не возражала снова заблудиться, если это поможет распутать затянувшиеся внутри ее узлы. Мия бездумно брела, следуя своей прихоти и подстегиваемая внезапным озарением.

Предания раскрыли для нее нечто поистине волшебное об устройстве мира, поведав ей, что не стоит отчаиваться, когда жизнь предстает лишь как ряд вех на заранее предначертанном пути: средняя школа, университет, работа, брак, семья, пенсия. Ей не удалось достичь многих из этих рубежей, но она шагнула в другой мир, соприкоснулась с духами и столкнулась лицом к лицу с монстром. Она собственными глазами видела, как эти духи и монстры обосновались в реальном мире, казалось бы управляемом непреложными законами. И наконец поняла, что легенды – это не просто истории, написанные на страницах реальности. Они – буря, которая вырвала эти страницы из переплета и переписала мир заново.

КАЙ

ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО хуже тяжкого похмелья, – последствия визита безумного духа из преисподней.

К черту это дерьмо.

Кай топал по лесу, пиная на ходу сухие ветки.

К черту все.

Он задрал голову вверх и увидел на дереве белку, которая, не обращая на него внимания, увлеченно грызла желудь.

И конкретно эту белку тоже к черту.

Кая бесило, что грызун его не замечал, а может, просто игнорировал. Он чувствовал себя взбешенным, растерянным не только из-за призрака, но и из-за того, что в момент его появления кто-то находился рядом. В частности, она.

Она тебя спасла.

С трудом себе в этом признаваясь, он смутно понимал, что в этом и есть причина злости. Он злился от того, что его это злило. Что плохого в том, что тебе помогли? – спрашивал он себя, пытаясь побороть стыд за то, что ему понадобилась помощь.