– Откуда он может тебя знать? – Кай отпустил стул и принялся расхаживать по комнате. Он как бешеный мерил шагами пространство, его глаз едва заметно подергивался от желания кого-нибудь прибить. – Он всегда был со мной, с самого детства. Он никак не может тебя знать.

– Он назвался королем пик, – продолжила Мия. – Совсем недавно эта карта случайно выпала из моей колоды. А еще я наткнулась на короля пик в закусочной. Случайность, наверное. А может, он и правда меня знает.

– Возможно, не из этой жизни, – сказала Ама, опустив глаза и рисуя пальцем круги на поверхности стола. – То, с чем вы столкнулись, насколько я могу судить, не совсем обычный дух. Думаю, этот Абаддон не просто призрак, который задержался в этом мире, поскольку имеет пару неоконченных дел. И кроме того, – она изогнула бровь, глядя на Кая, – ты, конечно, парень опасный, но ты еще молод. Сомневаюсь, что ты успел совершить в жизни нечто настолько плохое, чтобы заслужить это. По крайней мере не в этой жизни.

Кай зарычал в ответ на ее пристальный взгляд:

– Почему ты продолжаешь твердить о жизнях? Я здесь в первый…

– Подождите! – Мия хлопнула ладонью по столу, заставив обоих собеседников подпрыгнуть. – Он называет себя Абаддоном, так? Это имя принадлежит библейскому демону. А значит, никак не может быть его настоящим именем. – Она замолчала на полуслове, широко раскрыв глаза, когда разум вновь заполнили обрывки воспоминаний о ее путешествии. – Но я уже знала это. Вызвала его на разговор, и, думаю, поэтому он отступил.

– Возможно, у него вообще нет имени, – предположила Ама, перестав кружить пальцем по столу.

Кай тоже остановился, а затем продолжил вышагивать.

– Какая разница, как он себя называет?

Ама вздохнула и закатила глаза:

– Я долгое время изучала духов. Призраки обычно не настолько умны, чтобы давать себе имена. Если дух разумен, то только потому, что он принадлежит старой душе, прожившей много жизней. Интересно, носит ли Абаддон библейское имя, потому что он древний? Что, если он – это не просто злобные останки одной несчастной жизни, а слияние бесчисленных несчастных жизней, прожитых одним и тем же духом?

– Амальга…

Кай резко обернулся:

– Что?

– Собрание, – объяснила Мия, – дух, который прожил кучу дерьмовых жизней, верно?

Ама кивнула:

– И каждая из этих жизней, вероятно, закончилась трагически. Несмотря на постоянные попытки исправить прошлые ошибки, этот дух, по всей видимости, повторял одни и те же разрывающие душу циклы снова и снова на протяжении многих жизней, пока не превратился в монстра.

– Но если существует такая вещь, как реинкарнация, почему он не возродился? – возразила Мия. – Как он смог прервать цикл?

– То, что питается только желанием уничтожить, неизбежно теряет желание жить, – объяснила волчица. – При должном упорстве дух может стать силой, способной противостоять реинкарнации. Он подпитывается тем, что преследует человека, которого винит в своих страданиях. – Она пристально посмотрела на Кая, ее янтарные глаза засветились, когда снаружи хижины промелькнула тень. – Тебя.

Кай прервал свой променад, слова медленно просочились в его уши, и лицо исказилось от целого ряда эмоций. Он переступил с ноги на ногу, прислонился к стене и скрестил руки на груди:

– Итак… он настоящий коктейль из дерьма?

Ама усмехнулась:

– Выходит, так.

– А я-то думал, что в этой жизни успел разозлить достаточно людей. – Кай опустил руки и воздел глаза к потолку, словно мысленно перебирая список тех, кому он насолил.

– Какова бы ни была эта обида, она глубока, – сказала ему Ама. – И скорее всего повторяется на протяжении уже нескольких жизней, если не больше.

Кай зажмурился и глубоко вздохнул:

– Ладно, к черту все это. – Он развернулся и направился в ванную. – Мне нужно в душ.

Мия проводила его взглядом, а затем повернулась к Аме, которая, казалось, погрузилась в свой собственный мир. Девушка не стала ее отвлекать, но у нее болел копчик от сидения на краешке стула, поэтому она встала и перебралась на футон.

Ее мысли занимало то последнее, что она видела перед тем, как вновь очутиться в собственном теле: Сновидица. Мия взглянула на Аму, размышляя, что было известно белой волчице, чего не знала она.

– Тебе трудно принять идею реинкарнации? – спросила Ама.

Мия приподнялась на локте:

– Полагаю, после всего произошедшего, уже нет. Хотя мне интересно, как думаешь, я могла знать и Кая тоже? В прошлой жизни?

– Я именно так и подумала, особенно учитывая, что Абаддон утверждает, будто вы знакомы.

– Тебе не кажется, что это должно было случиться? Что-то вроде судьбы?

– Звучит сомнительно, – засмеялась Ама, – но реинкарнация не так проста. Само собой ничего не происходит, судьба не достается тебе случайно. У человека может быть много прошлых жизней. – Она отодвинула стул и встала, затем перегнулась через стол и потянулась, как кошка. – Прошлая жизнь Кая, в которой существовал и Абаддон, могла быть связана, но не обязательно, с твоей. Возможно, они прожили несколько общих жизней, некоторые с тобой, а некоторые без.

– Ты говорила, что, возможно, Абаддон – дух, который повторял одни и те же циклы, пока не превратился в монстра, – вспомнила Мия. – Но может ли кто-то столько раз ошибаться и ничему не научиться?

– Конечно, может. Не секрет, что нас тянет к привычному, даже если это что-то плохое, например отношения с жестоким человеком. Никому не нравится терпеть насилие в отношениях, но если это то, к чему человек привык, то он будет продолжать подсознательно выбирать тирана. – Ама отмахнулась и продолжила рассуждать: – Иногда, чтобы усвоить жизненный урок, требуется не одна жизнь. Ты можешь этого не осознавать, но в тебе заключен весь опыт твоей души. Это то, с чем ты родилась, твоя судьба. А судьба – это всегда начало.

Судьба – это начало. Кай тоже так говорил. Возможно, его прошлая жизнь с ней и прошлая жизнь с Абаддоном когда-то и были двумя разными путями, но теперь они соединились здесь, в настоящем. Мия поняла, что ее давно забытое прошлое все это время оставалось неподалеку. Оно продолжало жить и наступало ей на пятки.

– Тогда к чему осторожничать? – спросила Мия. – Беречь собственную шкуру. Избегать опасности. Если у тебя в запасе бесчисленное количество попыток, разве жизнь потеряет смысл? Разве смерть имеет значение?

Ама покачала головой:

– Жизнь бесценна. Каждая мелочь, которую мы делаем, оставляет отпечаток и влияет на то, кем мы станем в следующей жизни. Если ты будешь беспечна, потому что считаешь, что будет еще один шанс, это непременно тебе аукнется. Кроме того, беречь собственную жизнь – это инстинкт. А инстинкты порой гораздо сильнее того, что, как нам кажется, мы знаем.