– Закон? – мгновенно заинтересовался любопытный первопредок.

– «Если какая-нибудь неприятность может произойти, она случается». Или, в другой редакции: «Если что-то может пойти не так, именно так оно и пойдёт», – отбарабанила Аська.

– Интересный закон, часто действует, – согласился древнейший на полном серьезе. – Но здесь случилось иное.

– А именно? – почти разозлилась Аська.

Обстановка к философским диспутам ну никак не располагала, а из этого древнего придурка каждое слово приходилось почти клещами вытаскивать, чего за ним прежде не водилось.

– Силу Шеардина, сконцентрированную в камнях, куда заточен и разум бога, блокировала моя сила.

– Это фиолетовые искорки?

– Они. Я разбил оковы, забрал свое. Сейчас возьму твоей энергии и смогу раздробить камни, дабы не ждать, покуда они сами рассыплются в прах, возвращая силу и суть бога.

Только после этих детальных объяснений до Аси дошло, что эти драгоценные искорки тоже были частью могущества Лихаэля, каким-то образом оказавшегося захороненным под тушей ящера, так же как и части самого Шеара и его сознание мирно покоились под драконьим воплощением, и туда же собирались из миров, после уничтожения связующих камней.

– Но я не ведаю, почему, кто и как сковал такие цепи для моего друга из моего украденного могущества, – с неудовольствием промолвил Лихо.

– Ничто не из чего не случается, – объявила девушка, припоминая идиотскую гипотезу древних о зарождении жизни из грязи, доказываемую появлением мух. – Где-то же должна быть кнопка этого процесса.

– Хм-м, – явно задумался древнейший, даже не став спрашивать о том, что такое кнопка и с чем ее едят. То ли бывал в мирах, где такие приспособления в ходу, то ли, благодаря ритуалу призыва питомца, обернувшемуся нечаянными родственными узами, понимал, что именно хотела сказать Ася без углубления в технические детали.

Молчал первопредок недолго, может с минуту, а потом начал действовать. Уцепил девушку за шею, впрочем, не собираясь ее душить, так, для надежной фиксации, чтоб не рыпалась. И принялся медленно поворачиваться по оси, одновременно щелкая пальцами, будто танцевал какой-нибудь испанский танец с подневольной партнершей. При каждом щелчке с его пальцев срывался веер фиолетовых искорок, расходившихся красивой волной. Асе представился миноискатель, только вместо писка были щелчки и искорки.

Очередной щелчок, и чуть заметное смещение по оси сменилось резкой остановкой. Шею Аси выпустили из захвата. Фиолетовый рой взорвался радугой.

Из-под туши спящего дракона, из недр ложа сокровищ выпрыгнул диск. Невеликого размера, с хорошее яблоко. Но металл выглядел странно, насколько в полутьме смогла определить Аська. Не серебро, не золото, какой-то землисто-зеленый цвет, практически пыльный. С глубокими лиловыми бороздками, сливающимися в узор из странных символов, будто пляшущими, свивающимися в новые и новые знаки, меняющиеся непрерывно.

Лихо снова издал какой-то странный звук, будто большой кот чихнул или фыркнул. И явно задумался о неких неведомых Асе материях. Все бы ничего, но думать и позволять другим заниматься этим полезным делом Покрышкина предпочла бы в более комфортных и уж точно в значительно более безопасных условиях. Потом девушка недовольно засопела:

– Теперь-то тебе чего надобно, «старче»?

– Я могу уничтожить знак, блокирующий и концентрирующий вне тел наше с Шеаром могущество, саму его суть, но, если я так сделаю, отследить, откуда тянется цепь, из которой сковали путы, не смогу, – кажется, в кои веки древнейший решил с кем-то посоветоваться. А поскольку под рукой оказалась лишь человечка, ей и выпала столь высокая честь.

– Разбудить его без уничтожения этой фигни не получится, так?

– Так.

– А когда своего друга растолкаешь, вдвоем сможете выследить врага?

Древнейший промолчал в ответ, но промолчал явно недовольно. Признаваться в сомнениях касательно своих сил первопредку было неприятно. Он привык, что они практически безграничны, а тут такое…

– Тогда выбирай, что тебе важнее, кому-нибудь глаз на известное место натянуть или Шеара выручить, – пожала плечами Ася.

И Лихаэль выбрал. Он решительно сжал окутанные золотым свечением пальцы на диске, превращая неизвестный металл в труху заодно с чарами, привязанными к нему. Едва предтеча уничтожил диск, как по темным сводам грота загуляли световые волны. Поначалу едва заметные, они все нарастали в своей интенсивности до тех пор, пока все не обернулось сплошными переливами света, бьющего в глаза. Пещера, грот, убежище или узилище дракона – чем было это место, Ася не знала – переставало существовать, рассыпаясь, растворяясь, исчезая, как те камни, которые хранили запечатанную силу Шеардина в мирах. И, с некоторым запозданием по фазе, нечто начало происходить с драконом.

Он тоже засветился, заискрился, как неисправная проводка или пучок бенгальских огней, из тех, что стали делать разноцветными. Воздух, окружающий дракона, запульсировал в рваном ритме. Последняя из череды вспышек оказалась настолько мощной, что даже заслоненная спиной Лихаэля девушка зажмурила глаза и все равно видела эту вспышку, отпечатавшуюся на сетчатке.

Когда сияние-искрение закончилось, Аська осторожно приоткрыла один глаз и прочувствованно выдохнула:

– Екарный бабай!

Глава 30

Пробужденный и озадаченный

Темноты или искрения вокруг больше не было, просто потому что не было самой пещеры. Вид на окрестности кардинально сменился. Аська теперь видела не темное убежище спящего ящера, а вполне приличный пейзаж. Обзови его «Раннее утро на берегу лесного озера» и не ошибешься. И это утро было прекрасно: туманное, бело-розовое, нежное, подсвеченное по краешку солнышком, и песчаный (почему-то песчаный, а не травянистый) пляж. В песке сейчас вязли полусапожки Аси и ставшие босыми ноги Лихаэля. Еще рядом валялся спящий мужчина роскошной наружности.

«А куда сокровища делись? И вообще всё?» – после машинального ругательного присловья это почему-то первым пришлось в голову девушке.

– Ты такая смешная, – с легкой снисходительной усмешкой промолвил Лихо. – Значит, ты видела сокровища?

– Ну да, пещеру, всякие драгоценности, дракона, – пожала плечами Аська, не понимая, к чему клонит собеседник. – Хочешь сказать, что мне все приснилось?

– Не приснилось, скорее… – первопредок помешкал, подбирая верное слово, – пригрезилось. Мы с тобой пребывали в частично материализованной грёзе бога. Шеар спал, приняв облик дракона, потому ему снилось все это. Обличье влияет на разум! А теперь он на грани пробуждения, собрал большую часть своей силы и уже видит себя иначе, – рука первопредка простерлась в направлении совершенно голого, укутанного лишь в черный плед своих волос типа на песке.

«Нудисты, мать их за ногу, моду взяли голяком дрыхнуть», – фыркнула Покрышкина, с трудом отводя глаза от Галькиного мужика. Почему-то Лихаэль при своей игре в обнажённую натуру так не притягивал внимание. Возможно, потому что был еще более красив, буквально ослеплял. На костер смотреть приятно, на солнце не рекомендуется категорически, опасно для здоровья. Вот Аська и не глядела, чтоб не