Сначала, как она выражалась, на заре туманной юности (какдавно это было, Анна не призналась бы и под самой страшной пыткой), она вышлазамуж за перспективного комсомольского работника. Ее первый муж умелпроизносить зажигательные, идеологически выдержанные речи и составлятьграмотные отчеты о проведенных мероприятиях, так что ему было гарантированобольшое номенклатурное будущее. Правда, периодически он встречался в бане сдругими комсомольскими работниками, там они выпивали и по слухам, доходившим доАнны, — не только выпивали. Анна была недовольна, но точно так же жили всеколлеги мужа, и приходилось терпеть ради многочисленных благ и привилегий.Терпеть и ждать, когда перспективный комсомольский работник сделается большим инастоящим начальником.

Однако в самый неподходящий момент началась перестройка, нек ночи будь помянута. Все вокруг кинулись ловить рыбку в ее мутной воде. Многиеколлеги мужа, даже не такие перспективные, как он, сумели-таки наловить полныеневода, но Аркадий, так звали ее первого мужа, как назло, запил. Если раньшеэто ему сходило с рук, теперь порядки были другие, и однажды, в один далеко непрекрасный день, Аркадий сообщил, что его уволили с работы.

Анна, разумеется, не собиралась проводить свои лучшие годы вочередях службы занятости. Она совершенно случайно встретилась с бывшим замомАркадия, тихим, невзрачным мужчиной, который теперь занимал новую и оченьперспективную должность начальника районной налоговой инспекции. В новыхусловиях жизни его должность стала, можно сказать, ключевой.

Как выяснилось, зам Аркадия (звали его Леонид) всегда питалк жене шефа сильное, глубоко спрятанное в душе чувство. Которое, однако, неукрылось от глаз наблюдательной Анны. Может быть, большую роль в развитии этогочувства играла элементарная зависть — Леонид подсознательно хотел обладатьвсем, что принадлежало его шефу. В частности, его женой.

Короче, жизнь опять наладилась.

Тем более что сейчас, после перестройки, в ней появилисьновые радости, прежде недоступные даже женам перспективных комсомольскихработников. Такие, как одежда от знаменитых французских кутюрье, косметикалучших фирм, поездки на дорогие европейские курорты… правда, Леонид утверждал,что его доходов определенно не хватает на все капризы и прихоти жены (которыеАнна считала вовсе не капризами и прихотями, а совершенно естественными инеобходимыми потребностями). Анна с его доводами категорически не соглашалась иподталкивала мужа к неуклонному увеличению доходов.

И в один, опять-таки, далеко не прекрасный день Леонид невернулся с работы. Его арестовали прямо в кабинете. Как выяснилось, кому-то извышестоящего начальства показалось, что он слишком успешно наращивает своеблагосостояние. Проще говоря — берет не по чину.

Перед Анной снова замаячила служба занятости.

Но она вспомнила свой главный принцип: каждый человек —кузнец своего счастья. И совершенно случайно на концерте заезжей знаменитостиона встретила Василия Андреевича Самоцветова. Самоцветов как-то встречался с еебывшим мужем Леонидом, когда тот еще был в силе, а сам Самоцветов еще толькоприступал к первичному накоплению капитала. Уже тогда Василий обратил вниманиена красивую, ухоженную жену налоговика и подумал, что такая женщина может статьдостойной спутницей крупного бизнесмена. К моменту их новой встречи Леонид ужепарился на нарах, а Василий стал заметной фигурой на финансовом рынке. Правда,он был женат, но его жена ничего из себя не представляла — бледная, унылаяособа неопределенного возраста. В конце концов, спасение утопающих — дело руксамих утопающих!

В общем, жизнь опять наладилась, и на этот раз надолго.

Василий был именно тем мужчиной, которого Анна искала всюсвою сознательную жизнь. То есть таким мужчиной, который способен вполнеудовлетворить ее постоянно растущие потребности.

Годы шли, потребности возрастали, но и доходы Василия тожестановились все больше.

Анна чувствовала себя почти счастливой. Почти — потому чтовсегда найдется женщина, чьи потребности удовлетворяются еще лучше, чей муж ещебогаче и успешнее…

Но Анна старалась не думать об этих счастливых женщинах иочень уважала себя за такую поразительную скромность и умеренность. Хотя ивсячески поощряла мужа к планомерному увеличению их совместного благосостояния.Пусть они богаче, думала она иногда, разглядывая фотографии жен олигархов вглянцевых журналах, зато их положение менее устойчиво и надежно. Слишкомзаметное положение вызывает зависть у окружающих, и чересчур большое состояниемогут однажды отобрать. Прецеденты бывали.

Собственное будущее казалось ей безоблачным. Но однаждыслучилось страшное.

Василий, как обычно, уехал утром в свой офис.

Анна проводила его до порога дома.

Она считала это своей неотъемлемой обязанностью и неодобряла тех жен, которые спали до полудня и практически не видели мужей,спозаранку отправлявшихся на работу и возвращавшихся из офиса глубокой ночью.

Проводив мужа, Анна сидела, полузакрыв глаза, в удобноммягком кресле, вокруг ее головы летали легкие руки знаменитого парикмахераВиталика. К ней, единственной в городе, Виталик приезжал на дом. Он творил с ееволосами настоящие чудеса и одновременно рассказывал все городские сплетни. Каквсе знаменитые парикмахеры, Виталик был геем или старательно изображал его. Каквсе геи, он был женствен и кокетлив и просто обожал разносить по городусплетни. Анна с удовольствием эти сплетни выслушивала и благодаря Виталику былавсегда в курсе светской жизни. Как раз сейчас Виталик с придыханием рассказывалей, что от Лизы Расторгуевой ушел ее последний молодой любовник.

— И к кому бы вы думали?

— К кому? — переспросила Анна, замирая отпредчувствия.

Ответа на этот животрепещущий вопрос она так и не узнала.

В этот самый момент распахнулась дверь ее будуара и напороге появился охранник мужа Вадим.

— В чем дело? — спросила Анна, окинув того недовольнымвзглядом. Но тут же поняла по лицу охранника, что случилось непоправимое, и,повернувшись к Виталику, попросила оставить их с Вадимом наедине. Потому чтопрекрасно понимала — то, что узнает Виталик, через час будет знать весь город.Парикмахер, избалованный вниманием богатых клиенток, обиделся, но обиду своюникак не показал. Он собрал свои инструменты и вышел, правильно рассудив, чтовряд ли Анна сможет и дальше оплачивать его визиты.

Как только дверь за парикмахером закрылась, Вадимпроговорил, опустив глаза:

— Анна Владимировна, не уберегли… лично я не уберег…моя вина…

И он рассказал о непонятной, загадочной смерти ВасилияАндреевича.

О том, как он был застрелен в застрявшем в пробкебронированном «Мерседесе».

Анна держалась хорошо. На похоронах она продемонстрироваларовно такую порцию эмоций, чтобы вызвать у присутствующих одобрение исочувствие, но не испортить сложный траурный макияж. Бросая в разверстую могилугорсть земли, она действительно была печальна: как-никак, с Василием онапрожила значительно дольше, чем с прежними своими мужьями. И он, несомненно,был хорошим мужем — то есть позволял ей тратить много денег. Вполуха слушаяслова соболезнования, она думала, что надо бы подумать о будущем, но не сразу,в этом нет особой спешки, потому что Василий наверняка оставил достаточносредств, чтобы безбедно прожить некоторое время…