– Что она опять натворила?

– А что, у Милены и раньше бывали неприятности?

Настя кивнула:

– Постоянно, можно сказать, с самого детства. Да в чем дело?

Я поколебалась пару минут, не зная, следует ли говоритьправду, но Настя казалась бесхитростной, открытой, и я помимо воли ляпнула:

– Розыск ведем, Милена подозревается в воровстве полумиллионадолларов.

– Ох и ни фига себе! – по-детски разинула рот Настя. –Сперла-таки!

– Вы знаете подробности этой истории? – обрадовалась я.

Она покачала головой:

– Нет, только она давно твердила, что украдет большиеденьги, именно украдет, а не заработает… Рассказать?

– Конечно, я вся внимание, – кивнула я.

Когда завод «Мосприбор» выстроил этот дом, отдельныеквартиры в нем получили только директор, секретарь парторганизации,председательница месткома и несколько передовиков производства, остальнымвручили ключи от комнат. Сорок шестая квартира обрела трех хозяев. В самойбольшой, двадцатипятиметровой комнате поселилась Настя с родителями,четырнадцатиметровая досталась Федоровым, а двенадцатиметровая – Милене и РаисеТитаренко. Соседи жили дружно, очереди в ванную и туалет не устанавливали,бензин в суп друг другу не подливали, и звонок на всех был один – открывал тот,кто подбегал к двери первым. Казалось, все занимали равное материальноеположение. Копили на отдых и мебель, не слишком шикарно питались, не владелимашинами, дачами и крутыми суммами на сберкнижке. Но все же самыми беднымисчитались Милена и Раиса. У Насти имелись и мама, и папа. Федоровы тоже жилиполной семьей, правда, без детей, а вот у Милены из родственников была толькотетя. Куда подевались родители соседки, Настя не знала. Но когда им исполнилосьпо восемь лет, девочка спросила у Милены:

– Где же твоя мама?

Та схватила Настю за руку:

– Поклянись, что никому не расскажешь!

– Могила, – пообещала подруга.

Милена обхватила ее за шею и жарко зашептала в ухо:

– Мои родители разведчики, работают в одной стране, чтобыобеспечить безопасность Советского Союза, это огромный секрет, государственнаятайна! Скоро они вернутся! У нас на самом деле есть огромная квартира на улицеГорького, дача и машина, но мы с теткой не имеем права этим пользоваться, чтобыне вызывать подозрений. Ясно?

Настя кивнула и долгое время потом верила в то, что сказалаей Мила. Ее не смущало, что Раиса ходит по людям мыть полы, а Милена донашиваетчужие обноски.

Как-то раз, когда они пошли в пятый класс, после уроков кним подлетела стайка девчонок-семиклассниц. Одна из них, презрительно фыркнув,спросила у Милены:

– У этого пальто имеется потайной карман в подкладке,знаешь?

– Конечно, – ответила Мила, – это же мое пальто, а вототкуда тебе известно про карман?

Семиклассница ехидно заявила:

– До того, как пальто стало твоим, я его целый год носила.Твоя тетка у нас полы моет, и мама отдала мои старые вещи побирушкам.

– Побирушка, побирушка, – подхватили подруги богатойдевочки, – давайте посмотрим, вдруг у нее и трусы Наташины.

Девчонки накинулись на Милену, повалили в снег и начализадирать одежду. Мила, рыдая, отбивалась. Дежурная учительница мигом навелапорядок и велела Милене умыться. Настя пошла с подругой в туалет. Та поплескалана лицо водой из крана и зло сказала:

– Вот вырасту и сопру миллион, все у меня будет, все!

Настя не нашлась что ответить, но потом пролепетала:

– Красть нехорошо, надо самой зарабатывать!

Мила утерлась носовым платком и прошипела:

– Дура! Сколько твои родители горбатятся, и чего? Только нажратву и хватает! А у этой, которая надо мной издевалась, отец – директорстоловой. Ясно, откуда у них все! Мне Раиса рассказывала: мешками с работыпрет! То-то! Нет, надо так украсть, чтобы не попасться!

Спустя месяц в школе начались кражи. Сначала мелкие, у детейпропадали копейки, отложенные на булочки, потом стали исчезать кошельки упреподавателей. Педагоги вызвали милицию и нашли-таки вора. Им оказался СеняКлебанов, восьмиклассник из неблагополучной семьи. И хотя Сеня со слезами наглазах твердил: «Я не брал ничего, не брал», – милиционеры обнаружили вкарманах его куртки пустое портмоне историка.

Клебанова отправили в специнтернат, кражи сразупрекратились, а на последнее занятие, тридцать первого мая, когда детямразрешили прийти не в форме, Милена явилась в красивом платье, хорошенькихтуфельках и с симпатичной сумкой.

– Какое красивое, – с легкой завистью сказала Настя,разглядывая наряд, – где взяла?

Мила шепотом ответила:

– Посылку нам передали от папы с мамой!

И потом у Милены еще не раз появлялись юбки, кофты, ботинки…Наивная Настя очень долго верила в сказки про родителей-разведчиков. Прозрениенаступило уже после того, как они окончили школу. Кстати, Милена очень хорошоучилась, заработала серебряную медаль и без особых хлопот поступила впедагогический институт на факультет, где готовили преподавателей русскогоязыка и литературы. А еще она подрабатывала в сберкассе уборщицей и всеполученные деньги тратила на себя.

Гром грянул в конце первого курса. Раису обвинили в кражедовольно большой суммы денег из платяного шкафа в одной из квартир, где онаубирала. Обозленная хозяйка, не найдя «похоронных», вызвала милицию, началосьследствие. Чтобы поддержать Милену, Настя пошла на суд. Во время заседаниявыяснилось много интересных подробностей. Оказывается, кражи случались и удругих людей, где работала Раиса, просто те выгоняли домработницу, не сообщаяничего правоохранительным органам, жалели несовершеннолетнюю Милену, котораямогла остаться совсем одна.

Услыхав, что прокурор потребовал семь лет, Раиса потеряласамообладание и закричала:

– Да не брала я никогда ничего!

– Интересно, куда же тогда подевались деньги? –поинтересовалась судья. – У них ног нет, сами уйти не могут!

Тетка ткнула пальцем в племянницу:

– Она п…а, сколько ни била ее, ни учила, все без толку!Придет к людям и сопрет, что плохо лежит! Гены проявились. Сами знаете, где ееродители!