— Капитан Блад — не английский адмирал! —воскликнул лорд Джулиан.

— А откуда я знаю, что это не ложь? Как это может бытьизвестно Испании? Разве вы способны говорить правду, английские еретики?

— Сэр! — негодующе вскричал лорд Джулиан, и глазаего заблестели. По привычке он схватился рукой за то место, где обычно виселаего шпага, затем пожал плечами и насмешливо улыбнулся. — Конечно, —сказал он спокойно, — вы можете безнаказанно оскорблять безоружногочеловека, вашего пленника. Это так соответствует и вашему поведению и всему,что я слышал об испанской чести.

Лицо адмирала побагровело. Он уже почти поднял руку, чтобыударить Уэйда, но сдержал свой гнев — возможно, под влиянием только чтосказанных слов, — резко повернулся и ушёл, ничего не ответив.

Адмирал ушёл, хлопнув дверью. Лорд Джулиан повернулся кАрабелле, пытаясь улыбнуться. Он чувствовал, что неплохо держал себя в еёприсутствии, и от этого испытывал почти детское удовлетворение.

— Вы всё же согласитесь со мной, что последнее словосказал я! — самодовольно заметил он, тряхнув своими золотистыми локонами.

Арабелла Бишоп подняла на него глаза:

— Какая разница, кто именно сказал последнее слово? Ядумаю об этих несчастных с «Ройял Мэри». Многие из них действительно ужесказали своё последнее слово. А за что они погибли? За что потоплен прекрасныйкорабль?

— Вы очень взволнованы, мисс Бишоп. Я…

— Взволнована?! — Она принуждённозасмеялась. — Уверяю вас, сэр, я спокойна. Мне просто хочется знать, зачемиспанец сделал всё это? Для чего?

— Вы же слыхали, что он говорил! — Уэйд сердитопожал плечами, затем коротко добавил: — Кровожадность.

— Кровожадность? — спросила она визумлении. — Но это же дико, чудовищно!

— Да, вы правы, — согласился лорд Джулиан.

— Я не понимаю этого. Три года назад испанцы напали наБриджтаун. Они вели себя так бесчеловечно и жестоко, что этому трудно дажеповерить. И когда я сейчас вспоминаю об этом, мне кажется, что я виделакошмарный сон. Неужели люди такие скоты?

— Люди? — удивлённо переспросил лордДжулиан. — Скажите — испанцы, и я тут же соглашусь с вами. Клянусьчестью, всё это может почти оправдать поступки людей, подобных Бладу!

Она вздрогнула, словно от озноба, а затем, поставив локти настол и опершись подбородком на ладони, уставилась перед собой.

Наблюдая за девушкой, лорд Джулиан видел, что она осунуласьи побледнела. Причин для этого было достаточно. Но ни одна женщина из числа егознакомых не сохранила бы столько самообладания в таком тяжёлом испытании. Еслиже говорить о страхе, то за всё время она не проявила и малейшего признака его.Уэйд восхищался её мужеством.

В каюту вошёл слуга-испанец с чашкой шоколада и коробкойперуанских сладостей на серебряном подносе, который он поставил на стол передАрабеллой.

— Адмирал просит вас откушать, — сказал он и,поклонившись, вышел.

Арабелла Бишоп, погружённая в свои думы, не обратилавнимания ни на слугу, ни на то, что он принёс. Она продолжала сидеть, глядяпрямо перед собой. Лорд Джулиан прошёлся по длинной и узкой каюте, свет вкоторую падал сквозь люк в потолке и большие квадратные окна, выходившие накорму. Каюта была богато обставлена: на полу — роскошные восточные ковры,у стен — книжные шкафы, а резной буфет из орехового дерева ломился отсеребра. Под одним из окон на длинном низком сундуке лежала гитара, украшеннаялентами. Лорд Джулиан взял гитару, нервно пробежал пальцами по струнам иположил инструмент обратно на сундук.

В каюте воцарилась тишина, но её вскоре нарушил Уэйд.Обернувшись к Арабелле, он сказал:

— Меня прислали сюда уничтожить пиратство. Но, чёртвозьми, простите меня, мисс, я склоняюсь к мысли, что французы правы, желаясохранить его как меру для обуздания этих испанских мерзавцев…

Прошло совсем немного времени, прежде чем эта резкаяхарактеристика получила веское подтверждение. Но пока дон Мигель относился ксвоим пленникам достаточно внимательно и вежливо. Это лишь соответствовалопредположению, презрительно высказанному Арабеллой, что, поскольку их держатдля получения выкупа, у них нет основании опасаться за свою жизнь. Арабелле иеё служанке-мулатке была предоставлена отдельная каюта, в другой каютепоместили лорда Джулиана. Они могли свободно ходить по кораблю, и адмиралпригласил их обедать вместе с ним. Однако о своих дальнейших намерениях онпродолжал хранить молчание.

«Милагроса» в сопровождении «Гильдальго», неотступноследовавшего за ней, двигалась в западном направлении, а затем, обойдя мысТибурон, свернула на юго-запад. Выйдя в открытое море, откуда земля казаласьедва приметным облачком на горизонте, «Милагроса» направилась на восток ипопала прямо в объятия капитана Блада, который, как нам уже известно, шёл кНаветренному проливу. Это событие произошло ранним утром следующего дня.Тщетные поиски своего врага, которыми дон Мигель занимался на протяжении целогогода, закончились неожиданной встречей. Таковы странные дороги судьбы.

Но ирония судьбы состояла ещё и в том, что дон Мигельвстретил «Арабеллу» в тот самый момент, когда она, оторвавшись от своейэскадры, находилась в явно невыгодном положении. И дону Мигелю показалось, чтофортуна, так долго сопутствовавшая Бладу, теперь наконец отвернулась от него.

Арабелла только что встала и вышла на шканцы подышать свежимвоздухом. Её сопровождал галантный джентльмен — лорд Джулиан. И тут ониувидели большой красный корабль, некогда носивший имя «Синко Льягас». Наклониввперёд громаду белоснежных парусов, корабль шёл им навстречу. На грот-мачте еготрепетал развеваемый утренним бризом длинный вымпел с изображением крестасвятого Георга. Золочёные края портов[66] в красных бортахкорабля и позолоченная деревянная скульптура на носу ярко сверкали в лучахвосходящего солнца.

Арабелла Бишоп не могла, конечно, распознать в этом огромномкорабле тот самый «Синко Льягас», который она видела однажды в такой же яркийтропический день три года назад у острова Барбадос. Судя по флагу, это быланглийский корабль, величаво направлявшийся к ним. При виде его у неёпробудилось чувство гордости за свою страну, и она даже не подумала о тойопасности, какая могла ей угрожать, если между кораблями завяжется бой.

Арабелла и лорд Джулиан взбежали на полуют. Захваченныеоткрывшимся перед ними зрелищем, они всматривались в приближавшийся корабль.Лорд Джулиан, однако, не разделял радости Арабеллы, так как, побывав вчера всвоём первом морском сражении, чувствовал, что этих впечатлений ему хватитнадолго. Но я снова вынужден подчеркнуть, что этим фактом никак не хочу броситьтень на его светлость.