Ярмо Лепистё был в числе подозреваемых, однако против него обвинение не выдвинули. Между тем обвинение было предъявлено двенадцати подозреваемым — многих из них полиция давно держала на примете. Двоих приговорили к выплате штрафа. Сеппяля вспоминает, что позже в рамках рассмотрения другого дела он допрашивал одного из этих обвиняемых, который сказал: «В том деле приговор получили только те ребята, которые не сумели защитить себя и пришли на суд без помощника». По словам Юрки, тогда все дилеры заявили, что приобрели произведение у другого человека, который, в свою очередь, также утверждал, что купил или получил его от другого человека, — и так до бесконечности, пока цепочка объяснений не упиралась в «неизвестного». Сеппяля рассказывает: «Помню, как на финальной стадии расследования допрашивал одного сильно татуированного мужчину, которому не удалось бы отдать картину на аукцион: вряд ли его пустили бы дальше дверей. Подозреваемый рассказал, что купил подделки у неизвестного человека; и в этом деле личность изготовителя фальшивок тоже осталась неустановленной. Таких ребят, на которых останавливается расследование, иногда называют вратарями. Порой они могут взять на себя совершенные другими лицами преступления и даже пойти в тюрьму за денежное вознаграждение».

Учителя рисования Ярмо Лепистё очень любили ученики и другие преподаватели. Внешне он выделялся на общем фоне, любил длинные пальто и широкополые шляпы. Его уважали за страсть к искусству, деликатность и готовность оказать поддержку. Он был настоящим профессионалом, с которым легко работать. Мы не знаем, когда Лепистё начал участвовать в «серой» торговле произведениями искусства, но вообще арт-бизнесом он занимался более двадцати лет. Его первые сомнительные сделки были раскрыты еще в начале 2000-х годов, и разоблачение продолжалось вплоть до 2015 года. Складывается впечатление, что деятельность Лепистё заключалась в приобретении подделок, изготовленных другими художниками, фальсификации подписей и сочинении фальшивых провенансов.

Лондонские и парижские аукционные дома и галереи, получавшие от Лепистё произведения для продажи, долго проявляли недюжинное терпение, хотя среди работ регулярно обнаруживались подделки. Из обширной документации предварительного следствия явствует: еще в июле 2000 года Лепистё получил по электронной почте сообщение от представителя Christie’s в Лондоне о том, что произошло с одной из отправленных им в аукционный дом картин. Произведение, автором которого считался польский художник Генрих Семирадский (1843–1902), в декабре 1999 года было продано за £10 000. Покупатель отправил его на экспертизу, и польские специалисты признали его подделкой. Аукционному дому Christie’s пришлось вернуть клиенту деньги. В конце сообщения представитель Christie’s сожалел о произошедшем и предлагал (поскольку Лепистё уже получил причитающееся вознаграждение от «Семирадского») вычесть эту сумму из тех денег, которые будут заплачены ему за другие картины. Заканчивалось письмо вопросом, хочет ли Лепистё ознакомиться с отчетом польских специалистов о результатах экспертизы.

В материалах предварительного следствия нет ни ответа на сообщение представителя Christie’s, ни отчета об экспертизе. Имеется только фотография проданной и возвращенной подделки «под Семирадского» из аукционного каталога Christie’s. Если сравнивать ее с фотографиями картины Семирадского «Фрина на празднике Посейдона в Элевзине» в интернете, легко заметить, что в подделке использованы фрагменты этого подлинного полотна, написанного в 1889 году и хранящегося в коллекции Русского музея в Санкт-Петербурге. Произведение выполнено на основе изображения центрального женского персонажа оригинала и в аукционном каталоге представлено под названием Slave Girl («Рабыня»). Оно не заявляется напрямую как подлинник Семирадского, а атрибутировано как предположительно принадлежащее его кисти. В каталоге предположительная цена продажи картины составляет £6000–8000 (€9700–13 000).

В своем сообщении представитель Christie’s напоминает Лепистё, что в будущем обеим сторонам следует быть более осторожными, поскольку по сравнению с ситуацией десятью годами раньше на рынках появилось заметно больше произведений с сомнительным провенансом. Из картин, которые Лепистё отправил на июльский аукцион Christie’s 2000 года, две были сняты еще до начала торгов. Между тем на том аукционе удалось продать полученные от Лепистё картины восточноевропейских художников на общую сумму свыше £36 000.

В статье Ану Ноусиайнен, опубликованной в апреле 2015 года в ежемесячном приложении к Helsingin Sanomat, рассказывается, что в 2002 году Ярмо Лепистё познакомился с англичанкой. Она разместила объявление в колонке знакомств в газете The Times, на которое откликнулся финн. Он подружился с ней, а спустя некоторое время предложил приобрести картину и чайный сервиз работы Фаберже.

Лепистё сообщил женщине, что ценный сервиз принадлежал его друзьям-евреям из России, которым потребовались деньги, но они побоялись продавать сервиз легальным путем в своей стране, опасаясь мафии. Он продал ей также картину с изображением замка Турку якобы кисти Хелены Шерфбек. Англичанка отправила картину и сервиз в аукционный дом Christie’s в Лондоне, который подтвердил их подлинность, поэтому она заплатила за них Лепистё £75 000. Она рассказала корреспонденту, что, когда Лепистё гостил у нее на юге Франции, его телефон постоянно звонил — таким образом складывалось впечатление о его обширном круге знакомств. Он часто внезапно уезжал и говорил, что едет в Россию. После купли-продажи сервиза отношения Лепистё и англичанки постепенно начали охладевать.

Ярмо Лепистё и его партнер майор Арто Тиайнен из Лахти в 2004 году предложили картины восточноевропейских (преимущественно русских) художников лондонским аукционным домам. Было среди них и представленное в каталоге Christie’s, заявленное как произведение Ивана Айвазовского полотно, стартовая цена которого составляла £10 000–15 000 фунтов. Однако покупатель на него не нашелся. Позднее экспертиза в Финской национальной галереи признала картину подделкой.

В октябре 2006 года в хельсинкской галерее Oljemark открылась выставка авторских работ Ярмо Лепистё. В буклете, выпущенном к этому мероприятию, художник заявляет о своей ненависти «к трендам, тавтологии и манерам». Также он упоминает полученную им от французского Государственного художественного фонда стипендию и покупку винодельческой фермы во Франции.

Осенью 2008 года Лепистё пригласили во Францию на слушания в рамках судебного разбирательства в Париже. Иск был подан после того, как российские покупатели обнаружили, что проданные им произведения являются подделками, и пришли в ярость. Французский аукционный дом (галеристы и аукционисты здесь вообще не отличаются британской вежливостью) направил Лепистё факс: «Приезжай за своим фальшивым „Репиным“». Еще менее учтивы были российские клиенты. Один из покупателей картин, проданных Лепистё в Эстонию, выяснил, что они являются подделками, потребовал возврата денег и отправил за ними людей, способности к переговорам которых базировались отнюдь не на красноречии, а на боксерском мастерстве. Впоследствии на допросах Лепистё утверждал, что стал жертвой шантажа.