Д.М.: Ты сам не ездил в Японию с показами? Ни разу?

С.Ц.: Никогда. Тому дистрибьютору, который второй раз запускал прокат, я пытался ставить условия, что потребуется мой приезд. Но он обманул меня, не пригласив на премьеру.

Д.М.: Это вот сейчас уже было?

С.Ц.: Нет, это было двадцать лет назад.

Д.М.: Двадцать лет назад… Нет, просто дело в том, что там были и Алехандро Ходоровски – я имею в виду режиссеров твоего уровня – и Кеннет Энгер. Когда с большим успехом показывались фильмы, конечно. Японцы очень любят экспериментальное кино.

С.Ц.: Да. Ну вот, а мне в Японии так и не удалось побывать… Есть человек, с которым мы познакомились на Фейсбуке, и он уже много лет умоляет меня дать ему права на саундтрек. И я как бы уже согласился, когда он вдруг исчез. Но я с него пытался содрать согласие, что даю ему саундтрек лишь на моих условиях. И могу даже это повторить: «Не надо денег вообще, пригласи меня в Токио». Потому что он боится, что мало заработает на издании. Я понимаю его тревогу, но я так хочу съездить!

Д.М.: Ну с другой стороны, хочешь делать красивые вещи – будь готов тратить деньги.

С.Ц.: Ну, может их у него нет. Откуда я знаю? Я понимаю, что Токио – один из самых дорогих городов в мире и, в общем, мое пребывание там обойдется недешево…

Д.М.: Да все понятно, но с другой стороны – это же очень красивый проект. И тебе нужно обязательно побывать на презентации. В общем, пока в ближайших планах посещения Токио нет?

С.Ц.: Пока нет, но я не знаю, что будет с «Liquid Sky 2». Но, наверное, не нужно про него сейчас говорить, потому что все это неправильно. Я – человек суеверный.

Д.М.: В общем, на Японию, возможно, ты повлиял даже больше, чем на Голливуд. Хотя…

Д.М.: Слава, а когда была та история с Уильямом Гибсоном и фильмом «Чужой-3», который ты планировал снять? И была ли такая история?

С.Ц.: А, с Уильямом Гибсоном была история, да. Продюсер «Чужого», начиная с первого фильма этой франшизы, которому и принадлежала вся идея, – Дэвид Гайлер[62] – мой друг. Другом он стал, когда мы сняли «Liquid Sky» и привезли в первый раз в Лос-Анджелес, устроив первый просмотр для друзей – сняли зал и устроили показ. Друзья были в основном русские, которые совершенно не поняли фильм, и вообще там царило полнейшее недоумение. Но один человек сидел и хохотал, как безумный. Оказалось, что одна из наших русских знакомых привела своего американского приятеля. Этим приятелем и был Дэвид Гайлер, продюсер «Чужого». Он единственный понял фильм, пришел в дикий восторг и сразу начал планировать со мной кинопроекты. Ему пришло в голову, что я буду делать второго «Чужого». Но я демонстрировал явное нежелание делать сиквелы к чужим фильмам, типа «Чужой-2», «Чужой-3» и прочее. Что было большой ошибкой. Потому что… Знаешь ли ты, кто сделал «Чужой-2»?

Д.М.: «Чужого 2» сделал Дэвид Кэмерон. И назывался он «Чужие».

С.Ц.: Совершенно верно. Снял Кэмерон, и это сделало его карьеру. Нина, моя жена, продолжает за эту историю мне вменять, потому что я был бы сейчас как Кэмерон, если бы не отказался. А у меня были тогда совершенно другие чувства. Я понимал, что Дэвид хочет от меня получить, и мне это очень не нравилось. Он хотел, чтобы новая часть «Чужих» была страшнее, чем первая, чтобы это был прежде всего хоррор-фильм. И мне это очень не нравилось. И Кэмерон справился с этой задачей замечательно, кстати говоря, действительно получился очень страшный фильм.

Д.М.: На самом деле к «Чужому» он имеет небольшое стилистическое отношение. «Чужие» абсолютно оригинальные получились.

С.Ц.: Это и входило в продюсерскую задачу. Он не хотел точно эстетически это продолжить. Он хотел, чтобы хоррорная линия продолжалась.

Д.М.: Так он все-таки предлагал тебе «Чужие-2» снять, а не «Чужой-3»?

С.Ц.: Нет, «Чужой-3» – это следующая. Я тебе рассказываю про самое начало истории нашей творческой дружбы. Мы с Дэвидом работали над совершенно другим фильмом, предложенным им, который так и не снят до сих пор. Четыре года мы с Дэвидом бились над проектом, который все студии хотели получить, а в последний день, когда уже должны были запускать производство, отказывались от него.

Д.М.: А что за фильм, если не секрет?

С.Ц.: Это фантастический фильм. Он называется «Лабиринт-9». Там – наркотики, там – будущее после атомной войны или после отравления всей атмосферы в мире. И дети там – главные герои. В общем, все видели, что это гениальный сценарий, все видели, что я идеальный режиссер для этой истории. Никаких проблем не было, кроме того, что студии как огня боялись этого фильма. Во-первых, наркотики: их тут же обвинили бы, что они пропагандируют наркотики. Тут главные герои – дети, и вдруг наркотики. И это их очень пугало. А главное – нельзя было никакую кинозвезду задействовать, потому что по сюжету нет взрослых главных ролей. Все взрослые в повествовании – это маленькие второстепенные роли. А все главные роли – у детей. Но детей-звезд не было. Понимаешь? Рискованный фильм, в общем. Провала в прокате они боялись.

Д.М.: То есть это фантастический фильм, в котором как-то взаимодействуют дети и наркотики?

С.Ц.: Да. Хотя дети там отрицательно к ним относятся. Дети не распространяют наркотики, наоборот – борются с ними. Но это не важно – все равно – дети и наркотики в сочетании – невозможно. Крупный продюсер согласился этот проект делать, и я уже работал с его менеджером, и все это выглядело весьма мистически, потому что мне было сразу сказано, что бюджет должен быть семь миллионов. Тогда это был высокий бюджет, но далеко не самый заоблачный. И я говорю: «А если вдруг получится сделать дешевле?» Они говорят: «Нет. Дешевле нельзя. Больше нельзя и меньше нельзя!» По каким-то их внутренним финансовым расчетам должно было быть семь миллионов. И production-менеджер студии уже работал над сметой этого бюджета, когда я улетел из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. И потом мне позвонил мой агент и сказал, что он разговаривал с этим продюсером, поделился, что, мол, Слава волнуется, а продюсер ему ответил: «Пусть Слава не волнуется, потому что мы стопроцентно делаем эту картину». А на другой день этот продюсер позвонил Дэвиду сообщить, что они решили картину не делать. А мы, на минуточку, уже год там провозились! После этого Дэвид искал другие какие-то варианты реализовать проект… В общем, большинство продюсеров, как я понял, не пробивают всю жизнь одну картину. Если одна не получается, они плюют на нее и забывают. Чтобы перейти к другим замыслам. Дэвид в итоге тоже бросил этот проект, занялся какими-то новыми вещами. А я решил, что буду дальше пробиваться. У авторов – это муж и жена, которые тоже мои друзья до сих пор, – был тогда маленький ребёнок и им были очень нужны деньги. В общем, кто-то предложил им отдать option. И они отдали. Вот такая история. Хотя у нас был подписан договор, что они этого делать не будут. Что я могу сказать? У людей сложились такие обстоятельства. И до сих пор этот фильм так и не снят. А я года четыре на него потратил после «Жидкого неба».