По словам моих источников в сфере торговли искусством, Хёрхаммер на протяжении долгого времени принимал на торги сомнительные произведения. В то же время известно, что он давал полиции наводки и информацию, в том числе и о фальсификаторе Сеппя; о характере его деятельности арт-дилеры знали задолго до предъявления ему обвинений.

Хёрхаммер пробовал привлечь внимание властей к подделкам, продаваемым службой судебных приставов, и жестко критиковал эту практику: «Вот если аукционист по ошибке продаст подделку, то против него выдвинут обвинение».

Свидетель-эксперт Кирси Хилтунен, реставратор Финской национальной галереи, пять дней подряд рассказывала в зале суда об исследованиях, выполненных в музее Атенеум. Она терпеливо повторяла свои выводы адвокатам ответчиков, которые подвергали сомнению ее точку зрения и общие результаты экспертиз.

Для журналистов наблюдение за процессом оказалось утомительным делом. С задних рядов зала было трудно рассмотреть установленные на мольбертах картины в тех редких случаях, когда их демонстрировали «вживую». В большинстве случаев суду предъявлялись только фотографии работ.

Если бы подделки демонстрировались рядом с фотографиями подлинников, присутствующим было бы проще отличить их друг от друга. Но этого сделано не было. Когда я попросил разрешения сфотографировать и рассмотреть произведения поближе, судья кратко заметил: «Здесь не выставка». И в этом он, безусловно, был прав. Реставратору Кирси Хилтунен пришлось много раз констатировать: «Это искусство для базара. Оно настолько плохое, что даже не нуждалось в тщательном исследовании».

В ходе ознакомления с выводами Хилтунен стало понятно, что различные технические тесты и художественно-исторический анализ были необходимы не во всех случаях. Зачастую эксперты могли на основе визуального осмотра сделать заключение о подлинности или поддельности произведения.

Хилтунен рассказала о процедуре оценки произведений в Национальной галерее Финляндии. Там члены небольшой группы реставраторов и историков искусства по отдельности оценивают произведение, после чего обсуждают вопрос коллегиально и выдают финальное заключение. Его подписывает ведущий куратор Национальной галереи. Такое решение никогда не выносит один человек.

Раньше коллекционеры и дилеры могли передавать произведения в Атенеум для оценки их экспертами. Однако после 2001 года музей выполняет исследование произведений искусства исключительно по запросу официальных органов, причем все экспертизы документируются. Более ранние сертификаты практически никогда не рассматриваются в качестве доказательств подлинности произведений.

Продавцы подделок обычно ссылаются на то, что в Финляндии недостаточно материалов для сравнения работ, например, русских и других зарубежных авторов, а также специалистов по их оценке. Это утверждение неверно, поскольку в Национальной галерее представлено немало произведений зарубежного искусства и работают эксперты, обладающие высокой компетенцией в данной области.

Национальная галерея выполнила грандиозную работу по исследованию произведений, подлинность которых вызывала сомнения. На суде Хилтунен сообщила: «Нам пришлось нанять еще одного реставратора исключительно для работы в рамках данного судебного дела и заморозить все другие исследовательские проекты».

Выступления адвокатов подсудимых показали, что они неплохо справились с домашним заданием по истории искусства. Объясняя низкое качество картины, они ссылались на сложный период жизни художника, когда его творческий почерк был якобы слабее обычного. Иногда автор писал произведение во время болезни, порой был вынужден из-за долгов в течение нескольких месяцев писать работу в ателье своего мецената и т. д. Продавцы же подделок, по-видимому, на основании собственного жизненного опыта, выдумывали истории о карточных долгах художников, которые последним приходилось отрабатывать различными способами.

Кроме того, представители защиты представляли разнообразные довольно правдоподобные объяснения, почему многоопытные арт-дилеры ошибались в оценке произведений и добросовестно продавали их в качестве подлинников.

Процесс, стартовавший в январе 2017 года в уездном суде Хельсинки, продолжался. Уже достигший пенсионного возраста Рейо Поллари и его жена Кати Кярккяйнен припарковали свой большой внедорожник у здания суда на месте для инвалидов. Жена Рейо катила его в инвалидном кресле. В ходе суда выяснилось, что в рамках сделок купли-продажи произведений искусства Кярккяйнен получала за консультационные услуги гонорары по несколько десятков тысяч евро. Впервые на процессе по делу о фальсификаторской деятельности Поллари не входит в число обвиняемых.

18 марта 2005 года надворный суд Турку приговорил Поллари к одному году тюремного заключения условно по обвинению в тяжком мошенничестве, связанном с фальсификацией произведений искусства. Первое мошенническое деяние было совершено им в период между 3 апреля и 5 мая 1995 года и касалось поддельной картины Яльмара Мунстеръелма. Второе мошенничество состоялось 11 мая 1999 года и касалось картины якобы кисти Карла Ларссона, для которой Поллари сфабриковал сертификат подлинности. В решении надворного суда значится: «Эйла Маргарета Вестергорд рассказала о том, что напечатала на шведском языке продиктованный ей Поллари сертификат для произведения, на котором проставлена подпись Карла Ларссона». Так без труда появился на свет сертификат подлинности подделки, которую Поллари продал за 1 500 000 финских марок (около €350 000).

В этих делах о мошенничестве встречаются уже знакомые имена, например Мики Сирена и Пекки Пирттиниеми, что доказывает их участие в торговле произведениями искусства еще в 1990-е годы. Помимо собственно сделок, участников мошеннической схемы связывали и родственные отношения: в свое время Сирен был женат на дочери Поллари.

В зале заседаний уездного суда Хельсинки неспешно беседует группа дорогих адвокатов. Никто никуда не торопится. По всей видимости, основная часть судебных расходов будет выплачена из государственного бюджета, как это часто бывает на процессах, связанных с фальсификацией произведений искусства.

Результаты исследований уже свидетельствуют о том, что бóльшая часть проданных в качестве подлинников работ являются бесспорными подделками. Справедливости ради отметим, что среди проданных произведений было и несколько оригиналов. Истец по делу влиятельный предприниматель из Виитасаари Эркки Паананен потерял на сделках с поддельным искусством свыше €10 000 000. Покупкой произведений искусства он особенно увлекся после продажи иностранным инвесторам семейной компании по производству окон и дверей.

Фальсификатор Вели Сеппя признался в подделке лишь части рассматривавшихся в суде произведений, но в таком случае кто автор остальных фальшивок? Вероятно, какие-то любители, студенты и неизвестные художники.

1 марта 2017 года с самого утра в зале судебных заседаний начались проблемы с аудиосистемой. Голос говорившего в микрофон свидетеля, исследователя материалов из Финской национальной галереи Сеппо Хорницкого, сначала раскатывался эхом, потом зазвучал как из бочки и под конец сменился визгом. Техники починили систему, и заседание продолжилось. В зал принесли картины, выдаваемые за произведения Ивана Шишкина и Фернана Леже.