— Магнитооптика командного модуля #deff находится в ремонте с две тысячи сотого года, — ответила #efaa на очередной вопрос Йошико.

— Она что, повреждена? Целых шестьсот язур?

— Нет, уже исправна. По причине нехватки коммуникационных дронов командный модуль #deff не располагает, однако, возможностями снова пользоваться телескопом.

Йошико засопела и сморщила нос. Потом набрала на своем инфобраслете:

— Зер? Не хочешь немного прогуляться?

Объяснив удивленному Зеру Альману, почему она хочет перебраться с помощью «АП Весельчак» на другой корабль с ЦП, она взглянула на Тебатиманскатта:

— Ты с нами?

— Иногда, Йошико Нехла, я с трудом успеваю за вашей непостижимой скоростью. Но, несмотря на это, я намерен сопровождать вас.

* * *

В отличие от посадочного туннеля #efaa туннель на #deff находился в безупречном состоянии. За исключением, пожалуй, нескольких неисправных светильников. Как и на борту первого корабля, парковочные ниши здесь тоже были не заняты. Все, за исключением одной, как с удивлением заметила Йошико, когда посадочный туннель завершил свой первый полный оборот вокруг «АП Весельчака».

— Смотри-ка, Зер! Вон там! Ты уже видел когда-нибудь такой странный космический корабль?

Зер Альман проследил глазами за ее указательным пальцем, одновременно с этим вручную выравнивая вращение «АП Весельчака», приспосабливая его к вращению посадочного туннеля.

— Выглядит как маленькая модель корабля с ЦП, — сказал он. — Цилиндр. Только знаешь что? Наш друг Деф переслал мне посадочный протокол обслуживания двадцать. И если я не ошибаюсь, мы должны занять место непосредственно в одной из этих ниш. Они здесь больше, чем на Еве?

— По идее, должны бы. Теб?

— Эти парковочные ниши длиннее на семь и одну десятую процента и больше в диаметре на девять и три десятых процента, — ответил паранид после краткого, но напряженного взгляда из окна кокпита.

— Надо же, он видит это невооруженным глазом! — язвительно заметила Йошико, хотя отлично знала, что это действительно так. Тебатиманскатт, у которого полностью отсутствовало чувство юмора, не почувствовал себя хоть как-то задетым и промолчал. — Зер, постарайся посадить «АП Весельчака» прямо перед этим странным мини-кораблем терраформеров. Мне очень хочется на него взглянуть.

— Да я уже понял, — ухмыльнулся Зер Альман.

Он все равно собирался так сделать, потому что странный корабль его тоже заинтересовал.

«АП Весельчак» медленно скользнул в нишу и был сразу же зафиксирован захватными устройствами. Раздалось металлическое жужжание, потом в кокпит проникли звуки, похожие на звуки гонга. Йошико удивленно взглянула на Зера Альмана, но он указал на маленький монитор над центральной консолью.

— Не угодно ли немного освежиться? Как интересно: новенький, с иголочки, суперсовременный космический разведчик и корабль, которому больше шестисот язур, отлично понимают друг друга в вопросах снабжения!

— Протокол обслуживания двадцать? — спросила Йошико.

— Вот именно! — подтвердил Зер Альман, прежде чем встать и снять шлемофон.

Йошико сделала то же самое.

Шлюзовая переборка поднялась и впустила их внутрь корабля #deff. Поскольку парковочные ниши здесь были больше, то и посадочный туннель был гораздо длиннее, чем на борту #efaa.

— Приятно, — заметил Зер Альман. — Сила тяжести здесь совершенно нормальная.

Теперь это заметила и Йошико. Чтобы проверить, она топнула по полу, и еще несколько сезур скрежет колосниковой решетки от удара ее сапог раздавался в туннеле.

— Отлично! Нам надо бы сюда переехать!

— Нет! — возмутился Тебатиманскатт.

— С каких это пор мы живем в коммунальной квартире? — с иронией поинтересовалась Йошико, которая уже направлялась к соседней парковочной нише. — Ты, конечно, можешь остаться, Теб, а мы… Святая Земля! Зер? Зер!

Зер Альман сделал рывок и за полсезуры догнал Йошико. В изумлении они смотрели внутрь ниши.

Там лежал человеческий скелет. Он покоился в военизированной форме темно-синего цвета, рядом с ним лежало огнестрельное оружие.

— Какой ужас! Что же здесь произошло? — Йошико присела и осторожно потянула за обшлаг формы. Раздался шелест, когда некоторые еще уцелевшие куски кожи превратились в пыль, а скелет — в груду костей.

— «Бенжамин Б. Галлахер, СПАСП „Хамелеон“», — прочла Йошико надпись на бейджике мертвеца. Она встала. — Давно мертв. Застрелен?

— Из реактивного оружия, — добавил стоящий за нею Зер Альман, но Йошико уже быстро шла вглубь космического корабля, стоявшего в этой нише так давно, что даже трудно было себе представить этот отрезок времени.

На борту корабля царил полумрак. Его собственное освещение вышло из строя, вероятно, сотни язур назад. Свет, который хоть как-то разгонял тьму, шел от светильника, находящегося у входа. Но… здесь что-то было! Йошико осторожно продвигалась вперед, все ее чувства были обострены до предела.

Сквозь пол корабля раздавалось равномерное жужжание, как будто где-то внизу работали машины. Йошико остановилась, попыталась сориентироваться по звуку и рассерженно обернулась, услышав за спиной топот мощных копыт.

— В центральной части этого космического корабля находится прямоугольный проход, — объяснил Тебатиманскатт. — Мы можем его увидеть. Он темнее, чем все вокруг.

Но как Йошико ни напрягала зрение, она абсолютно ничего не замечала. О чем говорит этот паранид? Что может увидеть он, если этого не видит она? Потом Йошико сообразила, что стоит включить лампу карманного фонарика, прикрепленного к поясу, и тут же поняла, что паранид был прав. В том месте, которое он указал, действительно находилась дверь. Теперь Йошико не сомневалась, что именно там находится источник загадочного жужжания.

Дверь открылась автоматически. С резким звуком включились светильники, заливая помещение ярким светом.

— Теперь мне надо бы принять таблеточку «Д», — хихикнула Йошико, заметив в центре комнаты возвышение.

На нем стоял широкий белый саркофаг, от которого отходило несколько шлангов толщиной в руку человека и десятки кабельных стренгов. На контрольной поверхности лениво поблескивали две лампочки: зеленый цвет — синий, зеленый цвет — синий.

— Что это? — Зер Альман подошел и встал рядом с ней. — Ох ты ж…

— Кокон, — сказал Тебатиманскатт.

— Криогенная камера! — поправила его Йошико. — Это просто проклятая криогенная камера. И в ней кто-то находится!

Дружба — это оборотная сторона безразличия.

Дидан Наванье, аргонский историк