Хотя в меня буквально только что плюнул какой-то тип из проезжавшей мимо машины.

– О нет! Бет, я надеюсь, ты сообщишь об этом в полицию?

– Не думаю, что в силах сейчас общаться с полицией, – говорю я. – К тому же у меня плохое предчувствие, что там, откуда это взялось, будет еще больше. Это ведь я стану первой мишенью в такой ситуации? Для человеческой ненависти.

Люси отводит взгляд. Ей и не нужно ничего отвечать.

После того как молчание затягивается слишком надолго, уже она задает мне вопрос:

– Когда же все это уляжется?

Отчаянно хочу ответить ей, что скоро. Хочу сказать: «Все наладится». Но не хочу лгать больше, чем уже успела. Все, на что я сейчас способна, – это просто пожать плечами.

Вернувшись к столику, выставляю на него чашки и тарелки с банановым хлебом, который девчонки тут же начинают поглощать.

– Ничего себе! Джесс, как будто я голодом тебя морю, – говорит Адам. А потом смотрит мне в глаза, и все у меня внутри начинает трястись. – Итак? Все еще хочешь облегчить душу?

Делаю большой глоток горячего шоколада и оглядываюсь на посетителей, сидящих за тремя другими столиками. За ближним из них – две женщины, обе увлеченно раскрашивают тарелки. За остальными тоже пары – сидят и просто болтают за чашечкой кофе. Все запросто могут подслушать наш разговор.

– Хочу. Но только не здесь. Где-нибудь в более уединенном месте, – вполголоса отвечаю я.

Адам явно разочарован. Видать решил, что я струсила. Хотя, может, так оно и есть.

– После того как мы все тут подметем, может, пойдем ко мне? – предлагает он. – Девочки поиграют, а мы с тобой пообщаемся.

Медленно набираю полную грудь воздуха и столь же медленно выдыхаю. Голос у меня звучит так, словно у меня родовые схватки. При подобном сценарии такое сравнение вполне уместно.

– Если только ты уверен, – говорю я. Моя первоначальная отвага и желание во всем признаться тают с каждой секундой. А не исключено, что к тому времени, как мы окажемся у Адама, и вовсе растают без следа.

Глава 63

Бет

Сейчас

У Адама девочки сразу бегут в спальню Джесс, и я слышу оттуда глухие удары, грохот и звон игрушек, разбросанных по всему полу. Адам следует за ними, чтобы проверить, как там они, пока я стою и нервно жду его в кухне. Она чистенькая и минималистичная; в некоторых аксессуарах явно чувствуется рука Камиллы. Смотрю на дорогущий и навороченный кухонный миксер и вспоминаю наши с ней разговоры о выпечке и о том, как ей нравилось придумывать новые рецепты без орехов. В одну из наших последних встреч мы с ней обсуждали печенье. Как жаль, что это все, о чем мы когда-либо говорили по-настоящему…

На вертикальном холодильнике-морозильнике замечаю фотографии их троих – счастливые семейные кадры. Мгновения, впечатанные в вечность. Когда я была здесь в прошлый раз, у меня не было возможности присмотреться к мелочам. Возможность побыть наедине с собой в течение нескольких минут позволяет мне по-настоящему осознать все произошедшее.

– Обе счастливы и довольны, – отчитывается Адам, врываясь в кухню как возбужденный пес. – Думаю, в гостиной будет удобнее общаться.

Он выводит меня из кухни в комнату напротив. Нерешительно опускаюсь на трехместный диван с бежевой обивкой, и пухлые подушки тут же охватывают меня со всех сторон. Теперь, оказавшись здесь, окончательно теряю запал. Хочется, чтобы эти чертовы подушки поглотили меня целиком, хочется исчезнуть и забыть обо всем.

– Я знаю, кофе мы только что пили, но могу я предложить тебе еще? – Адам пытается поймать мой взгляд. – Или для этого разговора тебе требуется что-нибудь покрепче?

Издаю неловкий смешок.

– Нет, все нормально. Спасибо.

– Тогда я весь внимание, – заключает он.

Крепко переплетаю пальцы и пытаюсь сглотнуть. В горле пересохло, язык словно из наждачной бумаги.

– Хотя можно просто водички?

Адам сочувственно улыбается и выходит из гостиной, после чего возвращается со стаканом воды со льдом.

– Спасибо. Это не так просто, как я думала…

– Трудные темы редко бывают действительно трудными, когда дело доходит до дела, Бет.

Делаю глоток воды. Единственный звук – это звон кубиков льда о мои зубы, когда я наклоняю стакан. В комнате царит тишина, которая напоминает мне фильмы ужасов – эту жутковатую атмосферу перед шокирующим разоблачением. Один в один.

Я уже много раз мысленно переживала этот момент. Плюсы и минусы того, что я собираюсь раскрыть, перечислены и отредактированы, добавлены или удалены – в зависимости от того, какими, по моему мнению, будут последствия. В зависимости от желаемых результатов. Мне нужно соблюдать осторожность, иначе единственный результат, который я получу, – это подвергнусь остракизму. Со стороны Адама, со стороны всего деревенского сообщества.

«Подумай о будущем Поппи!»

Она – вот что действительно важно.

И, конечно же, ее будущее зависит от того, насколько мне удастся защитить мое собственное будущее.

– Я не была до конца честной с тобой – да и вообще ни с кем. Даже с Джулией. А может, даже сама с собой, – начинаю я, и эти слова изливаются сами собой, как вода, журчащая по речным камням.

«Притормози!»

Адам ничего не говорит, поэтому продолжаю.

– Так вот, насчет Тома… – Ставлю здесь пробел. Я все еще не убеждена, что мне следует это делать. Но мне нужно с кем-то поделиться. Я больше не могу держать это в себе.

– Все нормально, Бет. Ясно, что дело очень серьезное, и то, что ты готова мне все рассказать, очень многое значит. – Адам соскальзывает с кресла напротив и опускается передо мной на колени, берет мои судорожно сжатые руки в свои. Расслабляю пальцы, успокоенная искренне сочувственным выражением у него на лице.

– Только, пожалуйста, не подумай обо мне плохо. Все не так просто.

– Я все понимаю. Продолжай, – просит он.

– Я знаю больше, чем сказала полиции. – Эти слова на миг повисают между нами, прежде чем я поджигаю у этой бомбы запал. – Насчет Тома. Насчет Кэти. Насчет ее смерти.

Могу точно сказать, что Адам хочет отступить. Убрать руки от моих. Чувствую легкий рывок, но он не отпускает. Взамен делает долгий прерывистый вдох.

– Ладно. Это для меня полная неожиданность, готов это признать. – Сжимает губы в тонкую линию, а я кусаю свои собственные, надеясь и молясь, чтобы он сейчас не вышвырнул меня и Поппи за дверь. – Когда ты говоришь, что знаешь больше… В смысле… Типа как теперь знаешь – например, из-за того, что тебе что-то сказали в полиции… или всегда знала?

Вот оно… Строить