Дон Мигель лихорадочно выкрикивал какие-то распоряжения,тревожно вглядываясь в густую пелену порохового дыма, медленно ползущего ккорме. Он пытался определить, что происходит с «Гидальго».

В рассеивающейся дымке показались неясные очертания корабля.По мере его приближения контуры красного корпуса стали вырисовываться отчётливее.Это был корабль капитана Блада. Его мачты были обнажены. Только на бушпритесмутно белел парус.

Дон Мигель был уверен, что «Арабелла» будет следовать своимпрежним курсом, но вместо этого она под прикрытием пушечного дыма сделалаповорот оверштаг и двинулась обратно, быстро сближаясь с «Милагросой». И преждечем взбешённый дон Мигель мог что-либо сообразить, послышался треск ломающегосядерева и лязг абордажных крючьев, будто железные щупальца вцепились в борта и впалубу «Милагросы».

Пелена дыма наконец разорвалась, и адмирал увидел, что«Гидальго», накренившись на левый борт, быстро идёт ко дну. До полного егопогружения в морскую пучину оставались считанные секунды. Команда в отчаяниипыталась спустить на воду шлюпки.

Потрясённый этим зрелищем, дон Мигель не успел перевестибыстрый взгляд с «Гидальго» на «Милагросу», как на её палубу с рёвом ринулисьвооружённые пираты капитана Блада. Никогда ещё уверенность столь быстро несменялась отчаянием, никогда ещё охотник не превращался так быстро в беспомощнуюдичь. А испанцы оказались именно в таком положении. Мгновенно проведённыйабордаж, последовавший за мощным бортовым залпом «Арабеллы», захватил ихврасплох. Немногие из офицеров дона Мигеля мужественно пытались дать отпоратакующим. Но испанцы, никогда не отличавшиеся завидной храбростью в рукопашномбою, сейчас растерялись ещё более, так как знали, с каким страшным противникомим нужно было драться. Под натиском корсаров испанские моряки отступали сошкафута на корму и на нос корабля, а пока этот молниеносный бой свирепствовална верхней палубе, группа корсаров прорвалась через главный люк на нижнююпалубу и захватила канониров, стоявших около своих пушек.

Бо́льшая часть пиратов под командованием одноглазого,обнажённого до пояса верзилы Волверстона устремилась на ют, где, окаменев ототчаяния и бешенства, стоял дон Мигель де Эспиноса-и-Вальдес, адмирал Испании.Чуть повыше его, на полуюте, находились лорд Джулиан и Арабелла Бишоп. Уэйд былв ужасе от этой жестокой схватки, кипевшей на ограниченной площадке палубы.Арабелла старалась держаться спокойно и невозмутимо, но, не выдержав кровавогокошмара, с ужасом отпрянула от перил и на несколько мгновений потеряласознание.

Недолгий, но ожесточённый бой кончился. Какой-то корсарсвоей абордажной саблей перерубил фал, и флаг Испании соскользнул с верхушкимачты. Пираты сейчас же овладели всем кораблём, и обезоруженные испанцы, какстадо баранов, толпились на верхней палубе.

Арабелла Бишоп быстро пришла в себя и, широко открыв глаза,едва удержалась, чтобы не броситься вперёд. Но усилием воли она остановилась, илицо её покрылось мертвенной бледностью.

Осторожно пробираясь среди трупов и обломков, по палубе шёллёгкой и непринуждённой походкой высокий человек с загорелым лицом. На головеего сверкал испанский шлем, а кираса из воронёной стали была богато украшеназолотыми арабесками. На концах перевязи из пурпурного шёлка, надетой поверхкирасы наподобие шарфа, свисали пистолеты с рукоятками, оправленными в серебро.Спокойно и уверенно поднявшись по широкому трапу на ют, он остановился передиспанским адмиралом и отвесил ему церемонный поклон. До Арабеллы и лорда Уэйда,стоявших на полуюте, донёсся звонкий, отчётливый голос человека, говорившего напрекрасном испанском языке. И его слова лишь усилили восхищение, с которым лордДжулиан давно уже наблюдал за этим человеком.

— Наконец-то мы встретились снова, дон Мигель, —произнёс высокий человек. — Льщу себя надеждой, что вы удовлетворены,хотя, быть может, встреча происходит не так, как представлялась она вашемувоображению. Но, как мне известно, вы страстно желали и добивались её.

Потеряв дар речи, с лицом, искажённым от злобы, дон Мигельде Эспиноса выслушал ироническое приветствие человека, которого он считалвиновником всех своих несчастий. Издав нечленораздельный вопль бешенства,адмирал хотел схватиться за шпагу, но не успел сделать это, так как егопротивник быстро сжал его руку своими железными пальцами.

— Спокойно, дон Мигель! — сказал он твёрдымголосом. — Не вызывайте своим безрассудством тех жестокостей, которыедопустили бы ваши люди, окажись вы победителем.

Несколько секунд они стояли молча, не сводя глаз друг сдруга.

— Что вы намерены со мной делать? — спросилнаконец испанец хриплым голосом.

Капитан Блад пожал плечами, и его твёрдо сжатые губы тронуласлабая улыбка.

— Мои намерения уже осуществлены. Я не хочу причинятьвам ещё большие огорчения, в которых повинны вы сами. Вы сами добивалисьвстречи со мной. — Он повернулся и, указывая на шлюпки, которые корсарыспускали с талей, сказал: — Вы и ваши люди можете взять эти шлюпки, а мысейчас пустим этот корабль ко дну. Вот — берега острова Гаити, выдоберётесь туда без особых затруднений. И заодно примите мой совет, сударь: негоняйтесь за мной. Думаю, что я приношу вам только несчастье. Уезжайте домой, вИспанию, дон Мигель, и займитесь там чем-нибудь, что вы знаете лучше, нежелиморское дело.

Побеждённый адмирал молча и с ненавистью глядел на Блада, азатем, шатаясь, как пьяный, спустился по трапу, волоча за собой побрякивавшуюшпагу. Победитель, даже не потрудившись обезоружить адмирала, повернулся к немуспиной и увидел на юте Уэйда с Арабеллой. Если бы мысли лорда Джулиана не былизаняты чем-то другим, он мог бы заметить, как сразу же изменилась походка этогосмельчака, как ещё больше потемнело его лицо. На секунду он задержался,пристально рассматривая своих соотечественников, потом быстро взбежал по трапу.Лорд Джулиан сделал шаг вперёд, чтобы встретить неизвестного капитанапиратского корабля под английским флагом.

— Неужели вы, сэр, отпустите на свободу этогоиспанского мерзавца? — воскликнул он по-английски.

Джентльмен в воронёной кирасе, кажется, только сейчасзаметил его светлость.

— А какое вам дело и кто вы такой, чёрт возьми? —спросил он с заметным ирландским акцентом.

Его светлость решил, что невежливость этого человека иотсутствие должного почтения к нему должны быть немедленно исправлены.

— Я лорд Джулиан Уэйд! — гордо отчеканил он.

— Да что вы говорите?! Настоящий лорд? И вы, бытьможет, объясните мне, какая чума занесла вас на испанский корабль? Что вы тутделаете?

Лорд Джулиан едва удержался, чтобы не вспылить.Вспыльчивость однако была ни к чему, и он стал объяснять, что к испанцу онипопали не по своей вине.