Мира моргнула и отшатнулась от меня.

– Повтори?

– Что, если ты видела виверн? Что, если это они уничтожают поромиэльские города, поскольку мы обе точно знаем, что это не драконы. – Я крепко сжала рукоятку своего последнего кинжала. – Что, если там идет целая война, о которой мы ничего не знаем?

Плечи сестры поникли, а во взгляде появилось сочувствие.

– Надо меньше читать сказок, Ви. Тебе хотя бы удалось нормально отдохнуть после нападения грифонов? Говоришь так, словно все еще не восстановилась толком. – Забота в ее голосе сломала меня так, как ничто больше не смогло бы. – В первый раз в бою всегда тяжело, тем более первокурснику. Но если ты не будешь высыпаться и не сможешь проявить стойкость… Всадники должны быть стойкими, Вайолет. Ты понимаешь, что я говорю?

Разумеется, она мне не поверила. Я бы сама себе не поверила. Но Мира – единственный человек в мире, который абсолютно и безоговорочно меня любит. Бреннан позволил мне поверить в его смерть – до сих пор позволял бы в нее верить. Мать никогда не видела во мне что-то кроме обузы. Ксейден? Я даже не хотела говорить об этом.

– Нет. – Я медленно покачала головой. – Я очень плохо сплю.

Мира предоставила мне предлог, и я ухватилась за него. Грудь сдавило тяжестью.

Она вздохнула, и облегчение в ее глазах сняло с моих плеч часть груза.

– Это все объясняет. Я могу порекомендовать тебе несколько действительно классных чаев, которые обязательно тебе помогут. Пошли, давай вытащим кинжалы и уложим тебя в постель. У тебя за плечами долгий перелет, а мне все равно через несколько часов на дежурство. – Мира повела меня к мишеням.

– Ты на дежурстве с Ксейденом? – спросила я, чтобы как-то разогнать тишину, воцарившуюся, пока мы доставали из дерева кинжал за кинжалом.

– Нет, он в операционном центре, куда…

– Знаю, знаю, у меня нет доступа.

– Мне нужно в патруль. – Мира приобняла меня за плечи. – Не волнуйся. Мы снова проведем вместе немного времени, когда ты прилетишь сюда в следующий раз. Ты же бываешь здесь раз в две недели?

– Верно.

* * *

Небо уже почернело, когда снявший рубашку Ксейден скользнул в постель, и это движение пробудило меня от беспокойного сна. В комнату проникало достаточно лунного света, чтобы, когда он повернулся ко мне, я смогла различить резкие, прекрасные черты его лица. Достаточно лунного света, чтобы я смогла разглядеть серебряный шрам на уровне сердца, который я каким-то образом пропустила в бойцовых ямах. Он что, был ранен в Рессоне?

– Ты не спишь. – Ксейден оперся на локоть и подпер рукой голову.

– Я теперь плохо сплю. – Я натянула легкое летнее одеяло на плечо – можно подумать, он ни разу не видел меня в меньшем количестве одежды, чем та ночная рубашка, которая была на мне сейчас. – И во мне нет сил ссориться с тобой сегодня.

– Значит, мы не будем ссориться.

– Ведь это так просто. – Даже мой сарказм устал.

– Это именно так просто, если мы так решим. – Его взгляд скользил по моему лицу, смягчаясь с каждой секундой.

– Который сейчас час?

– Чуть за полночь. Я хотел поговорить с тобой раньше, но случился инцидент…

– Мира! – Я резко вскочила, меня насквозь пронзил страх.

– Она в порядке. Все в порядке. Просто какие-то гражданские попытались пересечь границу, и пехота… была этим недовольна.

– Пехота была недовольна?

– Солдаты их всех перебили, – тихо признал Ксейден. – Здесь такое постоянно случается, просто об этом не рассказывают на инструктажах в Басгиате. Ложись, – мягко предложил он. – Мира в полном порядке.

Мы убиваем гражданских? Эта информация поступила прямо в коробку с неудобными эмоциями.

– Я едва не рассказала ей сегодня, – шепотом призналась я, когда моя голова коснулась подушки; я продолжала шептать, даже зная, что здесь нас никто не услышит. – Несмотря на всю мою злость на тебя, ты был прав, что не доверял мне, ведь я едва ей не рассказала. Я даже намекнула, в надежде, что она сообразит и додумает. – Я горько рассмеялась. – Я хотела, чтобы она знала. Чтобы она увидела Бреннана. Я хотела перетянуть ее на нашу сторону. Я просто… – В горле встал комок.

