– Кто?

– Друг, – ответила Ама. – Но сейчас тебя волнует не он, верно?

Мия почувствовала, как жар приливает к ее щекам.

– Ты о чем?

На лице Амы появилась лукавая улыбка:

– Все в порядке. Он не так уж и плох. В смысле, Кай.

– У меня есть некоторые опасения… – Мия прочистила горло. – Такие, как его связь с пропавшими девушками из Черной Лощины. Он утверждает, что не имеет к этому никакого отношения. И я ему верю. Но ситуация слишком странная, чтобы просто пожать плечами. Мне бы хотелось знать, почему это снова и снова с ним случается, понимаешь?

– Полагаю, ты скоро узнаешь. – Ама склонила голову, словно прислушиваясь к чему-то далекому. – Нам пора.

Мия разочарованно застонала. Она так много хотела спросить.

– Ты даже не сказала, кто этот друг и почему он попросил за мной присматривать! И что значит – я скоро узнаю?

– Тот, кто в ответе за весь этот бардак, уже в пути.

Мия почувствовала себя тонущей, совершенно сбитой с толку, но, прежде чем она успела засыпать Аму вопросами, белая волчица смело зашагала дальше.

Разве хижина не в другой стороне?

Мия открыла рот, но слова не шли с языка, и она молча поплелась следом, побоявшись отстать. Девушка и не заметила, как они оказались у хижины Кая.

Здесь все выглядело по-другому.

В воздухе парила странная дымка, неподвижная, тяжелая, как смог. Дневной свет померк, а затем и вовсе исчез. Вокруг не стемнело, просто не было солнца. Все казалось сумрачным, непрозрачным, выцветшим, как пейзаж, написанный маслом, слишком долго пролежавший на чердаке.

Но сильней ее встревожила тишина внутри хижины. Она ожидала, что Кай выскочит из-за двери, выкрикивая непристойности, или по крайней мере вцепится Аме в горло и попытается вырвать его, демонстрируя свое превосходство, как медведь гризли. Однако из лачуги не доносилось ни звука, ни шороха, ни даже скрипа.

Ама подошла к двери и, задержав руку на дверной ручке, оглянулась через плечо на Мию:

– Что-то не так.

Дверь, тихо скрипнув, медленно открылась. Взгляд Мии последовал за звуком и наткнулся на тень в углу комнаты. Там на полу, прислонившись спиной к стене, подтянув колени и положив на них локти, сидел Кай. Его плечи поникли, а голова безвольно повисла, словно он без сознания. Парень не шелохнулся, когда они открыли дверь.

Стоило Мие переступить порог, как он вздрогнул, его лицо побледнело, глаза налились кровью и вспыхнули безумием. Он смотрел прямо на нее, его взгляд пугал, как ствол заряженного пистолета. И все же казалось, он ее не видит. Его взгляд был устремлен сквозь нее, на что-то потустороннее, что-то, принадлежащее другому миру.

– Кай? – позвала Мия, но ответа не последовало. Кай оставался совершенно неподвижным, он даже не моргал. На его лице застыла маска агонии, вся его фигура походила на пустотелую раковину, готовую опрокинуться от малейшего дуновения ветра.

– Он тебя не слышит, – сказала Ама. Ее взгляд не отрывался от Кая, а язык тела выдавал настороженность. Волосы на руках женщины встали дыбом, и Мия поняла, что им грозит опасность.

– Что с ним?

– Он одержим духом.

– Что? – опешила Мия. – Ты имеешь в виду призрака?

Ама кисло улыбнулась:

– Обычно мы используем этот термин метафорически, но да, в данном случае я имею в виду нечто сверхъестественное. Хотя и не совсем призрак.

Из дальней части хижины донесся душераздирающий рык. Кай рухнул на пол, царапая ногтями твердую древесину, раздирая руки в кровь. Мия не видела лица, но каждый мускул его тела бился в конвульсиях. Спина выгнулась дугой, и его начало тошнить на пол чем-то черным и смолянистым. Мия почувствовала гнилостный запах, наполнивший хижину.

Она бросилась к Каю и положила руку ему на плечо. Пальцы обожгло, словно она коснулась раскаленной плиты, и Мия отдернула руку подальше. За мгновение она ощутила все: его боль, ужас, смятение, желание сдаться и провалиться в ад. Словно борясь с неведомой силой, удерживающей его в своей власти, Кай свернулся калачиком и прижал колени к груди. Он едва держался. Рано или поздно плотина прорвется.

– Ты не сможешь достучаться до него, оставаясь снаружи, – произнесла Ама, приблизившись к Мие сзади. Отбросив в сторону их историю знакомства, Мия хотела наорать на нее, обвинить, что та заставила ее уйти в момент опасности, но решила придержать язык. Ама могла знать, как помочь.

– Ты держишься в стороне, – заметила Мия. – Почему?

– С рассерженными духами шутки плохи, – ответила Ама, сохраняя дистанцию. – Я решила посмотреть, как он отреагирует, если кто-нибудь подойдет.

Мия задумалась, действительно ли Ама присматривала за ней или просто следила.

– Значит, ты позволила мне стать подопытным кроликом?

Волчица пожала плечами:

– Ты вызвалась добровольно.

– Мы можем ему помочь? – спросила Мия.

Ама обдумала варианты, затем посмотрела вниз, на дрожащего Кая. Он гортанно рычал, изо рта сочилась желчь, но он продолжал бороться с тем, что им завладело.

– Ты сможешь справиться с этим только изнутри.

– Как? – Мия хлопнула ладонью по полу, раздраженная ее ответом.

– Если перейдешь из этого мира в другой.

Мия подвинулась, заметив капли пота, стекающие по лицу Кая.

– Какой другой?

– Тот, куда отправляешься, когда спишь.

Мия наморщила лоб:

– Ты имеешь в виду сны?

– Что-то в этом роде.

И что это значит?

– Почему я?

– Потому что я не могу. И даже если бы могла, он не настолько мне дорог, чтобы подвергать себя риску. – Ама присела рядом на корточки и склонила голову, поводя носом, словно пытаясь уловить какой-то особый запах. – А кроме того, блуждая по царству снов, довольно легко заблудиться.

От этих слов у Мии сжалось сердуе. Такое с ней уже случалось.

– Ты уверена, что хочешь ему помочь? – От язвительности Амы не осталось и следа.

Мия задумалась, действительно ли она готова прыгнуть в омут с головой. В последнее время мотивация не была ее сильной стороной; она чувствовала себя воплощением беспомощности, запирая свои страхи под замок, избегая смотреть им в лицо. Но сейчас у нее не осталось времени на проявление слабости, ей надоело зависеть от того, что ей не подвластно. Что-то щелкнуло у нее внутри от вида Кая, испытывающего невыносимую боль. Она поняла, что страдание – перспектива, продиктованная страхом. Однако боль являлась реальностью. Если она сможет докопаться до истины, которую не может поведать Кай, то, возможно, ей удастся изменить реальность.