В этот момент она застыла, как газель, почувствовавшая приближение леопарда. Пенрод тоже замер, затаив дыхание. Ребекка быстро повернулась и удивленно уставилась на него широко раскрытыми глазами, потом вскочила и гневно сжала губы.

– Вы шпионили за мной!

Она резко повернулась и бросилась в открытую дверь балкона, не забыв запереть ее на щеколду, но так тихо, будто не хотела, чтобы услышали посторонние. Казалось, она желала сохранить в тайне, что он шпионил за ней. Пенрод с бешено колотящимся сердцем тщетно пытался восстановить дыхание. Он жалел, что напугал ее в такой неподходящий момент и заставил укрыться в комнате. Ему хотелось понаблюдать за ней еще немного, будто изучение ее прекрасного лица позволяло открыть какую-то глубокую тайну.

Он быстро покинул террасу и поднялся в свою комнату по винтовой лестнице. Врожденный инстинкт охотника уступил место благодушному настроению, и капитан улыбнулся. Что ж, по крайней мере теперь он знает, где находится будуар мадемуазель, и не ошибется, если вдруг захочет повидать ее.

В отличие от Саффи Эмбер совершенно спокойно отнеслась к любовному поцелую Райдера и Ребекки, когда они неожиданно ворвались в его жилище. Именно поэтому она, единственная из сестер Бенбрук, на следующий день вместе с Назирой пришла на предприятие в обычное время и сразу же взяла на себя руководство почти тремя дюжинами суданских женщин, без устали производивших столь драгоценные для города зеленые лепешки. Она даже радовалась, что не приходится делиться властью со своей сестрой Саффрон.

Башит нашел хозяина в мастерской порта и шепотом ввел его в курс дела.

Райдер оторвал взгляд от борта парохода «Ибис», который ремонтировал вместе с Джоком Маккрампом.

– Ее сестры? – удивился он. – Мисс Саффрон и мисс Ребекка?

– Нет, только мисс Эмбер, – покачал головой Башит.

Райдер не хотел, чтобы этот деликатный разговор слышали Маккрамп и другие работники порта, поэтому молча кивнул в сторону двери, и Башит послушно последовал за ним.

Они прошли почти полпути до предприятия, и только тогда Райдер нарушил напряженное молчание:

– Что случилось?

Тот невинно посмотрел на хозяина, словно не понял вопроса, но Райдер знал, что последнюю ночь он провел в постели с Назирой и в курсе всех событий, происшедших за последние сутки в консульском дворце ее британского величества.

– Расскажи мне все, что тебе известно, – настоятельно потребовал он.

– Я простой человек, – осторожно начал Башит, – и хорошо разбираюсь в лошадях и верблюдах, в течениях и переправах через Нил. Но что мне известно о женской душе? – Он сокрушенно покачал головой. – Думаю, вам лучше расспросить об этом тех, кто умнее меня.

– Пришли ко мне Назиру, – приказал Райдер, с трудом подавляя улыбку. – Я буду ждать ее у обезьяньих клеток.

Назира одобряла Райдера Кортни. Разумеется, он был надменным, как и большинство иностранцев, а его глаза имели странный зеленоватый оттенок, однако внешний вид и возраст мало значат, если человек хороший добытчик. Жены такого мужчины никогда не испытают голода, он сумеет защитить их, сильный и решительный. Кроме того, в нем чувствуется некое благородство, и он ни за что на свете не станет бить своих жен, если, конечно, наказание не будет спровоцировано неподобающим поведением. Да, она одобряла его поступки, но при этом явно сожалела, что аль-Джамаль утратила здравый смысл.

Она пришла к месту содержания животных и прошептала Али, чтобы тот отошел подальше, но не слишком далеко. Назира хотела, чтобы он не слышал их разговор, но при этом находился в пределах досягаемости. Конечно, она вдова почти сорока лет, но все же считала себя порядочной женщиной и не желала, чтобы по городу пошли дурные слухи. Ей почему-то казалось, что ее довольно близкие отношения с Якубом и Башитом остаются тайной для окружающих.

Она поздоровалась с Райдером и благословила его именем пророка, прикоснувшись рукой к губам и сердцу, но остановилась на довольно почтительном расстоянии. Разумеется, она прикрыла платком нижнюю часть лица и терпеливо ждала, когда он первым заговорит с ней.

Райдер поинтересовался ее здоровьем, и Назира заверила, что с ней все в порядке. Потом он спросил о ее подопечных.

– Аль-Джамаль чувствует себя хорошо.

– Рад это слышать. Я беспокоился о ней, потому что она не пришла сегодня помогать женщинам.

Назира слегка кивнула, но промолчала.

– Может быть, она рассердилась на меня? – осторожно осведомился Райдер.

Она неодобрительно вздохнула. Вопрос показался ей настолько неделикатным, что не хотелось на него отвечать. Однако на сей раз она решила сделать для него исключение. В конце концов он неверный, а с неверного какой спрос?

– Аль-Джамаль кажется, что вы воспользовались ее доверчивостью. Ей очень нужна забота, и поэтому она пришла к вам за советом, как к другу, а вы повели себя словно старый распутник.

Башит видел, что лицо Райдера вытянулось от огорчения.

– Распутник? – переспросил он. – Она ошибается. Я отношусь к ней с огромным уважением и почтением. Я вовсе не распутник.

Назира была в некотором замешательстве. Она не могла сказать ему, что Ребекка расстроилась, поскольку их застали врасплох не только сестры, но и этот симпатичный капитан. Но не хотела огорчать его, отказав в приличествующих словах сочувствия и утешения.

– Я люблю ее как собственную дочь, но она еще очень юная и не может разобраться даже в своих чувствах. Ее настроение меняется вместе с луной, похожее на дуновение ветра, на быстрое течение реки, словно судно без капитана на борту. Когда она говорит, что не хочет кого-то видеть, это означает всего лишь до полуночи, а не до полудня следующего дня.

Протягивая через прутья клетки зеленый брикет симпатичной бархатной обезьянке Люси, Райдер размышлял над ее словами. Люси с благодарностью облизывала его пальцы и осторожно придерживала большой живот, готовая разродиться в любую минуту.

– Что мне делать, Назира? – спросил он после продолжительной паузы.

Она пожала плечами, словно удивляясь, насколько мужчины похожи на маленьких детей.

– Все, что вы сейчас сделаете, только ухудшит положение. Ничего не нужно. Я скажу ей, как вы переживаете из-за случившегося. Все юные девушки любят такие речи. А когда наступит более благоприятное время, мы снова поговорим с вами на эту тему.

Райдер явно воодушевился столь неожиданной моральной поддержкой.

– А как насчет Саффрон? Почему она не пришла сегодня вместе с Эмбер?

– Филфил испытывает столь же сильное разочарование, что и старшая сестра. – Весьма удачное прозвище Филфил – арабское название острого перца – давно уже приклеилось к Саффрон. – Она тоже решила никогда больше не разговаривать с вами. И часто повторяет, что хочет умереть.

– Единственный поцелуй – и такие ужасные последствия? – удивился Райдер. – Значит, она хочет умереть?