Ксейден протянул руку и коснулся моей щеки. В его взгляде не было упрека или даже осуждения, хотя я только что дала ему повод закрыться от меня до конца наших дней. Его молчание, тихое принятие во взгляде побудили меня продолжать.

– Я просто чувствую… тяжесть, – выдохнула я. – У меня не осталось никого, кто знал бы меня такой, какая я есть. Парень, которого я считала своим лучшим другом, едва нас не прикончил. Я утаиваю секреты от Рианнон, от моей сестры, от… тебя. Во всем мире нет ни одного человека, с кем бы я была полностью честна.

– Я не очень-то помогал тебе довериться мне, – произнес Ксейден, поглаживая пальцем мою щеку. – Я по-прежнему все усложняю. Но мы с тобой – непростые люди. То, что мы с тобой построим вместе, должно быть достаточно крепким, чтобы выстоять в бурю. Или в войну. Простым путем мы такого не добьемся.

Что мы построим вместе. От этих слов мое безрассудное сердце сжалось.

– Мне следовало сказать тебе, что я читаю книги о чарах. – Я положила ладонь на его теплую руку. – Я знала, что ты, скорее всего, запретишь мне это, а я, вероятно, все равно это сделаю, но по большему счету я не рассказала тебе просто потому… – Я не смогла заставить себя даже произнести это.

– Потому что я тоже тебе не все рассказываю. – Палец Ксейдена снова погладил меня по щеке. – Ты намеренно провела такую границу. Придумала себе секрет, потому что я не поделился с тобой всеми своими.

Я кивнула.

– Ты можешь иметь секреты. В этом-то все и дело. Но я бы предпочел, чтобы они не рисковали всем, ради чего я работал последние несколько лет… или твоей жизнью. И да, я по-прежнему зол по поводу писца, но сегодня мы не будем ссориться. Мне просто нужно знать важные вещи. Я не буду утаивать информацию, которая может повлиять на твои решения, и тебя я прошу о том же. – Его палец продолжал свой неспешный успокаивающий танец по моей щеке.

Я вообще не хотела, чтобы у нас были секреты, но Ксейден уже довольно четко дал понять, что это не изменится. Так что, возможно, пришла пора попробовать другую тактику.

– Как долго ты будешь хранить это оружие?

Уголок его рта изогнулся в улыбке.

– Я увижусь с отрядом летунов недели через две.

Проклятье, сработало.

– Ты ответил!

– И правда. – Ксейден улыбнулся, и у меня заныло в груди. – Как все прошло с Варришем?

– Тэйрн едва не оторвал Соласу шею, и это сработало: пропуск Андарной маневров сошел нам с рук. Но в будущем это способно навлечь на меня еще большие проблемы. – По моему лицу расплылась мимолетная улыбка. Вы бы только поглядели на нас: мы общались без ссоры.

– Мы будем следить за ситуацией. Я немного переживаю, что убью Варриша, если он снова доведет тебя до выгорания. – В голосе Ксейдена не было насмешки, и я знала, что он говорит серьезно.

– А зачем ты после выпуска оставил мне книгу по ткацкому мастерству? – Я сменила тему, растерянно тряхнув головой. – И полоски ткани? Ты считаешь, что я внезапно решу заняться рукоделием?

– Просто подумал, что это поможет тебе занять руки. – Он повел плечом, но коварный блеск в его глазах говорил, что тут скрывается что-то еще.

– Так мне стоит держать это в тайне от остальных кадетов?

– Я просто подумал, что ты захочешь изучить еще один аспект тирской культуры. Я могу сплести каждый узел в этой книге. – Ксейден улыбнулся. – Будет забавно выяснить, сможешь ли ты за мной угнаться.

– В плетении узлов? – Интересно, он со Сгаэль в последнее время не падал?

– В культуре, Вайоленс. – Он скользнул рукой вниз по моей шее, а затем его взгляд мигом посерьезнел. – Тебе снятся кошмары о Рессоне? Ты поэтому не можешь спать?

Я кивнула.

– Мне снятся миллионы различных вариантов того, как мы могли проиграть. Иногда мне снится, что это Имоджен погибла, или Гаррик, или… ты. – Именно после таких снов у меня не получается снова заснуть, после снов, где их заклинатель отнимает у меня Ксейдена.

– Иди сюда… – Он обнял меня за талию и привлек к себе.

Я прижалась спиной к его груди. Боги, мы не спали так с той ночи, как уничтожили мою комнату. Тепло наполнило каждый миллиметр моей обнажившейся кожи, прогоняя холод из костей. Боль в груди усилилась.

– Расскажи что-нибудь правдивое, – получилась