Охранник громко произнес его имя и жестом указал на дверь. Наручники вновь вернулись на запястья арестованного. В проходе Глеб посторонился, пропуская в камеру мужчину с залитым кровью лицом. Охранник никаких возражений не высказал. Глеба провели по длинному коридору в компании трех незнакомых ему человек, также одетых в наручники. Вновь короткая очередь перед закрытой дверью. На этот раз простоять пришлось около пяти минут, пропустив перед собой двоих невольных попутчиков.

Комната оказалась небольшой. Стены создавали иллюзию зала судебных заседаний, но в реальности стоял только один длинный стол, за которым сидели должностные лица судебной коллегии. Двое носили черные полицейские мундиры, третий был высокопоставленным офицером флота с орденской планкой на груди.

– Господин Глеб Морозов, – поприветствовал вошедшего Глеба полицейский чин с шикарными усами на ковбойский манер, – вы доставлены для проведения суда по вашему участию в вооруженном бунте против законной власти Континентального союза. В связи с действием режима чрезвычайного положения все гражданские права и судопроизводство упразднены, процедуры обжалования решения суда приостановлены. Судопроизводство будет проходить в упрощенном порядке с вынесением решения полицейским ИскИном при полном соответствии букве закона и игнорированием моральной составляющей тех или иных поступков. Вам понятно?

Глеб кивнул.

– Отлично. В таком случае приступим. Судебное разбирательство по делу Глеба Морозова открыто. ИскИн на связи? Каков статус работоспособности?

– ИскИн на связи, – отозвался механический голос без оттенков эмоции. – Для принятия решения выделяю три минуты двадцать одну секунду объективного времени. Готов к работе.

Полицейский чин, не представляясь заключенному, вызвал на своем экране текстовый файл и начал зачитывать.

– Начало судебного разбирательства внесено в протокол. Глеб Морозов был задержан на уровне двадцать один шахты семь во время силового контакта сил правопорядка с группой лиц у импровизированной баррикады. На лице Глеба Морозова наблюдается краска, неоднократно замеченная в актах вандализма на улицах города. На лице и теле присутствуют признаки участия в массовой драке в виде царапин и ушибов. Сопротивления при задержании не оказывал. Дал показания об опознании трагически погибшего Олега Мирских. Глеб Морозов обвиняется в участии в массовой акции протеста без вооруженной борьбы, с участием в массовых беспорядках. ИскИн, проанализируйте все поступки Глеба Морозова на состав преступления и вынесите приговор.

Наступила тишина. Спустя две минуты раздался механический голос. Глеб инстинктивно посмотрел в потолок, хотя голос шел со всех сторон.

– Анализ данных объективного контроля указывает на низкую степень личного участия Глеба Морозова в массовых беспорядках. Также доподлинно установлена непричастность обвиняемого к организации массовых беспорядков и организации акции массового протеста. Наличие краски на лице не принимается в качестве доказательства, так как доподлинно установлена причина появления полосы на лице в результате попытки Глеба Морозова воспрепятствовать акту вандализма. Системы объективного контроля не указывают на участие обвиняемого в каких-либо драках. Данные телесные повреждения были получены в результате давки и паники. В то же время решение об открытии дверей офиса и выход к протестующим во время силовой акции пресечения нарушения правопорядка расценивается как участие в массовой акции протеста без вооруженной борьбы. Приговор: Глеба Морозова освободить из-под стражи, не применять дисциплинарных санкций, понизить социальный рейтинг на один уровень с лишением права ведения собственного дела.

Это был крах всех его трудов за несколько лет. Глеб в возмущении воскликнул:

– Выдвигаю протест! Я вышел из офиса только для оказания медицинской помощи.

– Протест отклонен, – невозмутимо отозвался Иск-Ин. – Вы не обладаете медицинской квалификацией для такого рода деятельности. Вы имели право остаться в своем офисе.

– Но там умирали люди! Я спас незнакомого мне человека, перекрыв у него кровотечение!

– Анализирую. – На тридцать секунд воцарилась тишина. – Данные достоверны. Протест принят как смягчающее обстоятельство. Есть ли иные доказательства вашей невиновности?

Глеб замялся. Сразу ничего не приходило в голову.

– Я оказывал первую помощь вместе с моими компаньонами. Их ждут те же приговоры?

– Я не уполномочен отвечать на вопросы, не относящиеся к вашему делу. Воспринимаю вашу реплику как протест. Анализирую. – Вновь пауза, на этот раз в пять секунд. – Протест принят. Решение о выходе с территории офиса для оказания медицинской помощи было коллективным. Применяю принцип коллективной ответственности с учетом смягчающего обстоятельства. Есть ли иные доказательства вашей невиновности?

Глеб промолчал, не зная, что сказать.

– Приговор следующий, – после затянувшейся паузы продолжил полицейский ИскИн, – социальный рейтинг Глеба Морозова снижается на значение, равное минимальному на текущем уровне. Прогноз «негативный» с установлением понижающего коэффициента ноль-семь на один год для всех ходатайств увеличения значения социального рейтинга. Запрет ведения своего дела не наступает. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Судебное разбирательство завершено.

Глеб покрылся холодной испариной. Кровь отлила от лица. Полицейский чин с усами кивнул охраннику. Тот в свою очередь снял с Глеба наручники, взял под локоть осужденного и вывел с территории полицейского участка.

Дата: 08 мая 2188 года, 21:30 по времени пустотного города Цереры, квартира Глеба

Домой Глеб смог добраться только поздним вечером. Транспортная сеть вновь работала, но на каждом значимом перекрестке или пересадочной станции дежурили отряды резервистов. По дороге из полицейского участка его проверили не менее пяти раз.

В квартире, кроме него, собрались Фредерика, Александр и Юрген. Последний был мертвецки пьян.

– Здравствуйте, друзья, – устало поприветствовал всех Глеб.

Фредерика нежно обняла, Александр легко хлопнул по плечу и протянул полный бокал. Юрген что-то пробормотал, не вставая с дивана.

– Что это? – уставился Глеб в бокал.

– А на что это похоже? – вопросом ответил Александр, но сам же дал ответ на свой вопрос: – Это традиционное американское виски. У нас для тебя плохие новости. Олега Мирских больше нет. Его убили в той потасовке. Он оказался не в то время и не в том месте. Случайные пули. Признано несчастным случаем. Да оно и понятно. У меня нет злобы на того несчастного солдата, что нажал на спуск автомата.

– Зато у меня… И-и-и… Есть! – послышался рык с дивана, прерванный кашлем. Юрген явно выпил лишнего. Но никто не стал его в этом попрекать.

Глеб повертел бокал в руках, но поставил его на стол, даже не притронувшись к напитку.

– Нет, не буду. Знаю, что Олег погиб. Это я первым его опознал. Еще когда меня вели под конвоем в полицейский участок. Нам нужно решить, что делать дальше. Не вижу Максима. Где он?