Когда Киряевка узнала, что Софья предсказала беду, селянепритихли. Слава богу, череда смертей прекратилась, остальные мужики, нанимавшиесярабочими в экспедицию, выжили и даже прекрасно выглядели. Деревня сталапостепенно приходить в себя. Через два года один из бывших землекопов женился,его супруга родила девочку, и тут Киряевку вновь охватил ужас.

Ребенок получился таким, что ни в сказке сказать, ни перомописать – несчастное существо, мало похожее на человека, прожило пару недель ик общему облегчению скончалось. Тут местные старухи вновь вспомнили словаСкавронской и понеслись по избам.

– Люди! – кричали они. – У Петьки, который с архологомводился, в прошлом году девка-даун родилась! У Мишки жена парня с шестьюпальцами на руках выносила! Теперь новая напасть! Ведьма заклятие наложила! Бейее, ребята!

Остановила толпу, которая, вооружившись баграми, ломами ивилами, уже направилась к болоту, мать Ларисы Матренкиной.

– Не ходите, люди, – встала она перед разъяренными мужиками.

– Уйди, пока сама не получила! – раздалось в ответ.

– Сегодня полнолуние, – ткнула она в небо пальцем.

– И чего? – удивились деревенские.

– Ведьма самую силу имеет, – предостерегла Матренкина. – Ейсейчас дьявол с сатанятами помогает. Победит вас колдунья, больными сделает.Лучше завтра идите, после полудня.

Мужики почесали в затылках и на всякий случай решили послушатьМатренкину. К последней в Киряевке относились с уважением – богомольнаяженщина, всегда над умершим молитву прочитает и деньги за услуги берет. Своя,правильная, понятная баба.

Когда на следующий день армия мужиков пришла на болото,домик ведьмы оказался пуст. Скавронская исчезла, прихватив иконы.

Лет через десять про Софью забыли и стали считать знахаркупокойницей. Потом, правда, кто-то разнес слух, что на болото приезжает тетка,похожая на Скавронскую. Но изба колдуньи вызывала страх даже у молодогопоколения. Место считалось гиблым, и хоть лес принадлежал колхозу, председательне захотел выяснять, кто и зачем бегает по болоту.

А это и в самом деле была Софья, совершенно не постаревшая идаже, вопреки логике, ставшая моложе. Хоть Скавронская и жила теперь в Москве,но целительство не бросила, ездила на свой огород, однако пробиралась к избушкеокольными путями, минуя Киряевку. Скавронская знала, что местные жители боятсяболота, и не опасалась воровства. Она была готова при случайной встрече скиряевцами сказать:

– Софья умерла, я ее дочь. Домик получила по наследству,имею право сюда приезжать.

Но к ней никто ни разу не пришел, огород не тронул, связкисушеной травы не стащил, даже местные бродяги обходили избенку стороной, такойдурной славой это место пользовалось.

Теперь о Майе. Она с малолетства знала, что у ее отца былараньше другая семья и там подрастает девочка, ненамного старше нее. Иногда, взлую минуту, мать кричала отцу: «Возвращайся к своей ведьмачке!» – А тот толькорукой махал и ничего жене не отвечал.

Водкин рано умер, но супруга поминала «дочь нечистой силы» ипосле похорон мужа.

Став взрослее, Майя пристала к матери с вопросом:

– Папочка правда жил с колдуньей?

Мать не устояла перед искушением и обрисовала Марту в черныхкрасках. Но еще больше досталось Софье. Наверное, дочь Дмитрия Сергеевичахотела навсегда отбить у Майи охоту общаться с единокровной сестрой и ееродней, но получилось иначе. Подросткам свойственен негативизм, а к информации,прозвучавшей из родительских уст, они относятся весьма скептически. Майю,словно магнитом, тянуло к Скавронской, и в конце концов она решила: они сВероникой сестры, пусть и наполовину, но все же одна кровь. И приехала в дом,где ранее жил ее отец.

Софья не прогнала девочку, более того, она стала пристальноприсматриваться к «внучке». Вероника не проявляла никакого интереса кцелительству, а Майя жадно впитывала любую информацию, исходящую от старухи.

– Напутали в небесной канцелярии, – вздохнула Софья послеочередного скандала, устроенного ревнивой Никой, – души не туда положили. Ну даничего, не бывает в жизни случайных встреч. Не печалься, мы нашли друг друга,исправили ангельскую ошибку. На Нику не злись, в ней много эгоизма, она каксобака на сене – сама не ест и другим не дает.

Майя старалась не обращать внимания на тычки и уколы,получаемые от Ники, но старшая сестра все упорнее упражнялась в науке свары,продолжала выживать соперницу из дома. И в результате победила – Майя пересталаприходить к Скавронским, Софья и она стали встречаться в других местах. Девушканеизменно поражалась: сколько же интересного знает старуха! Иногда Майю кусалажалость – глупая Ника, погрязшая в злобе, не понимает, чего себя лишила.Воистину, нет пророка в своем отечестве! Имей Майя такую бабушку, она бы день иночь слушала ее наставления.

Софья оказала на ученицу огромное влияние. БлагодаряСкавронской Майя пошла учиться на историка, написала диссертацию по народнымобрядам, увлеклась сбором легенд и сказок. Водкина постигла азы целительства,могла составить простенькое снадобье от простуды, мазь от гайморита, микстуруот поноса. Естественно, она никогда не возьмется лечить больных, но для своихподруг и коллег служит врачом, в коллективе Майю считают талантливой травницей.

И вот еще одна интересная деталь – Софья не старела! Майяискренне считала ее бессмертной, вечной. Но настал черный день, вечеромкоторого Скавронская позвонила Майе и самым обычным голосом сказала: «Моипохороны состоятся в пятницу. Приезжай, да прихвати с собой ведьминопокрывальце. Мало ли, что случится. На свете много злобы:»

Майя прервала повествование, схватила с подоконника бутыль сводой, сделала пару глотков и осипшим голосом продолжила:

– Есть такой обряд, называется куту, от слова кутья [8]. Когда умирает ведьма,надо, чтобы ее душа не нашла дорогу на тот свет, отрубить колдунье кисть правойруки или, на худой конец, один палец.

Я передернулась.

– Жуть!

– У разных народов существует много кровожадных обрядов, –вздохнула Майя. – Вампиру предписывается загнать в сердце осиновый кол, вафриканских племенах воины поедают печень врага, а в Средние века женщин,заподозренных в связи с темными силами, бросали в воду и ждали: если утонет,значит, невинна, выплывет – точно прислужница дьявола.