к нам. Кое-где племя Гренделя изгнало людей с насиженных мест. Те были привязаны к земле, к урожаю. Но ничего не могли поделать.

– Что было дальше?

– А дальше Грендель затеял драку с опасными людьми, – сказал Речные Плечи. – С викингами. Среди них был великий воин и наставник.

– Беовульф? – спросил я.

– Беовульф. Ваддерунг. Он многолик, и у него множество имен, – кивнул Речные Плечи. – Он жил и сражался как смертный. Учил, как набраться мужества. Помог создать культуру воителей. Бился с великанами. Некоторые его люди даже переплыли океан, встретили нас и не стали тратить время на разговоры. Но нас было слишком много, и они уплыли обратно.

– Парень, который привел нас сюда… Вы едва не повздорили с ним. Почему?

– Многие эйнхерии попали в Вальхаллу, встретившись с нами на тропе войны, – повесил голову сасквоч. – И не забыли этого.

– Значит, геносква…

– Этим словом мы называем тропу войны, – сказал Речные Плечи. – Окровавленная Душа заносчивее остальных. И опаснее. Думает, что он геносква до мозга костей. И образец совершенства. – Он задумчиво поджал губы. – Может, так оно и есть.

– Он гораздо крупнее тебя, – заметил я.

– Угу, – дружелюбно согласился Речные Плечи и зевнул. Этот зевок выглядел невинно и вместе с тем пугающе. В пасти сасквоча запросто поместился бы волейбольный мяч. – Я-то малявка.

– Именно так я и подумал, когда мы познакомились.

– Что, нечасто выпадает случай поговорить с теми, кто выше тебя? – усмехнулся он.

Усмешка тоже выглядела ужасающе, но к ней я немного привык.

– Пожалуй, – согласился я. – Как самочувствие?

– Получше, – ответил он. – Слушающий Ветер – славный парнишка. Помог закрыться от всего этого… – Он постучал пальцем по виску, будто не мог подобрать нужное слово. – Шума. Но сегодня у него и своих дел хватает.

Славный парнишка?

– Слушай, а сколько тебе лет? – спросил я.

Речные Плечи сделал серьезную физиономию и ответил с подчеркнутым индейским акцентом:

– Много лун. – Пожал плечами и продолжил обычным тоном: – Сосчитать непросто. Я родился во время перехода по льду. Поначалу еды было маловато. Наверное, поэтому я вырос таким хилым. Полагаю, я примерно среднего возраста.

Получается, он ровесник сказания о Беовульфе. А значит, ему больше тысячи лет от роду. И это как минимум.

Неудивительно, что с помощью магии он может творить такое, чего я прежде не видел.

– Знаешь что, Хосс Дрезден?

– Что?

– Ты всегда был добр ко мне. Даже когда боялся. А чтобы проявлять доброту в адрес кого-то, кто настолько не похож на тебя, требуется немалое мужество.

– Нетрудно быть вежливым с тем, кто способен зашвырнуть тебя на луну.

– Судя по твоей биографии, дело обстоит иначе, – мягко поддразнил меня Речные Плечи. – Ты умеешь бросить вызов тем, кто на него напрашивается. И все лучше разбираешься, что это за типы. Слушающий Ветер говорит, у тебя было трудное детство.

– Не труднее, чем у многих, – возразил я. – Но мне повезло. У меня появился хороший наставник. А насчет мужества… Даже не знаю, насколько оно мне свойственно.

– В некоторой мере, – подсказал он. – Мужество – еще не все. Но это фундамент, на котором стоит все остальное. – Он посмотрел на меня тревожным и одновременно решительным взглядом, словно только что принял непростое решение. – Найди меня, если захочешь научиться чему-нибудь новому.

– Найти? Как? Вопить во всю глотку и колотить посохом по деревьям? – беспечно спросил я.

Его глубоко посаженные глаза сверкнули.

– Можешь навестить мою женщину. Но не затягивай. И оденься во что-нибудь менее дурацкое.

– Ты серьезно? – нахмурился я.

– Слушающий Ветер говорит, на тебя стоит потратить время. Выровнять кое-какие шероховатости, научить чему-то новому. Особенно теперь, когда Мэб навесила тебе на плечи эту штуку.

– Слушающий Ветер тоже предлагал нечто подобное, – мрачно признался я.

– Знаю, – сказал Речные Плечи. – Но он учился у меня. И его тропа вот-вот закончится. – Судя по виду, ему не хотелось об этом говорить. – Дни великих чародеев на исходе. Твои люди держатся из последних сил.

– Почему? – озадачился я.

– Об этом тебе расскажет кое-кто другой. Не здесь и не сейчас, рожденный от звезд.

– Через шестьсот шестьдесят шесть лет? – важно спросил я в порядке эксперимента.

Мощные брови сасквоча поползли на лоб, что само по себе было наглядной демонстрацией сверхчеловеческой силы.

– Хм… Кое-что ты уже знаешь.

– Только это, – сказал я.

– На самом деле момент истины очень близок, – объяснил Речные Плечи, – но я вроде как обещал ничего тебе не рассказывать. Что хреново. И необходимо. Но на твоем месте я обдумал бы мое предложение. – Он перевел взгляд на дверь и стал аккуратно надевать очки. – Сюда кто-то идет.

Прошло добрых десять секунд, прежде чем я услышал легкую поступь по каменному полу, а затем в спортзал влетела Молли, чье тесное переливчатое платье Зимней Леди ясно давало понять, что передо мной дочь моего лучшего друга и что мне не следует обращать внимания на все эти, черт побери, прелестные изгибы ее фигуры.

– Гарри… – Заметив сасквоча, она осеклась. – Ой. То есть Гарри Дрезден…

Речные Плечи двигался на удивление быстро и плавно: только что сидел – и вот уже стоит.

– В следующий раз, как вздумаете оскорбить меня, мисс Зимняя Леди, – произнес он с вежливым поклоном, – можете не намекать на мое сходство с гориллой. На такое я не обижаюсь. Засим позвольте удалиться. Мисс. – Он повернулся ко мне. – Хосс.

– Спасибо за разговор. – сказал я. – В следующий раз посидим у костра, стейков пожарим.

Речные Плечи кивнул и направился к выходу, шагая степенно, но так размашисто, что мне, чтобы преодолеть такое же расстояние за равный промежуток времени, пришлось бы бежать трусцой.

Подождав, пока он выйдет, Молли спросила:

– Какого черта, Гарри? Что ты тут делаешь?

– Работаю связным, – объяснил я. – По просьбе Слушающего Ветер.

– А теперь побудешь посредником, – сказала Молли. – Один из скрипачей решил, что ему нравится Страж Йошимо. И попытался наложить на нее любовное проклятие.

– Адские погремушки… – Я встал. – И как, сработало?

– Ненадолго. Но с этим казусом надо разобраться в открытую, перед всеми, и это сделаешь ты.

Точно. Поскольку формально я считаюсь силовиком Мэб, в мои обязанности входит, гм, принуждение к соблюдению договора. Если только его нарушил не тот, кому я не смогу надавать по морде.

– Ладно, – сказал я. – Веди.

Молли многозначительно посмотрела на мою руку. Я выставил локоть, она взяла меня под ручку, и мы отправились в главный зал.

– Сегодня я говорил с твоим папой, Молл.

– Да ну? – отозвалась она самым нейтральным тоном.

– Он сказал, ты давненько к ним не заглядывала.

– В последнее время я очень занята. – Она украдкой покосилась на меня. –