Так продолжалось несколько минут. Наконец, сил веселиться уже не было. Обратно вернулись грустные мысли и сожаление о погибших товарищах.

Снаружи слышались звуки удаляющегося сражения.

– Ну теперь не скоро отважатся снова напасть, – предположил Музыкант.

– Пожалуй что так, – согласился Змей.

– Ну что, поехали, поищем наших? – предложил снайпер.

– Можно, – согласился парень и прошел к водительскому сиденью.

– Умеешь управлять? – спросил его Музыкант.

– Разберемся! – смотрел Змей на рычаги управления и вспоминал, что именно делал Третий.

– Наверное, Спая нужно подкормить, – предположил он, когда все его действия не принесли успеха.

Музыкант кивнул, взял двоих парней и отправился наружу. Через минуту они вернулись с громадной лапой фенакодуса. «Топливо» запихнули в громадный рот-топку, и Змей повторил свои попытки. Нажав на какую-то кнопку, он запустил процесс переваривания. Топка загудела, замигали лампочки по всему салону, на водительской панели что-то пискнуло. Парень снова подергал за рычаги – и Спай на этот раз дернулся с места. Но тут же остановился.

Методом тыка Змей все-таки нашел нужную последовательность действий. Сначала рывками, а затем все более плавно самоходка двинулась вперед.

На ступенях посольства стоял генерал с окровавленной головой и отдавал приказания. Суетились ханьцы, женщины и дети выходили наружу, оставшиеся для их защиты воины зорко осматривали окрестности. Поэтому прибытие самоходки не осталось без внимания.

Спая остановили у входа. Воронцовские настороженно направили оружие в сторону люка. Первым вышел Музыкант:

– Не стреляй, славяне!

Водитель вышел последним. Взгляды Змея и генерала пересеклись. Да и другие заметили изгоя.

– Змей, – тихо шептались те, кто его знал. – Вернулся… из «Коридора»!..

Парень поднялся по ступеням и встал напротив главы общины. Они долго смотрели друг на друга.

– Ты нас упредил? – первым нарушил молчание генерал.

Змей молчал, не в силах вымолвить ни слова. Вот тот человек, ради мести которому он был готов на все. И несмотря на это желание, не смог пойти против общины.

Генерал принял молчание за знак согласия.

– Роща – тоже твоя работа? – спросил он.

Парень опять не отвечал.

– И оружие твоих друзей нам пригодилось, – кивнул генерал на дымящихся «Спайдеров».

– Где они? – тихо спросил Змей.

– Закон для всех одинаков… – завел старую «песню» воронцовский лидер.

– Что с ними?! – схватил Змей генерала за грудки. – Что ты сделал, сволочь?!

Воронцовские тут же навели оружие. Музыкант вскинул СВД, его люди, у которых патронов больше не оставалось, схватились за мечи. Генерал сделал жест своим, чтобы они успокоились.

– Я… – продолжил лидер «воронцов», – отправил их в Коридор…

– А! – закричал Змей и швырнул генерала на землю.

Парень подскочил к бетонной колонне и принялся лупить ее голыми кулаками. Из глаз сами собой брызнули слезы, со сбитых костяшек – кровь. Никто не посмел сдерживать его. Или просто боялись, зная о его проклятии.

Змей упал на колени и затрясся, открыв рот в беззвучном крике.

Воронцовские бойцы помогли подняться своему лидеру.

– Ты отнял у меня всех, кого я любил, – тихо произнес Змей, когда сил горевать не осталось. – Всех, кто был мне дорог! За что?!

– Таков наш Закон, – по-прежнему спокойно ответил генерал.

– Будь проклят Закон, который требует убивать лучших! – воскликнул парень.

Над площадью повисла тишина.

Вдруг со стороны посольских ворот послышался топот. Мчащийся всадник закричал уже издалека:

– Баги! Баги идут!

– Сколько? – шагнул навстречу генерал, когда вестовой приблизился.

– Много! – крикнул вестовой. – Тысячи!

Люди, только что пережившие одну смертельную битву, совсем отчаялись. Но генерал быстро взял себя в руки.

– Верните всадников с запада! Ханьцам заделывать брешь. Все, кто может держать оружие, – к посольским воротам. Раненые, женщины и дети – в подземные убежища.

Змей тут же поднялся на ноги.

– Дай нам патронов! – обратился он к лидеру общины.

– Ты будешь сражаться? За нас? – удивился тот.

– Не за тебя. Но за свой Род. Меня этому учили мой отец и мой Мастер, – холодно глядя в глаза генералу, ответил парень. – Биться за тех, кто тебе дорог, за землю, которая тебя родила и кормила, за место, которое ты называешь домом.

Глава общины кивнул.

– Дайте им все, что нужно, – дал он распоряжение своим людям и снова повернулся к Змею: – Спасибо!

– Не нужна мне твоя благодарность! Погибших я тебе не прощу.

Больше ничего говорить не хотелось. Змей повернулся и пошел к своей группе.

– Если на кого-то попадет моя кровь или чужая кровь попадет на меня – этот человек умрет. Такое мое проклятие. Теперь вы знаете. Сейчас принесут патроны – забирайте Спая и уезжайте.

– Сдается мне, что ты хочешь нас обидеть, – сказал Музыкант. – Причем уже не в первый раз. Мы своих на войне не бросаем.

– Ты разве не слышал, что я сказал?

– Почему не слышал? Я тебе давеча говорил, что не был бы Музыкантом, если б слух плохой имел. Нельзя тебе в кровь без дела пачкаться? Ну надень на руки перчатки, – кивнул тезка на окровавленные костяшки. – Ну а ежели меня ранят, то я знаю, что ты и сам меня не тронешь, как уже сегодня с Крохой было.

Змей припомнил раненого маркитанта, которому уступил своего фенакодуса. Заметил Музыкант, значит.

– Так что давай время зазря не тратить, – подвел итог стрелок-гитарист. – Там сейчас люди гибнут, надо поторопиться.

Бывший изгой понял, что в мире что-то меняется. И начало этим изменениям положил он сам, когда отказался от мести.

Спая оставили внизу, у подножия стены, сами поднялись наверх. Змей воспользовался советом Музыканта и надел кожаные печатки, которые попросил у генерала. Тот беспрекословно отдал свои собственные.

К чужакам на стенах отнеслись спокойно, хоть пальцами в сторону Змея некоторые и тыкали. Наверняка пересказывали содержание недавнего разговора с генералом. Но были и те, кто тепло приветствовал старого знакомого.

– Чемпион! – пожал руку в перчатке какой-то крепыш. – Рад видеть!

Змей во все глаза смотрел за стену, на почерневшую от багов землю. Наверное, со всей Москвы собрались они под стенами воронцовской базы. И парень даже знал откуда. Похоже, старый кошмар вновь преследовал его.