– Карина!

– Аюшки?

– Это Даша Васильева.

– Александр Михайлович вернулся? Вы говорили о моем переходев его группу?

– Полковник еще в Питере.

– А-а-а, – разочарованно протянула Кара.

– Я помню об обещании, не надо волноваться.

– Спасибо.

– У меня возник один вопрос:

– Я вся внимание.

– Как долго сохраняется отпечаток пальца?

– Пока его не смоют или не сотрут. Если правильнозаконсервировать улику, она проживет долгие годы, существуют специальныеметодики…

– Речь не об отпечатке, – попыталась объяснить я.

– Не понимаю.

– Я говорю о самом пальце. Скажем, человек умер, а рукаосталась. Что будет с папиллярным узором?

Карина вздохнула.

– В двух словах этого не объяснить.

– Он может сохраниться?

– Да, конечно, в зависимости от того, где содержался объект.Есть различные методики восстановления кожи. Начиная от самых простых, когдаделают укол…

– Лучше без подробностей! – остановила я Кару. – Меняинтересует вот что: если узор на коже сохранен, он отпечатается на предмете?

– Должен, – осторожно сказала Карина. – Но ничто несбывается со стопроцентной вероятностью. Тому, кто решил использоватьконечность трупа, придется обработать поверхность чем-то типа жира, или,допустим, масла…

– Ясно! – воскликнула я. – Мне важно знать лишь одно: впринципе такое возможно?

– В принципе, да, – повторила Кара, – при определенныхусловиях.

Я поблагодарила Карину, попрощалась и полезла за сигаретой.Помнится, сообщая мне об исследовании отпечатка, оставленного на кнопке звонка,та же Карина сказала, что на ее поверхности имеются следы некого вещества,похожего на крем. Я тогда не придала особого значения этой детали, толькопоняла, что ни о каком привидении речи быть не может, и забыла про крем. А зря.Теперь стало понятно: преступница заботилась вовсе не о своих нежных руках. Оназадумала масштабное представление, феерический спектакль. Великие режиссерыотдыхают и нервно кусают ногти от зависти.

Внезапно мне стало зябко, несмотря на теплый июль за окном. Какбудто температура в салоне автомобиля понизилась до двадцати градусов мороза.Надо успокоиться и ехать к злобному Дмитрию Сергеевичу. Если Майя не ошибается,то ампутированный мизинец должен храниться у него. Но сначала необходимозарулить в бутик и взять платье для Зайки, тем более что магазин находитсянеподалеку от музея.

Продавщицы дорогих салонов, как правило, отличаютсямедлительностью. В пафосных лавках не бывает много покупателей одновременно,поэтому девушки не торопятся и еле-еле шевелят руками.

Когда я вошла в торговый зал, две блондиночки в фирменныхкостюмчиках запаковывали нечто шелковое, приобретенное дамой в бриллиантовыхсерьгах. Мне пришлось сесть в предусмотрительно поставленное у прилавка креслои наблюдать за процессом.

– Вам упаковать в подарочную корзинку? – пропела девушка сбейджиком «Света» на блузке.

– Нет, я себе беру, – ответила дама.

– Таня, готовим обычную, – приказала продавщица.

Вторая блондинка откинула назад тщательно завитые кудри,взяла с полки большую красную коробку, раскрыла ее, вытащила из-под прилавкатри рулончика папиросной бумаги разных цветов и, сильно «акая», протянула:

– Ка-ака-ая ва-ам ка-ажется кра-асивей?

– Золотая, – сделала выбор дама.

Таня кивнула и взялась было за ножницы, но тут вмешаласьСвета.

– Красное с золотом напоминает Новый год. Вы не находите?

– Действительно, – засомневалась покупательница.

– Летом хочется зелени, свежести, – не успокаиваласьСветлана. И неожиданно посмотрела в мою сторону. – А вы как считаете?

Сообразив, что меня вовлекают в беседу, я согласно закивала.

– Но тогда красная коробка не в жилу, – справедливо заметилаТаня.

– Неси желтую, – приказала ее напарница.

Картонную тару поменяли, но не достигли консенсуса.

– Фу, – скривилась покупательница, – крышка с золотом.

– Что вы, Вера Петровна, – улыбнулась Света, – это самыйписк!

– Пусть весь мир пищит, а мне не нравится, – возразила дама.

– Таня, давай розовую! – распорядилась Светлана и опятьвспомнила про меня: – Желаете кофе?

Я чуть было не сказала: «Принесите каши. Съем ее и наберусьсил, чтобы подождать здесь до Нового года». Но переборола себя и милочирикнула:

– Лучше чаю.

– Кира! – гаркнула Света. – Неси поднос.

Из глубины бутика незамедлительно донеслось звяканье.

– Розовая с зеленым, – прокомментировала Таня, – топовоесочетание сезона, называется «наивная юность».

– Вот это по мне, – обрадовалась Вера Петровна, давноперешагнувшая пенсионный рубеж.

Света расцвела. Таня расстелила бумагу, медленно отрезаланожницами нужный кусок, медленно сняла платье с вешалки и стала медленно егоскладывать.

У меня зачесались руки. Очень захотелось встать ипосмотреть, не торчит ли из спины у Тани большой ключ. Может девушке требуетсяподзавод?

– Рукавчики наружу! – сделала замечание ее товарка.

Татьяна, успевшая уложить означенные рукавчики вниз, сталамедленно перекладывать покупку.

Я вцепилась в ручки кресла. В конце концов, я богатаябездельница, пора научиться спокойно проводить время, наслаждаться каждойсекундой бытия! А я по привычке несусь так, словно опаздываю на урок кученикам. Ладно, прямо сейчас начну обучаться созерцать мир не спеша. Как разподают чаек:

Толстая тетка с испуганными глазами грохнула на столикпередо мной поднос.

Света укоризненно посмотрела на нее:

– Кира!

– Простите, – прошептала служащая, – это больше неповторится.