Узнав о происшедшем, Инна Семеновна оченьпереживала, хотя ее вины не было никакой. Ведь она честно предупредилародителей, но они, можно сказать, собственными руками уложившие чадо в могилу,рассудили иначе. Они отнесли заявление в милицию. В нем дело было представленосовсем в ином свете. Семейная пара обвинила врача во всех смертных грехах,главным из которых было занятие медицинской деятельностью незаконно, на дому.

Напомню, все происходило в самом началевосьмидесятых, и с Инны Семеновны спросили по всей строгости. Ее осудили набольшой срок и отправили к черту на рога, в лагерь, в Республику Коми.

«Не было бы счастья, да несчастье помогло»,ох, не зря людьми придумана сия пословица. В бараке, на соседней койке с Инной,оказалась Анастасия Швырева, обладающая теми же, что и Инна Семеновна,способностями. Но в отличие от Топильской, узнавшей о своем даре совершеннослучайно и не умеющей им как следует пользоваться, Швырева происходила из семьипотомственных целителей. И прадед, и дед, и отец Насти были теми, кого сейчаспринято называть экстрасенсами. Умение лечить руками передавалось в семьеШвыревых из поколения в поколение, и Настя стала обучать Топильскую. Сидеть импредстояло долго, и Анастасия не торопилась. Впрочем, Инна схватывала науку налету и очень скоро догнала преподавательницу по эффективности воздействий, апотом и перегнала ее.

Срок они до конца не отмотали, перестройкараспахнула дверь на свободу. Инна Семеновна вернулась в Москву. Первое времяона бедствовала, но потом, словно червяки после дождя, стали появляться всякиецентры нетрадиционной медицины, вот Топильская и нанялась на работу в один,потом перешла в другой, затем в третий и в конце концов оказалась в «ТИСе».Инна Семеновна сейчас очень известна, и люди ничтоже сумняшеся зовут «ТИС»центром Топильской.

Алла Марковна перевела дух, помолчала идобавила:

– Я с Инной Семеновной третий год вместе, онакак-то разоткровенничалась и рассказала про свою жизнь. Как подумаю, сколькоей, несчастной, ради людей вынести пришлось, так плакать хочется!

– А Сокирко-то тут при чем? Она ктотакая? – весьма невежливо влезла я в ее плавную речь.

С Топильской все понятно. Лично я не верюэкстрасенсам и никогда не пойду к ним лечиться. Но если кому-то от их пассовделается легче, то и слава богу.

– Олеся страшный человек, она ведьма, –ляпнула Алла Марковна, – не белая, а черная!

– Негритянка? – изумилась я.

– Да нет же, – отмахнулась АллаМарковна, – ну с чего вы так подумали?

– Вы сами только что сказали, – осторожнонапомнила я, – черная!

– Ведьма, – быстро добавила Алла Марковнаи заморгала глуповатыми, прозрачными, словно лесной ручеек, глазами, –колдуньи бывают разные: белые и черные.

– Да? – совершенно искренне воскликнулая. – Я полагала, что все ведьмы одинаковые: варят зелье из жаб, летают наметле, проклинают прохожих. Алла Марковна перекрестилась:

– Вовсе не так. Белая ведьма работает сбожьего благословения, она верующая и никогда никому никакого вреда непричинит, а вот черная… это да! Тут можно ожидать чего хочешь: приворота,наговора на смерть… Такая ни перед чем не остановится, лишь бы денежки платили.Вот Олеся – черная ведьма. Она, ясно, прикидывается белой, но мы-то хорошо сИнной Семеновной знаем правду!

– Ну и почему Топильская отказалась датьавтограф Галке? Извините, но я не понимаю.

– А наверное, она какой-нибудь ужасный заказ уОлеси сделала, приворот, например. За это теперь и расплачивается, – наполном серьезе объяснила Алла Марковна, – вашей подруге теперь поможетлишь глубокое раскаяние, молитва, пост. Ох, трудное это дело! Инна Семеновнаникогда в подобном случае помогать не станет, потому что вполне может даралишиться, да и грех большой ваша подруга совершила, пойдя к колдунье, нельзякарму ломать. Это же ей божье наказание за проступок.

– Алла, – послышался голосТопильской, – ты где? Возьми воду.

– Ага, ваше лекарство готово, –засуетилась моя собеседница, – сейчас принесу!

Сжимая в руке самую обычную пластиковуюбутылку минеральной воды, я вышла из кабинета, дошла до рецепшен и, убедившись,что Аллы Марковны нет поблизости, спросила у администратора:

– Скажите, как попасть на прием к Сокирко?

Не выказав никакого удивления или порицания,дежурная сообщила:

– Могу вас записать на сегодня, только навечер, свободное место есть в семнадцать ноль-ноль.

Я быстро произвела в уме расчеты. Так, менявполне это устраивает. Сейчас смотаюсь домой, сделаю ужин, потом опять сюда, азатем у меня эфир на радио «Бум» – очень удачно получается.

– Да, да, отлично, я приду в пять часов.

Администратор кивнула:

– Только не сюда.

– А куда? – удивилась я. – Сокиркопринимает в другом месте?

– Здание это же, но вход с обратнойстороны, – объяснила регистратор. – Со двора, увидите там зеленуюдверь.

Я закивала:

– Не беспокойтесь, найду.

На поиски я и впрямь не потратила многовремени. Единственное, о чем я пожалела, стоя возле зеленой двери, это орешении съездить домой, чтобы приготовить ужин. Ну с какой стати я собраласьделать бефстроганов? Почему не вспомнила про пробки на дорогах?

В результате я добиралась до квартиры два споловиной часа, потом, прикинув, что и назад ехать столько же, естественно, нестала делать мясо в подливке, а вытащила из морозильника упаковку своеголюбимого филе грудки в кляре. Только на этот раз, наученная горьким опытом, япоставили блюдо с вкусными куриными кусочками на холодильник. Вот туда-тоАдюше, прожорливой любительнице кур, ни за что не добраться.

Сев опять в машину, я страшно рассердилась насебя за тупость. Ну зачем гонять по Москве туда-сюда? Не легче ли было провестиэто время с пользой? Пошляться по магазинам, посмотреть на шмотки, косметику ивсякие другие мелочи. Еще следовало пробежаться по книжным магазинам и накупитьновинок. Большое спасибо радио «Бум», теперь у меня появилась в кармане вполне приличнаясумма и не придется, ощущая внутренний дискомфорт, тратить на детективысредства из семейной кассы.