Сын Мухаммеда Джелал ад-Дин воевал более успешно. Он присоединился к хорезмской армии в Фергане и отступил в Афганистан. В Парване, севернее Гиндукуша, он беспощадно разгромил монголов, посланных его подавить. Чингисхан двинулся через Окс мимо Балха, который сдался ему и спасся, к Бамиану, что в центральном Гиндукуше. Крепость упорно держалась, и в ходе осады погиб его любимый внук Мутугэн. Поэтому, взяв город штурмом, монголы не оставили в нем ни единого живого человека. Между тем его сын Толуй и его зять Тогачар вели кампанию западнее, захватили Мерв, из мужского населения которого пощадили только четыреста опытных ремесленников, и Нишапур, где Тогачар был убит, и город постигла та же участь. Вдова Тогачара лично руководила бойней. Ремесленников из обоих городов отослали в Монголию. Осенью 1221 года Чингисхан продвигался через Афганистан, чтобы нанести удар по Джелал ад-Дину, и догнал его на берегах Инда. В отчаянной битве 24 ноября хорезмская армия была наголову разбита. Сам Джелал ад-Дин бежал за реку и укрылся у делийского султана. Его дети попали в руки победителя и погибли.

Чингисхан провел около года в Афганистане. Крупный город Герат, который сначала подчинился монголам без борьбы, взбунтовался после победы Джелал ад-Дина в Парване. Монгольская армия осаждала его несколько месяцев. После взятия Герата в июне 1222 года все его население, насчитывавшее сотни тысяч человек, предали смерти. Резня продолжалась неделю. В разрушенных городах и на опустошенных землях сели монгольские наместники, которые опирались на достаточное количество войск, чтобы держать побежденных в покорности.

Затем Чингисхан вернулся в Трансоксиану, которая пострадала не так сильно. Там он посадил наместника-хорезмийца Масуда, приставив к нему монгольских советников, которые следили за ним и держали под своим контролем. Отца Масуда Махмуда Ялавача послали на восток управлять Пекином — это был почетный способ гарантировать, что Масуд останется верным монголам. Весной 1223 года Чингисхан перешел Яксарт и медленно отправился назад по степям, дошел до Иртыша летом 1224 года, а следующей весной — до своего дома на реке Тула.

Фантастические завоевания Чингисхана не прошли незамеченными для сирийских христиан. Распространились известия о его наступлении на величайшую мусульманскую державу Центральной Азии; и несториане, имевшие церкви по всей Азии, могли засвидетельствовать, что он не питает ненависти к христианам. Сам хан придерживался шаманизма, но любил советоваться с христианским и мусульманским духовенством, причем предпочитал первое. Его сыновья женились на христианках — кереитских царевнах, которые имели существенное влияние при его дворе. Быть может, Чингисхан послужит христианству в качестве союзника?[59]

Эти надежды несколько пошатнулись в 1221 году. Армия Субэдэя и Джэбэ, посланная Чингисханом против Мухаммед-шаха, не сумела выполнить свою непосредственную задачу. Шах сбежал от монголов и вернулся к Каспийскому морю. Но монгольские военачальники продолжили наступление на запад. Летом 1220 года они взяли и разграбили Рей возле современного Тегерана, но пощадили большинство горожан. Затем они заняли Кум и перебили всех жителей. Такая же участь постигла Казвин и Зенджан, но Хамадан успел вовремя подчиниться и спасся за счет уплаты огромного выкупа. Эмир Азербайджана откупился от нападения на Тебриз, монголы миновали его в феврале 1221 года и атаковали Грузию.

Царь Георгий IV, сын царицы Тамары, повел на монголов грузинское рыцарство, но понес сокрушительный разгром при Хунане, южнее Тифлиса. От этой катастрофы грузинская армия не оправилась уже никогда. Но затем победители повернули на юг. Хамадан взбунтовался, и они должны были его наказать, а по пути, чтобы опустошить и разрушить город, они задержались только затем, чтобы разграбить Марагу в Азербайджане. Остаток года они провели в Северо-Западной Персии. В начале 1222 года монголы снова повернули на север и, разорив восточные грузинские провинции и разгромив войска, посланные их остановить, прошли по каспийскому побережью, через Каспийские Ворота, на территорию половцев между Волгой и Доном. Половцы поспешно объединились с племенами Северного Кавказа, аланами и лезгинами, но, когда Субэдэй и Джэбэ предложили им долю в добыче, они предпочли не вмешиваться, пока монголы сокрушали Кавказ. Однако затем монголы неизбежно обратились против них. Половцы надеялись спастись, позвав на помощь русских, но 31 мая 1222 года крупное русское войско под предводительством князей Киева, Галича, Чернигова и Смоленска было разгромлено на реке Калке возле Азовского моря. Монгольские военачальники не стали развивать свою победу. Они вошли в Крым, разграбили генуэзскую торговую колонию в Солдайе, затем понеслись назад на восток, задержавшись только затем, чтобы уничтожить войско волжско-камских булгар и разграбить их страну. В начале 1223 года они воссоединились с Чингисханом на Яксарте.

Жертвы этого масштабного похода на западе надеялись, что это уникальное явление, отдельный ужасный катаклизм, который больше не повторится. Но Чингисхан был чрезвычайно доволен своими полководцами. Они не только разведали обстановку и доставили весьма ценные сведения о том, что в Западной Азии нет армии, способной им противостоять, но вдобавок внушили такой ужас тамошним народам своей беспощадностью, что, когда придет время для серьезного вторжения, никто не посмеет им противостоять.

Когда Чингисхан умер в 1227 году, его владения простирались от Кореи до Персии и от Индийского океана до студеных равнин Сибири. До него никому еще не удавалось создать столь обширную империю. Невозможно объяснить его успех какой-либо теорией о том, что монголами двигала экономическая потребность расширения, можно лишь сказать, что они стали подходящим орудием для вождя, стремящегося к экспансии. Чингисхан был творцом собственной судьбы. Но он по-прежнему остается загадочной фигурой. Из книг мы узнаем, что он был высок и энергичен, имел глаза как у кошки. Точно известно, что он отличался чрезвычайной выносливостью. Так же бесспорно, что его личность производила глубокое впечатление на всех, кто с ним встречался. Он обладал талантом превосходного организатора, умел выбирать нужных людей и знал, как с ними обращаться. Он искренне уважал науку и всегда был готов пощадить ученого человека, но, к сожалению, мало кому из его жертв хватало времени доказать свои познания. Он приспособил уйгурский алфавит для монгольского языка и основал монгольскую литературу. В религиозных вопросах он проявлял терпимость и поддерживал любые секты, при условии что они не вели против него политической агитации. Он добивался справедливого и законного правительства. При нем дороги очистили от разбойников, ввели почтовую службу, при его покровительстве расцвела торговля, и огромные караваны каждый год безопасно пересекали безбрежные азиатские просторы. Однако его отличала абсолютная беспощадность. Он ни в грош не ставил человеческую жизнь, и чужие муки не вызывали у него жалости. Миллионы невинных горожан погибли в его войнах, миллионы крестьян стали свидетелями того, как истребляются их поля и сады. Сама его империя была основана на человеческом страдании.