– Не хочу! – Я нервно застегнула джинсы и замоталась в одеяло, словно это меня спасло бы. – Уходи, пожалуйста. Я передумала.

– Серьезно? – спросил он.

– Абсолютно.

Стук над головой продолжался, женские оханья стали вновь набирать обороты. Страстная жена у Яра!

– Ничего не понял, но как хочешь… – Борис зачем-то пригладил волосы, поправил выбившуюся рубашку, еще раз внимательно посмотрел на меня, пожал плечами и ушел в коридор. Возился с одеждой он недолго, я открыла дверь и захлопнула за ним, так больше и не посмотрев в глаза.

Но захлопнуть дверь за этими звуками было невозможно. С уходом моего несостоявшегося одиннадцатого они будто бы стали громче.

Я попыталась уйти в другую комнату, на кухню, спрятаться в ванной, но в тишине оказалось, что звуки чужого секса проникают повсюду, во все помещения, невозможно нигде спрятаться и перестать их слышать.

Чертово жестокое животное ты, Яр!

Я открыла ноутбук и включила музыку погромче. Но на ритмы Адель ахи и вздохи ложились особенно удачно и только распаляли парочку.

Кажется, я даже расслышала мужское рычание.

Черт возьми!

Нашла в Сети концерт Manowar и выкрутила громкость на максимум.

Мне показалось, что по несущим конструкциям дома прокатилась дрожь металла, и даже фундамент стал подпрыгивать в такт ударным.

Вот так!

Запилы гитар отдавались где-то внутри: я положила руку на живот и впервые спросила у будущего сына Яра: ну как, разделяешь папины вкусы?

Не знаю, что он ответил, но мне вдруг стало истерически весело. Я расхохоталась и упала на кровать.

«Глупая Ева! Надеялась обмануть судьбу! А судьба, как всегда, дала по носу!»

Долгий звонок в дверь оборвал мой смех.

Черт, я забыла, что у меня есть и другие соседи. Вот сейчас мне влетит за концерт в час ночи.

Но в дверном глазке я увидела… Яра.

Ну надо же, как ему моя музыка помешала. Даже не поленился оторваться от своей благоверной, чтобы прийти сюда.

За прошедшие несколько дней повода не нашлось даже для того, чтобы сказать: «Извини, Ева, вот такая фигня», – а как их развлечения прервала, так ножки отросли обратно.

Я фыркнула и отошла от двери. Музыка продолжала греметь, Ярослав настойчиво звонить в звонок, а я сидела с идиотской улыбкой и думала, что весь этот дурдом мне придает какой-то бешеной, безумной энергии. Пусть весь мир летит к черту!

Я продолбала свою жизнь, так что ж теперь останавливаться!

А еще говорят, что беременные начинают рационально относиться к жизни и осторожничать! Нет, я всю жизнь осторожничала, поздно беречься, все самое плохое уже случилось. Пора попробовать на вкус безумства юности – выключить голову и делать то, что требуют чувства.

В дверь уже не только звонили, но и стучали, судя по всему, ногами. Я снова подкралась к ней и поднялась на цыпочки, чтобы еще раз посмотреть на Ярослава в глазок.

– Видишь, малыш, – сказала я животу. – Там твой папа беснуется. Твой папа, который хочет другую маму своему малышу. Но мы ему не скажем, что ты у меня есть, нет, не скажем. Обойдется без этого счастья.

– Ева! – Яр, кажется, орал во всю глотку, но до меня звуки доносились как из-под ватного одеяла. – Мне к тебе на балкон спуститься, чтобы ты меня услышала?!

– Не вздумай! – заорала я в ответ. – Полицию вызову!

– Ева, давай поговорим!

– Нет!

– Ева!

Пусть с Леной разговаривает. Ей там, наверное, холодно одной в кроватке.

Дребезжащий звонок снова вонзился в уши. Бесит! Я сходила в ванную за ножницами, на кухню за табуреткой, залезла на нее и перерезала провода.

Дикий кураж пылал в крови и требовал сделать что-нибудь безумное, но дома не было даже завалящего бенгальского огня, а душа требовала фейерверков!

– Ева, выключи музыку! – донеслось до меня в перерыве между песнями.

Ну ладно. Я пошла и вырубила звук. У меня и так начала болеть голова.

Ярослав еще минут пятнадцать долбился мне в дверь, но я даже не подходила. Потом я ненадолго включила Manowar обратно и пригрозила через дверь не выключать, если он не уйдет. Подействовало.

Сразу после этого меня как будто вынули из розетки – так я устала. Я просто упала на кровать, даже не раздеваясь, и заснула сном младенца.

Эротические игрища над головой никто не возобновлял. Настроение, наверное, пропало.

Вечерние переговоры с Яром-младшим, очевидно, прошли успешно, и музыка ему понравилась, потому что с утра меня не только не тошнило, я даже умудрилась спокойно почистить зубы и съесть бутерброд.

А еще – отпроситься у начальства на первую половину дня, на всякий случай, чтобы не пересекаться с Ярославом. Да и просто отдохнуть. Никогда не брала больничный, если могла хотя бы встать на ноги, первый раз со мной такое. Оказывается, быть безалаберной и безответственной очень приятно. Особенно после долгих лет напряжения и отсутствия отдыха.

Если все вокруг – дно и ад, почему бы не зажечь там вечеринку? Мое лихорадочное возбуждение немного пугало внутреннюю, рациональную часть меня. Но я так устала бояться, устала каждый день ходить на цыпочках и все время опасаться сделать что-то не то…

Гори все синим пламенем!

В лифте пальцы дернулись к кнопкам, но я убрала руки за спину и смотрела, как переключаются этажи, с нарастающим чувством тревоги. Но, выходя из подъезда, аккуратно закрыла за собой дверь, и мне полегчало.

Нарочно пробежалась за автобусом и долго пыталась отдышаться после такого подвига.

В метро, как назло, работал только левый, «правильный» эскалатор, но я все равно проявила немного неповиновения, встав с другой стороны. Постоянно приходилось пропускать поднимающихся пешком, но неудобства того стоили.

Список закупок, моя литания по пути к эстакаде, сам прыгнул мне на язык, заставляя проговаривать себя. Но я остановилась, поглазела на птиц, напела про себя Manowar и дальше пошла, только когда строчки «Бумага для принтера – три коробки, шариковые ручки с корпоративной символикой – одна коробка, блокноты на пружине, синие – двадцать штук» сменились на «Heavy metal! Wimps and posers, leave the hall!».

Что бы я делала, если бы у меня забрали обязанность возиться с закупками? Перечисляла бы всех сотрудников и номера их личных дел?

Мимо пронеслась визжащая «Скорая». Я проводила ее задумчивым взглядом. Ну и пусть катится! Пусть меня увольняют, пусть с мамой случается инфаркт, пусть падает атомная бомба.

Мне все равно.

Кстати, об атомной бомбе!