Она приняла решение. Она не собирается ждать, пока кто-то подарит ей то, чего она хочет, да она никогда и не ждала ни от кого милостей. Вилла скрывает тайны ее прошлого, и она их откроет.

Проведя руками по лицу, Виола посмотрела на дверь. Все было тихо, но лучше еще немного подождать. Она достала мобильник. Интересно, как там мама? Она написала ей, но Клаудия так и не ответила. Скорее всего, она обиделась, что Виола поставила ей ультиматум. Она задумалась и о Франческо. Вот уже несколько дней, как отец уехал. Неужели он никогда не вернется в Спинозу? Осознав, какое направление приняли ее мысли, она их побыстрее отогнала. Она не должна об этом думать, надо сосредоточиться на другом. Она пролистала телефонную книжку и нашла нужное имя. Уильям Стюарт. Виола почувствовала острое желание его увидеть. Интересно, чем он сейчас занят. Нашел ли он девушку, способную оценить его абсурдное чувство юмора? Подождав секунду, она закрыла глаза. Искушение слишком велико. Нетерпеливо прикусив губу, она нажала на кнопку звонка.

- Виола! Наконец-то!

- Привет, Уильям, - ей сразу же стало тепло на сердце.

- Как дела?

- Честно говоря, не знаю, - не сразу ответила она. - Все так запутано.

- Тогда возвращайся.

- Не могу, - улыбнулась Виола. - Сложные семейные дела.

- Семьи существуют как раз для того, чтобы создавать сложности!

- Да как же! У тебя-то семья потрясающая! - рассмеялась она.

- Сколько ты еще там пробудешь?

- Не знаю точно. Скорее всего, еще пару недель, - так значит, ему не терпится ее увидеть! Виола широко улыбнулась.

- А потом вернешься?

- Вернусь, - кивнула она. Они еще немного поболтали. Попрощавшись, Виола задумчиво уставилась в потолок.

Похоже, сегодня вечером погода не слишком способствует ее планам.

Она встала с постели, взяла сумку с инструментами и, бесшумно закрыв за собой дверь, вышла в коридор. Она не какая-нибудь плакса, чтобы всю ночь прохныкать в собственной спальне! Виола вдруг поняла, что умирает от желания поговорить с Айрис. И это пугало ее больше всего. Сестра точно пошлет ее к черту.

Она решительно постучала в дверь Айрис. Она ужасно себя с ней повела; и сердце ее сжималось от раскаяния и сострадания. Дверь открылась, и мгновение сестры молча глядели друг на друга. Те же глаза, те же чувства, что внезапно переполнили Виолу - счастье, удивление, надежда. Но теперь сестра словно была на своей волне.

- Тебе что-то нужно? - спокойно спросила Айрис.

- Мы собирались взломать шкаф, помнишь?

- Я думала, ты не хочешь, чтобы я мешалась у тебя под ногами.

«Прости. Я идиотка», - это же так легко. Стоит только произнести эти слова, и все встанет на свои места. Айрис умеет просить прощения, а значит, она должна уметь прощать. Черт, да она даже родителей простила, несмотря на все, что они им сделали. Но слова застряли у Виолы в горле. Она слишком привыкла цепляться за свою боль и обиды, будто собирая их в шкатулку памяти. Они были ей необходимы. Они указывали ей путь, напоминали, каких ошибок она не должна совершать. Впервые за все время, что знает сестру, Виола почувствовала, что восхищается ею. Восхищается до глубины души. Нужно немало смелости, чтобы уметь оставить позади прошлые обиды и без страха смотреть в будущее. Отказаться от этого легко - достаточно следовать привычке, использовать те же слова, мысли, жесты. А вот открыться людям -совсем другое дело.

- Ну значит, ты ошибалась.

- У тебя серьезные проблемы в общении, - прищурилась Айрис.

- Так ты хочешь пойти или нет? Если нет, я и одна пойду! - только сейчас она заметила, что Айрис полностью одета и обута в легкие кроссовки. - Ты что, ждала, что я приду?

- Предполагала. - выходя: бросила Айрис.

Виола остановилась посреди лестницы. Что-то в словах сестры показалось ей странным:

- Ты хочешь сказать, надеялась?

- Нет - обогнав ее, Айрис быстро спустилась по ступенькам. - Я как будто читаю твои мысли на расстоянии. Или скорее знаю, что мысли в моей голове принадлежат не мне.

- Как такое возможно? Хочешь сказать, ты знаешь, что я думаю? - Виола была поражена. Она и сама чувствовала то же самое, и это сводило ее с ума.

- Тише! Хочешь поднять на ноги весь дом? - Айрис приложила палец к губам.

- Ответь на вопрос.

- Да что с тобой такое? - воскликнула Айрис и тут же поняла. - С тобой происходит то же самое?

Часто дыша, Виола прижалась к стене:

- Это ненормально.

- А что здесь вообще нормально? - сестра рассмеялась и тут же прикрыла рот руками. - Наши родители развелись, и каждый забрал себе по дочери. Бабушка живет во дворце, о котором можно лишь мечтать, и никого сюда не пускает, а говорит только о какой-то тысячелетней розе. А Бьянка? Почему о ней никто ничего не знает? Что, если она сделала что-то настолько ужасное, что семья порвала с ней навсегда? Черт возьми, ведь она была бабушкиной сестрой!

Айрис права, так оно и есть.

- И все-таки, если подумать, близняшки-телепатки - тоже не пример для подражания.

Это прозвучало настолько абсурдно, что обе расхохотались.

- Ладно, пойдем, уже поздно, а завтра утром бабушка хотела прогуляться к озеру.

- Знаю, она мне сказала после ужина.

Они вошли в кухню. Сдвинув ящики к стене, обе с воодушевлением поглядели в глубь открывшегося темного прохода.

- В пергаменте говорится о каком-то водном зеркале. Думаешь, это про озеро?

- Возможно. Ручей, который его наполняет, спускается с горы. А из озера ведут начало ирригационные каналы.

Виола задумалась. Почва так хорошо дренирована, а сад все равно кажется больным: «Как думаешь, почему, кроме розы, возле дома Габриэля в саду нет ни одного цветка?»

- Не знаю, - пожала плечами Виола. - Нехорошо это.

Она помолчала и порывисто схватила руку сестры:

- А что, если раньше такое уже случалось? Может, мы найдем в книгах рецепт, как исцелить сад? Наверняка кто-то записывал историю сада и какие у него были проблемы!

- Надо поторопиться, - кивнула Айрис. - А в следующий раз неплохо бы прийти сюда днем.

- Тогда Фиоренца узнает. Не уверена, что бабушка нам разрешит, ведь она рассказывала, что в той части виллы опасно, только чтобы удержать всех оттуда подальше.

- Я тоже так думаю. Отсюда вопрос: что они скрывают? Я думаю, это касается Бьянки Донати. Возможно, я и ошибаюсь, посмотрим...

В коридоре для слуг Виола осветила фонариком доспехи:

- Зачем сюда поставили этого жуткого типа?

- Его зовут Альфред, и он не жуткий, - не останавливаясь, возразила Айрис.