– … та, что происходит? Этта!

Она вырвалась из удерживающих рук, протерла глаза.

– Что… это… может… мне..? – слова терялись за громовым пульсом, бьющим в барабанные перепонки. Этта подняла глаза, с удивлением увидев искреннее беспокойство на лице Джулиана, когда он коснулся ее ободранной щеки и отдернул окровавленные пальцы.

– Взрыв! – ей пришлось кричать, чтобы слышать саму себя. Джулиан, поморщившись, кивнул.

– Это я понял.

Этта отпихнула его и поспешила обратно к двери.

– Штурмуют!

Он что-то ответил: то ли «неотвратимо», то ли «отвратительно».

– Бежим, – продолжала выкрикивать Этта.

– Куда ты собралась? – крикнул он в ответ, наконец-то достаточно громко, чтобы она услышала.

– Обыскать дворец. Найти астролябию…

– Она не здесь! – он сгреб ее в охапку, резко поворачивая к себе. – Они нашли его тело, спрятанное в грязном шкафу. Никакой астролябии рядом не было. Собирались сказать твоему отцу после ужина…

Схвати Этта нож и глубоко вонзи себе в живот, ей было бы не так больно. Старик убил своего врага и получил то, чего жаждал больше всего. Разум отсекал непослушные мысли одну за другой, пока не остались только факты: астролябия у Айронвуда; нужно найти его и покончить со всем этим.

Джулиан открыл рот сказать что-то еще, но Этта приложила палец к губам и приоткрыла дверь, выглянув в щелочку. По залу разносился глухой рев, но она не могла вычленить ни слова. Удовлетворенная тем, что люди, заполонившие дворец, ринулись к столовой, Этта схватила Джулиана за руку и потянула за собой из комнаты.

Еще не начав бежать, она почувствовала, как он упирается пятками, сопротивляется. Недоуменно посмотрев на него, Этта увидела в его глазах неподдельный страх. Джулиан растерялся – пока один из штурмующих не повернулся и не крикнул что-то в их сторону; от крика повернулись и остальные. Включилось чувство самосохранения, и вот уже он бежал первым, а ее тянул за собой.

Этта не была уверена, что ей важно, знает ли он, куда бежит, или нет. В огромном дворце любой мог бы проблуждать целый день, путаясь в бесчисленных залах, комнатах и чуланах. Но план явно состоял не в этом. Этта снова оглянулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как человек поднимает пистолет. Пуля попала в лицо золотому ангелу, снося ему верх головы.

– Мама! – взвыл Джулиан.

Как вообще выбраться из дворца без посторонней помощи? Этта сдула прядь волос с лица, пытаясь оценить их возможности. Им нужен выход, любой: хоть дверь, хоть окно, которое можно выбить, хоть канализационная труба, не важно, лишь бы она вела подальше от толпы. Джулиану, очевидно, тоже было все равно – он слепо несся вперед, прикрыв голову рукой, словно это могло как-то ее защитить.

Во дворце были коридоры, служившие транспортными артериями, но все они оказались забиты солдатами, пытавшейся спастись челядью и людьми в штатском, ворвавшимися в здание снаружи. Сейчас единственным, что направляло Этту, была тишина. Она поймала себя на том, что искала ее сквозь звон и свист в ушах, двигаясь в ту часть дворца, где по-прежнему оставалось тихо, где не пылала злоба, словно яд, растекающаяся по его золоченым венам.

Революция. Она так и сяк крутила это слово, со всеми бедами, разрушениями и обещаниями, что оно несло с собой. В другом году, в другой форме, но все равно революция, на этот раз разожженная Айронвудами.

Этта затащила их с Джулианом за угол и внезапно получила удар в подбородок и колено. У нее перехватило дыхание, и, когда она, наконец, смогла вдохнуть, ошалело лежа на полу, Этта почувствовала запах прачечной. Молодая девушка – служанка – раскинулась на полу перед нею в порванной и слегка сдвинутой набок от столкновения форменной юбке.

Джулиан умудрился устоять на ногах и даже что-то сказать служанке на сбивчивом русском. Служанка трясущейся рукой показала на дверь в конце коридора, а потом, воспользовавшись оказией, подхватила чемоданчик и только что не галопом порскнула в противоположном направлении. Светло-русая коса, развевавшаяся сзади, была последним, что Этта смогла увидеть перед тем, как электрические лампочки ярко вспыхнули и с хлопком погасли. На весь огромный зал, больше целого многоквартирного дома на Манхэттене, осталось лишь несколько свечей в редких канделябрах.

– Чертовски зловеще. Она сказала идти туда, – Джулиан ткнул пальцем в слепой конец маленького зальчика с неприметной дверью, которую Этта даже не заметила.

– Ты говоришь по-русски? – спросила Этта, когда они снова побежали.

– Э… с горем пополам. Как я ее понял, это то ли зал для прислуги, то ли их квартиры, так что, видимо, мы станем сюрпризом, – от переполнявшего его возбуждения Джулиан слегка задыхался.

Дверь резко распахнулась, неожиданный поток света ослепил Этту, и она вскинула руку, закрывая глаза. В дверном проеме появился силуэт мужчины с фонарем. Когда он, удивленно крякнув, выключил свет, Этта поняла, что это тот лакей, который встречал их на крыльце дворца, все еще в богато украшенной ливрее. Он перехватил фонарь и приложил палец к губам, жестом веля проходить вперед.

Путешественники переглянулись.

– Какова вероятность… – начал Джулиан.

– … что нас прикончат? – подхватила Этта на ходу. – Важнее подумать, что у тебя есть для самообороны.

– Э… кроме тебя? А разве мне нужно что-то еще? – прошептал повеса. – Ты же не позволишь им взять нас живыми, правда, детка?

В любое другое время Этта бы расхохоталась, но, увы, это было правдой: кроме неисчерпаемого запаса шуточек Джулиан больше ничего не мог предложить для их спасения. Если дойдет до драки, сражаться придется ей. И девушка не сомневалась: если дело примет дурной оборот, он бросит ее в одиночку разгребать неприятности.

Но понимала она и то, что если кто и мог помочь им добраться до прохода в лесу, так только он.

«В обмен на что-нибудь, разумеется», – мрачно подумала она. В который раз ее сердце заныло от мысли, насколько было бы легче, насколько безопаснее она бы себя чувствовала, прикрывай Николас ее спину. Пусть даже ни один из них не знал, куда идти или как разыскать проходы, они были на равных. При мысли, что ей снова придется, пусть и на время, отдаться в руки Айронвуда по рождению и воспитанию, Этту затошнило.

– Идемте, идемте, сюда, – командовал лакей с сильным акцентом, – вот сюда.

Джулиан замедлил шаг, и Этта первой поравнялась с мужчиной. Сжимая кулаки, она пыталась прочитать выражение его лица в темноте. Лакей глядел на нее с неприкрытым ужасом:

– Он мертв?

Поколебавшись, Этта кивнула. Зажмурившись, старый слуга поднял голову, чтобы успокоить дыхание. Потом выпрямился, словно жердь, и вложил фонарь ей в руку.

– Идите этим коридором до конца, – запинаясь, объяснил он. – Там есть открытое окно. Скорее!

– Минуточку… – начал Джулиан, но лакей уже проскользнул мимо них и пошел обратно.