Черты ее лица разгладились, а лицо освежила легкая спокойная улыбка, сделавшая женщину на несколько лет моложе.

— Вы расскажете полиции?

— Я подумаю, как это сделать, не упоминая подробностей, ― пообещала Хоакина. ― Но скажите мне, как вы сами считаете, зачем ваш брат звонил поверенному?

Между бровями доньи Терезы пролегла задумчивая морщинка.

— И предположить не могу, ― заверила она. ― Для деловых звонков поздно. Вероятно, это было что-то срочное.

— Хуан Мануэль находился в кабинете? Или уже ушел?

— Я не знаю. ― покачала головой донья Тереза. ― Было почти одиннадцать, если я не путаю. А Хуан Мануэль вышел из дома в начале одиннадцатого. Вряд ли он мог так долго разговаривать с дядей. Почему-то я об этом тогда не подумала.

«Завещание. Вот что означал звонок Мендисабалю, ― уверенно подумала Хоакина, сидя на мягком сиденье электромобиля рядом с Фернандо. ― Дон Марсело поручил ему внести изменения в завещание или вообще подготовить новое. И срочно, раз поверенный, по словам Маркеса, так волновался. Но к чему такая спешка? Что-то случилось. И самое простое объяснение ― Хуан Мануэль поскандалил с дядей, узнавшем о романе с Кармен, и тот решил лишить его наследства. Не исключено, что позвонил поверенному при племяннике, показательно, чтобы наказать его. Он разозлился и ударил дядю пресс-папье. Словам доньи Терезы о времени верить нельзя, она будет до последнего защищать сына. Но знает ли она, что он сделал? Инспектор упоминал, что есть тайный свидетель, который видел, как Хуан Мануэль покидал беседку. Вряд ли он раскроет подробности.»

— Все в порядке? ― услышала Хоакина обеспокоенный голос мужа. ― Ты какая-то задумчивая.

— Каждый раз, когда я думаю, что Хуан Мануэль не мог убить дядю, выясняется, что мог, ― пожаловалась она.

— Даже с учетом Кармен?

— Он мог убить дядю до того, как ушел. И включить электрокамин.

Фернандо сбавил скорость.

— Донья Тереза сказала что-то, что натолкнуло тебя на эту мысль?

Хоакина вздохнула, размышляя, рассказывать ли мужу о не совсем достойных поступках почтенной дамы.

— Ты можешь мне доверять, я буду молчать, даже если там сущий кошмар, ― заверил ее Фернандо. ― Хотя с признанием в убийстве, боюсь, придется пойти в полицию.

— Мне казалось, тебе неинтересно, кто убил дона Марсело, ― заметила Хоакина.

— И именно поэтому я безропотно следовал за тобой туда, куда ты просила, ― укоризненно произнес он. ― Я тоже хочу знать, виновен Феррейра или нет. Мне еще вести с ним дела.

— У тебя дела с Хуаном Мануэлем? ― с любопытством спросила Хоакина.

— А почему бы и нет, если он унаследует Хрустальный ручей?

Ей показалось, что Фернандо занервничал, но она была так поглощена загадкой таинственного звонка, что сразу забыла об этом.

— Хорошо. Только обещай, что поможешь мне придумать, как рассказать об этом инспектору. А я попробую навестить Маркеса и узнать подробности о звонке.

— Вряд ли он с тобой будет разговаривать, ― покачал головой Фернандо. ― Ты не из полиции и даже не клиент его конторы.

— Я могу сказать, что ты хочешь им стать, ― предложила Хоакина.

— А затем сразу начать сплетничать про покойного партнера? Мне кажется, или это будет слегка подозрительно?

Хоакина поняла, что муж над ней посмеивается, и надула губы, отвернувшись. Но он прав, придется что-то придумать.

Но ни к вечеру, ни к ночи она так и не решила, под каким предлогом явиться к юристу Маркесу, чтобы не вызвать желание сразу же выставить гостью за дверь. Мелькнула мысль попросить Эстеллу устроить встречу, однако для этого пришлось бы обращаться к дону Пабло. А ему может не понравиться столь пристальное внимание к его невесте. Особенно когда Лаура молчаливо ее не одобряет.

Хоакина проворочалась полночи, тщетно стараясь успокоить взбудораженный мыслями мозг, и заснула ближе к утру.

Она заканчивала поздний завтрак в одиночестве, злясь на себя за то, что так ничего и не придумала, когда внезапно появился Фернандо и предложил немного пробежаться верхом.

— Ты оставил дела? ― осведомилась Хоакина, отчаянно стараясь не слишком широко зевать.

— Решил, что нам не помешает развеяться, ― кивнул муж. ― Переодевайся, я буду ждать тебя у загона.

В этот раз они поехали по дороге, ведущей к другому побережью, миновав ряды тростника Пальмового сада. Ящеры мчались почти рядом в ноздрю средним бегом, и Хоакина почувствовала, что сонливость и разбитость понемногу отступают. Дорога скоро превратилась в тропинку, где с трудом, но все еще умещались два ящера. Они бежали мимо толстых стволов высоких пальм и зарослей кустарников, усыпанных яркими цветами.

Когда добрались до океана, на небе появились плотные облака, и Хоакина забеспокоилась, что начнется шторм или дождь.

— Вряд ли, ― успокоил ее Фернандо, немного придерживая ящера и внимательно осматривая небо. ― Если только к ночи.

Повинуясь всадникам, ящеры перешли на быстрый шаг. Все-таки Коста-Лунес красивое место, решила Хоакина. На материке нет огромных пустынных пляжей с ослепительно белым песком, и настолько теплый и одновременно освежающий ветер бывает редко и только летом. Здесь не нужны теплые плащи и шляпки, не стоит волноваться, что промочишь и испортишь ботинки. У большинства дам они вообще сшиты из ткани, а не из кожи.

Мысли об обуви заставили вспомнить о Хуане Лопесе, контрабанде и зомби.

— Фернандо, как ты думаешь, почему в таком райском месте появилось вуду? ― спросила Хоакина, смотря на бесконечный простор уходящего вдаль океана.

— Об этом лучше спросить ученых. На Пуэрто-Мариска есть целых два университета, ― отозвался Фернандо. ― Я всего лишь знаю, что одни считают, что вуду коренное население занималось всегда. А другие говорят, что в этом виноваты наши предки, колонизировавшие острова Акульего залива.

— Как и по другим вопросам, ученые проявляют завидное единодушие, ― проворчала Хоакина и кое-что вспомнила. ― Кстати, кто-то из слуг говорил, что мы ездили на Пуэрто-Мариска.

— Верно. Я решил сделать сюрприз на годовщину свадьбы. Тебе понравилось.

— На этом острове столица Акульего залива?

— Самый крупный остров с одноименным городом-столицей, ― подтвердил Фернандо. ― И самый густонаселенный. Там же резиденция губернатора и архиепархия. Мы объездили его почти весь. Ох, прости…

— Все в порядке, ― грустно ответила Хоакина. ― Я почти смирилась с тем, что могу никогда не вспомнить эти два года.

— По тебе не скажешь. Ты рвешься в бой, ― пошутил Фернандо. ― Давай спешимся и немного пройдемся. Здесь потрясающий вид.

Полускрытое за облаками солнце действительно позволяло любоваться величественными красотами океана, не щуря глаза. Они медленно пошли вдоль берега, ведя на поводу ящеров.

— Меня охватил азарт, ― сказала Хоакина. ― Я действительно хочу узнать,