Он отстранился первым и посмотрел на меня, слегка задыхаясь.

– Расскажи мне все.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять, чего именно он просил.

– Все?

– С самого первого моего звонка в подкаст и до этого момента.

Он показал на поваленное дерево. Мы подошли к нему, держась за руки, и сели.

– Ладно, когда ты позвонил в первый раз, анонимность сыграла всем на руку. И мы планировали придерживаться своего слова, – сказала я. – Звонившие в подкаст оставались для слушателей анонимами. Мне до этого не было дела, ведь я все равно их не знала.

– До меня. – Он провел по моим пальцам своими.

– Сначала я не была уверена, что это ты. Ты маскировал свой голос. Алана не узнала тебя.

– Алана… Так ты думала, я все это время говорил о ней?

– Да, ты ей нравился. И все сказанное на подкасте подсказывало мне, что она тебе нравилась.

– Например, что? Потому что я уверен, все сказанное мной подсказывало, что это ты… – Он замолчал и улыбнулся. – Так как речь шла о тебе.

– Например, что она со всеми вела себя одинаково, что ей нравился другой парень. – Я нахмурилась. – Что значит, нравился другой парень?

– Мы об этом говорили. Твой бывший.

– О, точно.

Он снова улыбнулся.

– А еще ты говорил, что она уходила, когда ты оказывался рядом, и никогда не оставалась с тобой в одном месте.

– Я говорил, что так делала ты.

– Не делала.

Он кивнул:

– Делала. Всегда.

– Кажется, об этом я не подумала.

– Потому что я тебе не нравился. Я был прав, когда беспокоился, что не нравлюсь тебе.

– Да, хорошо, что я предложила тебе проявить терпение, потому что, если бы ты сразу мне сказал, я бы слишком волновалась за чувства Аланы.

– Значит, мне надо пригласить на ужин Фрэнка? В качестве благодарности?

– Фрэнка? Почему?

– Потому что он начал нравиться ей, и тебе не пришлось больше волноваться из-за кодекса женской дружбы.

– Нет, вообще-то… Ты мне начал очень нравиться. Я поговорила с ней об этом. И мы пришли к соглашению.

Он выгнул бровь:

– К какому соглашению?

– При котором вы оба остаетесь в моей жизни.

– Мне нравится это соглашение.

– Мне тоже.

Диего немного помолчал.

– Так ты говоришь, Алане не нравится Фрэнк? Когда в пятницу Лиза закричала о том, что тебе нравится парень твоей лучшей подруги, я подумал, тебе начал нравиться Фрэнк.

– Что? Нет! В смысле, мы с ним начинаем ладить, но это было бы слишком. Ты нравился Алане.

– Я об этом даже не думал.

– Даже когда она пригласила тебя на «Вечер кузенов»?

– Я думал, она как-то узнала, что ты мне нравишься, и помогала мне.

– Правда?

– Правда.

– А когда она пригласила тебя на фестиваль? – давила я.

– Я подумал, меня приглашала ты. Вы обе стояли у моей машины, если ты помнишь. А когда понял, что это она, то пришел в замешательство. Но она большую часть вечера провела с Фрэнком, и я подумал, она, возможно, знала, что Фрэнк пригласит тебя, поэтому пригласила меня, чтобы мы пошли все вместе.

У меня закружилась голова. Я прислонилась к его плечу.

– Прости, что так долго не понимала, что ты мне нравишься.

– Когда ты поняла? – спросил он.

– Когда мы стояли здесь, за этим стадионом.

– Так долго? – спросил он, в его голосе слышалось удивление.

– Не забывай, что к тебе испытывала симпатию моя подруга. Закрытая тема. И я рада, что в конце концов все поняла.

Он засмеялся:

– Мне еще повезло?

– Да, определенно. – Я сжала его руку. – Но ты мне начал нравиться не тогда. Тем вечером я просто это поняла. Ты мне начал нравиться в тот день, когда я ударилась головой о шкафчик.

– Кажется, это недалеко от того момента, когда мне начала нравиться ты.

– И когда это произошло? – спросила я, глядя на него.

– В первый день в обучающем центре. С тобой было весело разговаривать. Мы обсудили журналы. Мне никогда прежде не удавалось так легко общаться с девушкой. Во время той встречи ты узнала обо мне больше, чем я когда-либо рассказывал своим друзьям.

Я подтянула колени к груди.

– Я тоже это чувствую, – призналась я. – Все так легко. Но я еще не все выяснила. Ты предпочитаешь все держать в себе.

– Знаю. Я над этим работаю.

– Кстати, как у тебя дела с родителями? – спросила я. – Они злятся, что ты сейчас здесь, а не занимаешься?

– Это все еще напоминает борьбу, но мы поговорили. Такой у тебя девиз?

– Да. О чем вы поговорили? – спросила я.

– Что, если у меня все сделано, я могу гулять.

– Так ты не говорил, что хочешь путешествовать?

– Не будем торопиться.

Он поцеловал меня в лоб. По спине побежали мурашки.

– Откуда ты знал, что я не читала журнал? – спросила я.

– Я не знал. Сначала я долгое время думал, что ты читала. Но потом Лиза увидела его в твоей машине, нашла этим утром меня и все рассказала.

– Серьезно? – Я облегченно вздохнула. – Значит, она меня не ненавидит.

– Эта девчонка тебя обожает.

Я улыбнулась. Затем кивнула на мячи для гольфа.

– Эй. Я знаю одного парня, который может попасть мячом для гольфа вон туда. – Я показала на футбольное поле.

Диего проследил за моим взглядом.

– Да? Это сложно. Очень далеко. Не знаю, верить ли тебе.

– Он очень крутой.

Он посадил меня себе на колени.

– Ты очень крутая.

Мое сердце забилось чаще, и я провела пальцем по вороту его футболки.

– Я сегодня говорила о тебе на подкасте, – призналась я.

– Серьезно?

– Прямо перед твоим звонком.

– И что ты сказала? – спросил он.

– Наверное, ты сам должен услышать.

– Послушаем вместе?

Я подалась вперед и поцеловала его.

– Да. В пятницу.

Днем, добравшись до дома, я сразу же отправилась к тете и крепко обняла Лизу.

– Прекрати, – сказала она. – Я все еще злюсь.