— В Кругу вы будете жить не столько для того, чтобынаблюдать, сколько для того, чтобы за вами наблюдали, — возразила МэриМуллен, сделав пометку в досье. — Кроме того, если мы вас примем, вам,наверное, придется покрасить волосы.

— Да и черт с ними… О, простите — вырвалось.

— Ничего. — Она сделала еще одну пометку. —Ваша реакция — вполне подходящая.

Она снова подняла голову.

— Почему вы так хотите увидеть будущее?

Ему стало не по себе. Казалось, Дуэнья видит его насквозь изнает, что он лжет.

— Обычное человеческое любопытство, — нерешительноответил он. Кроме того, профессиональный интерес. Поскольку я — инженер…

— Вы не на семинаре, — перебила она. — Жизньчлена Круга отдана Балам, и у вас почти не останется времени на учебу. Черездвадцать, даже через десять лет ваши научные познания снизятся до уровнядетского сада. Новые формулы покажутся вам иероглифическими письменами. Выумеете читать иероглифы?

Он отрицательно покачал головой.

— Допустим, я привела неудачное сравнение, —продолжала она. — Но как бы там ни было, если вы захотите нас покинуть, тосможете устроиться разве что чернорабочим. Правда, нищета вам грозить не будет,но если вы захотите работать по специальности, вам придется очень многоенаверстывать, а это потребует больших усилий и денег.

Мур пожал плечами и поднял руки. Он уже обдумал этупроблему. «Лет через пятьдесят разбогатею и дам Кругу пинка, — сказал онсебе. — А потом пройду ускоренный курс обучения и попробую устроитьсяконсультантом по вопросам морского строительства».

— Мне вполне хватит знаний и опыта, чтобы оцениватьсобытия, пусть даже я не смогу в них участвовать, — сказал он.

— Вы считаете, что роль стороннего наблюдателя способнавас удовлетворить?

— Да, — солгал он.

— Сомневаюсь. — Она снова пронзила еговзглядом. — Скажите, вы действительно влюблены в Леоту Мэйсон? Это онапредложила вашу кандидатуру. Впрочем, это ее право.

— Не знаю, — задумчиво ответил он. — Два годатому назад мне казалось…

— Увлечение — это прекрасно, — перебилаона. — Это повод для сплетен, а сплетни нам не помешают. Но любви я непотерплю. Выбросьте эту блажь из головы. Не бывает ничего скучнее и пошлеелюбви между членами Круга. Она порождает не сплетни, а насмешки. Так увлечениеили любовь?

— Увлечение, — решил он.

Дуэнья посмотрела на огонь, потом — на свои руки.

— Вам придется выработать буддистское отношение кокружающему миру, который будет меняться с каждым днем. Когда бы вы ни бросилина него взгляд, он покажется совершенно иным. Нереальным.

Он кивнул.

— Следовательно, чтобы сохранить душевное равновесие,вы должны внушить себе, что Круг — это центр Вселенной. Что бы ни говорило вамсердце, вы должны внимать не ему, а рассудку…

Он снова кивнул.

— …И если будущее придется вам не по вкусу, вы недолжны забывать, что назад пути нет. Подумайте об этом. И не просто подумайтепрочувствуйте.

Он прочувствовал.

Перо забегало по бумаге. Внезапно старческая рука задрожала.Выронив стило, Мэри Мод Муллен спрятала руку под пледом.

— Вы не столь респектабельны, как большинствокандидатов, произнесла она излишне будничным тоном, — но сейчас намнедостает людей с широким спектром эмоций. Контраст необходим — он придаетнашим Балам глубину и живость. Просмотрите видеозаписи последних Балов.

— Уже просмотрел.

— И вы готовы отдаться им всем сердцем?

— Что бы ни говорило мне сердце…

— Хорошо, мистер Мур, возвращайтесь к себе в номер иждите ответа. Завтра вы его получите.

Мур встал. На языке вертелись десятки вопросов, но задаватьих было поздно. «Решила отказать? — мелькнула в голове паническаямысль. — Может быть, поэтому беседа оказалась столь короткой?»

И все же последние слова старухи прозвучали ободряюще.

Ему казалось, будто все его поры превратились в свежиессадины от когтей и зубов. Мур повернулся и покинул обитель хрупких собачек.

До вечера он плескался в гостиничном бассейне, а потомотправился в бар. В тот день он не обедал.

Наконец, пришел посыльный с радостным известием. Посыльныйтакже намекнул, что по обычаю Мур должен послать своему инквизитору скромныйподарок.

Пьяный Мур мигом придумал, что пошлет старухе, и захохотал.

Получив собачку с острова Оаху (такой в ее коллекции еще небыло), Мэри Мод Муллен грустно пожала плечами, и это движение едва не перешло вкрупную дрожь. Через несколько секунд старуха все-таки задрожала, едва невыронив статуэтку. Торопливо поставив ее на каминную полку, она схватила состола пузырек с таблетками.

Впоследствии эта статуэтка потрескалась от перепадатемператур.

Они танцевали. Море над куполом казалосьвечно-зелено-золотым небом. День был необычайно юн.

Измученные шестнадцатичасовым Балом танцоры цеплялись другза друга. Ноги у них болели, спины сутулились. По широкому залу еще двигалосьвосемь пар, и усталые оркестранты подпитывали их самой медленной музыкой, накакую только были способны. Рассредоточившись по окоему мира, где небосливалось с голубой плиткой пола, сидело около пятисот человек. Расстегнувпуговицы на одежде и раскрыв рты, они глазели на танцующих, подобно серебряномукарасю, таращившемуся в зеленый сумрак с праздничного стола.

— Думаешь, будет дождь? — спросил Мур.

— Да.

— И я так думаю. Но довольно о погоде. Давай лучше отой неделе, которую ты провела на Луне.

Она улыбнулась.

— А чем тебя не устраивает старушка Земля?

Кто-то вскрикнул. Почти тотчас раздался звук пощечины.

— Никогда не был на Луне.

Казалось, Леоту это слегка развеселило.

— А я была. Но мне там не понравилось.

— Почему?

— Там холодно. За куполом пляшут безумные огни, икругом безжизненные черные скалы. — Она сделала гримаску. — Словнокладбище у конца времен…

— Ну, хорошо, — согласился Мур. — Не будем обэтом.

— …А под куполом тебя не оставляет чувство, будто ты —бестелесный дух…