— Юля!

Из-за шума дождя, который вновь полил как из ведра, голосбыл едва различим. Я даже подумала, что он мне послышался, но все-такиобернулась и встала как вкопанная. Сквозь пелену я отчетливо видела мужскуюфигуру. Мужчина мне улыбался. И его облик, и эта улыбка, и даже голоспоказались странно знакомыми. Я вглядывалась в темноту, не в силах тронуться сместа. И тогда он начал приближаться, а во мне все заныло, зазвенело, как будтоя стояла на пороге величайшего открытия. Вот сейчас, вот сейчас…

Вдруг скрипнули тормоза, я невольно повернула голову иувидела рядом с собой машину. Дверца со стороны водителя открылась и появилсяБорька.

— Садись, — хмуро бросил он, я резко повернулась,надеясь обнаружить своего недавнего спутника, но он исчез.

— Черт… — пробормотала я и бросилась бежать в тусторону. Почему-то мне показалось очень важным увидеть его, увидеть его лицо. Ябестолково металась из одного переулка в другой, а Борька бегал за мной, непонимая, что происходит.

— В чем дело? — Он схватил меня за плечи,встряхнул, надеясь привести в чувство. Должно быть, вид у меня был безумный.Впрочем, и у него не лучше. — Ты что, увидела привидение? — тряхнувменя еще раз, спросил он.

— Вроде того.

Кто же за мной шел? И как расценить его появление? Какугрозу? Он улыбался, я видела его улыбку, вряд ли убийца стал бы улыбатьсясвоей жертве. Впрочем, Ник вполне бы мог. Он вообще все делает с улыбкой,неисправимый оптимист. Если бы Борька не появился так неожиданно… Что быпроизошло? В любом случае я бы увидела его лицо. Мне очень важно увидеть еголицо!

— Какого черта ты носишься под дождем?

Я перевела взгляд на Борьку. Он был пьян, что слегка удивило.Парни вроде него стараются не пить за рулем. Хотя всегда можно сделатьисключение.

— А тебе какого черта здесь понадобилось? —огрызнулась я.

— Просто ехал мимо, — проворчал он, убирая руки.

— Вот и отлично, поезжай дальше.

Я направилась к дому, уверенная, что он вернется к машине,но он шел за мной.

— Нам надо поговорить… — услышала я и буркнула в ответ:

— Не о чем.

— Нет, есть о чем.

Он опять схватил меня за руку. Он стоял совсем рядом, лицохмурое и какое-то отрешенное. Я поняла, что он не просто пьян, — он едвастоит на ногах.

— Тебе бы не мешало лечь в постель, — вздохнула я.

— Ты меня приглашаешь?

— Нет.

— Нет? Почему же? Вроде мы неплохо ладили…

— Все в прошлом.

— Вот как? Теперь тебе нужен Рахманов. Что ж, выотличная пара. В самом деле. И он не будет возражать против Ника. Они будуттрахать тебя по очереди, а могут и вместе, ведь они большие приятели.

— Что ты несешь? — покачала я головой.

— Я говорю о твоем Полозове. Он убийца, слышишь? И тызнаешь об этом. Прекрасно знаешь. Ты была тогда в баре. Вот, взгляни… — Онсунул мне под нос фотографию. На ней у меня были темные волосы, стрижка каре ияркие губы. — Да, это была ты. Вы убили моего друга.

— Не стоит пить так много, — вздохнула я. —Ладно, идем ко мне, я уже насквозь промокла.

Мы поднялись в мою квартиру. Я оставила Борьку в комнате, асама пошла в ванную, чтобы немного согреться под душем. И очень надеялась, что,пока меня не будет, он уснет. Но, выйдя из душа, я обнаружила его с рюмкойконьяка в руке, фотография лежала на столе, Борька пялился на нее и качалголовой с таким видом, точно отказывался верить своим глазам.

— Это твой Ник, да? — перевел он взгляд наменя. — Он его убил?

— Понятия не имею, кто кого убил, — разозлиласья. — Насколько мне известно, речь там шла о пьяной драке. Разве нет?

— Гениально! — Борька захлопал в ладоши, отставивв сторону бокал. — Гениально. Ты загримировалась и подцепила его в баре, аэта фотография…

— Ты не пробовал меня загримировать под Деми Мур? Умоей подружки, например, это отлично получается. — Я повертела снимок вруках и бросила на стол. — Фотография не доказательство, а дерьмо. И тыэто знаешь. Я никогда не видела твоего друга, так что ментов на меня тынатравил напрасно.

— Не переживай, тебя отмажут, — пьяно засмеялсяБорька. — У тебя ведь лучший в городе адвокат. Такая же мразь, как и ты.

— Все, катись отсюда! — потребовала я.

— Не нравится? — Он опять засмеялся, но смехнеожиданно смолк. Борька закрыл лицо руками и замер так на некоторое время.

— Зачем ты пришел? — вздохнула я.

— Ненавижу себя, — пробормотал он. Я сообразила,что он плачет пьяными, беспомощными слезами. — Ненавижу.

— Отправляйся домой, тебе завтра на работу.

— К черту работу! У меня запой. Я пью со вчерашнегодня, потому что еще вчера понял, что пойду к тебе. Буду лить слезы иуговаривать тебя не бросать меня. Смешно?

— Не очень, — пожала я плечами. На самом делесмешно мне не было совсем. Даже наоборот. Терпеть не могу истерик, особенномужских.

— Вчера я не застал тебя дома. Очень надеялся, что незастану, не хотелось всего этого… А потом.., потом болтался по улицам и мечталтолько об одном — увидеть тебя. Ты была с ним, да? Скажи, что моя ревность —плод моего воображения. Скажи, я поверю. — Он смотрел на меня, но мненечего было ему ответить.

— Хочешь, сварю тебе кофе?

— Кофе? Хорошо, кофе… Ну зачем я пришел,господи? — начал бормотать он. — Неужели, как какой-нибудь мальчишка,не могу обойтись без драматической сцены? Зачем мне это? Ты ведь не глупый парень,Боря, не лучше ли уйти без долгих объяснений… Просто уйти…

— Хорошая идея, — согласилась я, ставя перед нимчашку. — Выпей кофе и отправляйся домой, я вызову тебе такси.

— Как ты могла спутаться с таким кретином? С безмозглойкуклой, надутым индюком…

— Ты несправедлив к нему, — спокойно пожала яплечами. — И сам знаешь об этом.