Все взгляды устремились на Лару.

– И ты не побоялась войти в дом ведьмы? – приглушённым голосом спросила Гретхен.

Лара вопросительно глянула на Крэха и, не дождавшись никаких подсказок, повернулась к его невестке.

– Сказать по правде, я не знала, что передо мной ведьмино жилище. Я заблудилась и увидела заброшенный дом. Хотела развести огонь, чтобы согреться, и… устроила пожар. Случайно.

Как и россказни старого колдуна, это тоже было полуправдой. Услыхав про пожар, молодое поколение обширного семейства восторженно загудело.

– Чары ведьмы рассеялись, и я вновь стал человеком, – подытожил Крэх.

– Слава Всевышнему, – простодушно отозвалась Гретхен, поднимаясь с табурета. – Пойду тесто ставить.

– Больно похоже на детскую сказку, – с недоверием пробасил Пауль.

– Послушайте, ваш отец в самом деле был большим чёрным вороном! – оскорбилась Лара. – Я сама видела, как он превратился в человека. Вам не понять, что такое не быть собой. Он полжизни провёл в чужой шкуре…

– Сынок, – спокойно начал Крэх. – Все сорок лет я часто прилетал и наблюдал за вами. Задай любой вопрос о прошлой жизни – я отвечу. Я знаю имена всех твоих детей. Вот это Альбрехт, это Лизелотта, это…

– Довольно, – оборвал Пауль. – Предположим, я тебе верю. Что дальше? Ты хочешь остаться с нами?

– Если позволишь.

– У меня шестеро детей, двое женаты. Внуки, невестки, хозяйство… Мне некуда тебя селить.

Было видно, что Крэх растерялся.

– Отец, мы бы могли немного потесниться, – осторожно высказалась девушка с русыми косами.

– Каким образом? – грянул Пауль. – Если только замуж тебя отдать, причём сегодня же!

Ларе стало так обидно за старика, что хотелось взять его за узловатую руку и увести из этого неприветливого дома.

– Я понимаю, что в последний раз ты видел меня, когда тебе едва минуло двенадцать лет, – сказал Крэх. – И теперь не я, а ты хозяин в моём доме. Поэтому я соглашусь на любое твоё решение.

– Пока все комнаты заняты, тебе придётся спать в хлеву, – решил Пауль. – Ничего лучше я предложить не могу.

– Это пустяки. Я понимаю.

– Честно говоря, я ума не приложу, что мы скажем соседям. Как объясним твоё возвращение? Расскажем всем, что тебя похитила какая-то распутная ведьма?

– Ни в коем случае! – Старик протестующе поднял ладонь. – Мои юные друзья, история, которую я рассказал, должна остаться между нами. Я бы хотел, чтобы все остальные считали, будто я… был пиратом.

Пауль разразился противным смехом. Его примеру последовали три старших сына.

– Прадедушка, ты был пиратом? – воскликнул мальчик лет восьми.

– Нет, на самом деле не был…

– Насколько я помню, ты страдал морской болезнью, – борясь со смехом, заметил Пауль.

– Дай бог, чтоб это помнил только ты.

С другой стороны дома располагалась харчевня Пауля, где работали почти все взрослые члены семьи. В харчевню вела дверь из кухни, через которую то и дело сновала мать семейства Гретхен с деревянными тарелками в руках.

Когда Ларе подали обещанный завтрак, она набросилась на еду, мало заботясь о приличиях.

– Твоя спасительница тоже будет жить в хлеву? – недовольно уточнил Пауль, обращаясь к отцу.

– Нет-нет, – поспешила возразить Лара. – Я собираюсь ехать в Дрезден к родителям.

– Одна? Без провожатого? – удивилась Гретхен.

– Э-э… Да, – с недоумением ответила та. – А что я могу поделать, если у меня его нет?

– Переодеться мужчиной.

– Что? Господи…

– Мир ещё не подписан! – причитала Гретхен. – Четвёртый год эти тупицы делегаты в Мюнстере заседают, договориться не могут, а народ – страдай. Столько солдат по нашей земле бродит – своих, французов, шведов! Как можно навлекать на себя такую опасность? Ты в своём уме? Разве война не показала тебе, как ужасен этот мир?

– Мне прекрасно известно, что этот мир ужасен, – согласилась Лара. – Я даже видела с…

Старик незаметно для других приставил палец к губам.

– Кого ты видела? – полюбопытствовала Гретхен.

– С… священника, который домогался деревенских девушек.

Мать семейства махнула полной рукой.

– Этим безобразием даже честных людей не удивишь.

– Я пойду поздороваюсь с соседями, которые ещё остались в живых. – Уходя, Крэх положил руку на плечо Лары. – А ты ешь, не торопись. И не болтай.

Приступая ко второй миске супа, Лара поймала на себе изучающий взгляд хозяина дома.

– Люди говорят, что война не разрушила Дрезден так сильно, как Кемниц, но из-за чумы и голода населения там поубавилось, – не то спрашивал, не то проверял её Пауль.

Таких подробностей Лара не знала.

– Да, немного поубавилось, – кивнула она.

«Хоть бы мои родители были живы…»

– И как же девица из столицы умудрилась забрести в наш лес? – с подозрением продолжил Пауль.

«Интересно, хватит ли его проницательности, чтобы распознать мою ложь по глазам?» – подумала Лара, а вслух кротко ответила:

– Дело в том, что я бежала из монастыря. Украла лошадь и сбежала.

Услышав это, сердобольная Гретхен оторвалась от дел.

– Голубушка, только не говори, что над тобой измывались!

Не давая Ларе и рта раскрыть, Пауль громко заявил:

– По твоим манерам не скажешь, что ты обучалась в монастыре.

– Это потому что я трудно обучаема. И очень голодна.

Пауль скривился, но промолчал. Когда он покинул кухню, Лара не сдержала вздоха облегчения. Покончив с супом, она огляделась по сторонам в поисках еды. Гретхен долго не возвращалась из харчевни, зато вернулся бывший ворон.

– Крэх, можно мне ещё?..

– Лара, беда! – Лишь после этих слов она увидела, как встревожен и бледен старик. – Тебя уже ищут.

Лара всей душой надеялась, что ослышалась.

– Что ты сказал?

– Тебя ищет канцлер курфюрста, – тихо повторил Крэх. – Я от соседа слышал.

– Как они… как те паршивцы смогли так быстро добраться до дома без лошадей?!

– Наверное, им помогли деревенские.

На Лару нашло оцепенение.

– А если в дороге они разговорились, – с ужасом осознала она, – то история Мерле о двух кошках становится не такой уж безумной.

– Послушай. – Крэх сел за стол напротив неё. – Сосед говорит, что у входа в ратушу повесили объявление о ведьме со светлыми волосами и голубыми глазами лет двадцати…