— За каждый?

— За оба.

— Это, — прикинул Пол Прай, — примернополовина их оптовой цены. Это либо слишком много, либо слишком мало.

Симмс присел на краешек кресла и вытянул вперед длинную шею.Эта поза, казалось, еще более подчеркнула форму его ушей — как у летучей мыши —и пучеглазие.

— Что это значит? — недоуменно спросил он. ПолПрай встал, подошел к двери, рывком распахнул ее и оглядел коридор. Потомприкрыл и запер на замок. Затем хозяин номера подошел к окнам, чтобы убедиться,что они плотно притворены. Потом вернулся к своему гостю.

— Объясняю, — спокойно начал Пол. — Еслитовар легальный, то цена слишком низкая. Если краденый, то это слишком дорого.

— Ну, — сказал Симмс, внимательно следивший замерами предосторожности хозяина номера, — допустим, краденый. Как тогда?

— Сто долларов, — бросил Пол Прай.

— Они в розницу уйдут за тысячу, — заскулил Симмс.

— Сто долларов. Соглашайтесь или уходите.

— Согласен.

Пол Прай на глазах у Сидни Симмса поднял одну секцию стола,открыв доступ к тайнику. Потайной ящик был набит свернутыми в трубочкибанкнотами.

Пол Прай вытащил две бумажки по пятьдесят долларов,торопливо протянул их гостю, взял оба бриллианта и, осторожно опустив их вящик, водрузил на место крышку стола.

Выпученные глаза жадно ловили каждое его движение.

— Ловко, — с завистью выдохнул Симмс. — Заэтими бриллиантами идет настоящая охота, — добавил он.

— Мне наплевать, — небрежно откликнулся Пол.Сияющий Симмс посмотрел на хозяина номера.

— Мне кажется, — заметил он, — мы хорошопонимаем друг друга.

Пол Прай напустил на себя невероятно деловитый вид.

— Для меня бриллианты Голдкреста стоят ровно сто тысячдолларов — наличными.

— Да, но газеты утверждают, что с точки зренияколлекционера они стоят двести пятьдесят тысяч, — в недоумении возразилгость.

— И стоят сто тысяч долларов для меня, если онидействительно той огранки и шлифовки, какую я себе представляю, —невозмутимо продолжал Пол.

Сидни Симмс беспокойно заерзал.

— Когда я могу поговорить с вами?

— Сегодня вечером, в восемь часов.

— Хорошо, — пробормотал Симмс. — Мы ещекое-что обсудим. Но тех бриллиантов я с собой не возьму, — добавилон. — Мы посмотрим некоторые другие и выясним, что я могу сделать.

Пол Прай поднялся и открыл входную дверь.

— В этой комнате к восьми часам вечера будет лежать стотысяч долларов наличными. И учтите — я никого не жду больше пяти минут. Всегохорошего, мистер Симмс.

И Сидни Симмс прошмыгнул в коридор.

— Я буду здесь, — прохрипел он.

Дальше все было проще простого. Пол Прай спустился ввестибюль и разговорился с джентльменом с седыми бакенбардами. Речь зашла о«сухом законе» и виски. Пол Прай между делом упомянул, что у него есть партиядовоенного товара, которую ему счастливым образом удалось заполучить изнадежных источников. Человек с седыми бакенбардами необычайно этимзаинтересовался. Он очень хотел получить часть этого товара.

Пол Прай вытащил блокнот, назвал цену, черкнул цифру.

— Зовут меня Джордж Кросби, — сказал он. —Сегодня вечером, точно в три минуты девятого, я буду в номере 6345. Ко мнедолжен зайти мой партнер.

Джентльмен с седыми бакенбардами пробормотал словаблагодарности.

И тут Пол Прай заметил человека с квадратными носами ботиноки бычьей шеей. Этот тип явно заинтересовался их беседой, особенно когда Полдостал свой блокнот.

Тогда Пол Прай переместился в другой конец вестибюля. Там онвтянул в разговор худосочного человека с грустными глазами. Речь зашла о «сухомзаконе» и о том, что в последнее время стали гнать виски отвратительногокачества. С этого момента разговор пошел по накатанной колее.

Человек с бычьей шеей и квадратными носами ботинок проявлялуже крайнюю заинтересованность, когда Пол Прай, сделав еще одну пометку вблокноте, отошел в сторону.

Он подсел к мужчине с лошадиным лицом, поглощенному газетой,и попросил у него спичку. Человек с лошадиным лицом оторвался от чтения ипротянул спички, отпустив какое-то замечание. Замечание это положило начало ихразговору. Речь зашла о «сухом законе» и о качестве виски.

В конце разговора Пол Прай убрал блокнот в карман, вышел наулицу, огляделся по сторонам и сел в такси.

Прай отсутствовал несколько часов. Когда он вернулся вотель, старший коридорный улучил минуту и легонько прикоснулся к нему.

— У меня есть крыша, — прошептал он.

— Что это значит? — спросил Пол Прай, при этомтоже предусмотрительно понизив голос.

— Вы знаете, что я имею в виду, — продолжалшептать коридорный. — Если вам нужна крыша, можете пропускать свой товарчерез меня.

Пол Прай начинал что-то смекать.

— Слушай, — сказал он, — иди к черту. —И тот ушел.

Точно в три минуты восьмого к грузовому входу подкатилфургон, обычно доставляющий продукты. Подсобный рабочий расписался в накладнойза несколько громоздких ящиков, привезенных Джорджу Кросби из номера 6345.

Подсобному рабочему щедро «дали на лапу», громоздкие ящикиперекочевали наверх, и их с величайшей предосторожностью расставили в номере.

В одну минуту девятого Сидни Симмс проскользнул в дверь.

Его выпученные глаза заблестели при виде ящиков.

— Что это? — спросил он.

Пол Прай подошел к письменному столу.

— Так, один груз, — безразлично сказал он. В этовремя громко забарабанили в дверь. Пол Прай нахмурился. Сидни Симмс порывистымдвижением сунул руку за пазуху.

— Именем закона откройте! — загремел голос из-задвери.

Пол Прай набрал в легкие воздуха, вполголоса выругался ибыстрым шагом направился к двери.

Когда Пол Прай повернулся к Симмсу спиной, последнийколебался какую-то долю секунды. Он быстро поднял крышку стола, открыл тайник,набитый свернутыми банкнотами, и сунул туда сверкавшее бриллиантовое ожерелье.Затем опустил на место крышку стола и едва успел отскочить в сторону, когдавошли полицейские.

— Что, черт возьми, означает это вторжение? —возмутился Пол Прай.

— А вот что, Джордж Кросби, — гаркнул один изполицейских. — Вы прячете у себя крупную партию нелегального спиртного.

— А… — произнес Пол Прай с заметным облегчением.

Вздох облегчения вырвался и из груди Сиднея Симмса. Он стоялсо скрещенными на груди руками и незаметно ощупывал кончиками пальцев рукояткидвух одинаковых автоматических пистолетов, находившихся у него под пиджаком.