Сестра переменилась в лице. И передо мной вдруг открылась правда: она была не такой, какой все эти тяжёлые годы я изо всех своих душевных сил старалась видеть её. Не такой открытой, не такой честной, не такой совестливой, не такой сильной, не такой смелой и, главное, не такой доброй, какой рисовало мне её моё сильно развитое воображение.

–На самом деле… – Она вдруг запнулась, но после стала говорить уверенно и даже с вызовом.– На самом деле в тот день он вышел из дома и направился в сторону леса. Я резала салат и, увидев его проходящим мимо окна, пошла за ним… Не знаю зачем я взяла с собой нож. Может быть потому, что я ненавидела его за то, что он отнимал тебя у меня. Я проследила за ним. Остановившись за деревом он расстегнул ширинку и начал мочиться. И тогда я подумала, что, может быть, нож – это не лучшая идея. Я решила, что могу попробовать соблазнить его…

–Тебе было всего двенадцать!– брезгливо поморщилась я.

Моя сестра не могла быть такой… Такой! Уже тогда…

Она не могла быть траппером.

…Я ведь жила с ней под одной крышей… С нами жил Кей! Которого она… Она… Ненавидела.

По моей спине пробежал холод ужаса. Пелена с глаз начинала спадать страшно, болезненно, неуклюже…

–Мне было уже почти тринадцать! Я смогла бы его соблазнить! Смогла бы! У меня уже выросла грудь и год как были месячные – я уже была девушкой!..– Она сжала свои кулаки до побеления.– Я уже хотела выйти из-за дерева и подойти к нему, как вдруг, из-за кустов в стах метрах слева от него, раздался сильных хруст. Это были трапперы, которых я прежде не видела в нашем городе. Данте бросился в лес. Они погнались за ним. Все они за считанные секунды исчезли в зарослях, а я осталась стоять на месте сжимая кухонный нож. Через несколько минут я вернулась на кухню и дорезала салат, после чего поняла, что ты скоро проснёшься и начнёшь интересоваться тем, куда девался Данте. Пока ты спала, я быстро собрала все его вещи. Сначала я спрятала их в подвале, а потом, когда ты ушла в лес на поиски, закопала все эти пожитки, даже его ружьё, под розовым кустом возле могилы отца и его недалёкой любовницы. Всю следующую неделю я страшно боялась того, что те трапперы вернутся, но больше всего я боялась того, что ты догадаешься о том, что именно произошло. Однако трапперы не вернулись, Данте не вернулся тоже, а ты так и не смогла докопаться до правды. И мы вновь зажили хорошо и даже дружно, так как жили до появления в наших жизнях Данте. Теперь ты была моей и только моей…

–Я была и Кея тоже. Ты снова о нём забыла…

–Ты практически никогда не давала мне выбора! Собирай вещи! Мы выходим! Готовь есть! Не бей Кея! Стой на страже! Делай, как говорю! Приказы-приказы, одни лишь приказы! Командовала мной налево и направо! Ну так вот мне надоело быть хорошей сестрёнкой, надоело наступать на горло своим желаниям!

–Чего же ты хочешь?– мой голос прозвучал неожиданно устало.

–Хочу быть главной. Главнее всех. Даже главнее тебя.

–Это смешно…

–Тебе смешно? Это хорошо. Потому что мне не смешно ни капли!

Я громко выдохнула и, взмахнув руками, обошла комнату по кругу, и остановилась перед выдвинутой капсулой. Мой взгляд упёрся в неё, словно надеялся отыскать в её пустоте ответы на ту боль, которая в эти минуты разверзалась в моей душе. Потеря потерь, которую не отменить и до конца не притупить. Она начинала свершаться.

–Знаешь к какому выводу я прихожу?– Остановившись с другой стороны капсулы, Лив слегка пригнулась к ней, ища встречи с моими глазами, но я не желала смотреть на неё.– Я думаю, что ты потащилась на поиски этого города, в существование которого сама верила с большой натяжкой, не из-за Кея, которому всегда желала лучшей жизни – друзей, книжек, увлечений – и даже не из-за меня. Ты пошла из-за себя. Тебе нужен был этот грёбанный социум – не нам. И мне, и Кею всегда хватало тебя одной! Тебе же никогда не было достаточно одних нас, ты всегда хотела большего и к большему стремилась!– Я удивилась: разве можно считать стремление к большему грехом? Но я не успела вставить ни слова.– Тебе нужен был Конан! К нему ты тащилась через эти грёбанные заросли, через толпы трапперов, и эгоистично, не спросив у нас о нашем желании или хотя бы о нашей готовности, тащила нас вслед за собой! Ты променяла меня и Кея на Конана! Ты как Трейси, Оби и Утни!– Я не сразу поняла, что она начала вспоминать своих школьных подружек детства, якобы променявших дружбу с ней на дружбу с мальчиками.– Ты отступница, Джекки! ТЫ ОТСТУПНИЦА!!!

Лив резко сорвалась с места и начала обходить капсулу, от которой я никак не могла оторвать своего опущенного взгляда. В глазах жгло от одного лишь вопроса, ответ на который я никак не могла найти: как давно она сошла с ума? Ведь сошла. А я не заметила.

–Послушай… – Начала я, но резко дёрнулась, заметив выпад со стороны подошедшей ко мне впритык сестры, однако отстранилась я недостаточно хорошо, чтобы быть не ударенной. Просто я не ожидала удара. От этого человека.

Удар пришелся в шею. Прямо в сонную артерию. Сначала я решила, что у меня шок от произошедшего, затем, что он у меня от физической боли, но это была не просто боль… И не просто шок… Она ударила меня своим кольцом… Ток?! Это был разряд тока?!

Задрожав всем телом, я схватилась за шею и попыталась развернуться, но при развороте вдруг завалилась назад… Я упала вытянувшемся в сплошную, напряженную до предела струну телом поперёк капсулы. Лив сразу же протянула ко мне руки. Я думала, что она хочет помочь мне. Думала, что помогает… Но она вдруг трижды с силой дернула меня и в итоге развернула моё переживающее судорогу тело таким образом, что я рухнула внутрь капсулы.

От ужаса мои глаза округлились до предела. Меня всё ещё продолжало трясти, мышцы одеревенели – я не могла даже оторвать руку от пострадавшего участка на шее!

Где-то совсем близко, в коридоре, послышались громкие шаги и крики. Лив резко посмотрела в сторону выхода из комнаты, на её лице отразился сильный страх.

–Ч-что… Ты-ы… – Это всё, что я смогла выдавить вместе с брызгами слюны через сильно сжатые зубы.

Не смотря на меня, она резко схватилась за крышку капсулы, у которой прозрачной была только верхняя часть, и… Захлопнула её!!!

–Побудь здесь немного, сестра. Здесь тебе будет безопаснее,– её голос из-под закрытой крышки капсулы был таким глухим, что почти не слышался.

От сильного испуга, выбросившего в кровь поток адреналина, я наконец смогла заставить свои руки перебороть оцепенение. Резко врезавшись левой ладонью в стекло над головой, правым кулаком я с невообразимой силой врезалась в пространство прямо перед своим лицом. Боль в кулаке ещё сильнее протрезвила меня. В этот момент Лив посмотрела на меня сверху вниз. Я прочла в её взгляде предельную растерянность, возрастающий ужас и… Безумие.

Я хотела кричать ей слова, но из моего судорожно сжимающегося горла вырывались только громкие гласные и тягучие согласные звуки! Вместе с ними из моего рта вдруг начал вылетать пар… Моё тело ощутило внезапный, страшный своей силой холод… Азот начал делать своё дело!