Лев Черняк: Совсем недавно я общался с человеком, который был близким другом Шукшина. Я спросил: что Василий Макарович говорил о Высоцком? Ответ был таким: «Шукшин при слове Высоцкий сразу как-то дергался и напрягался. И раздраженно вопрошал: почему, мол, все говорят о Высоцком? Куда не придешь — везде только: Высоцкий, Высоцкий… Почему же обо мне так не говорят? А я, дескать, что же — хрен собачий?»

Лев Черняк: Мне рассказал эту историю мой друг, ставший очевидцем такой истории. Висит афиша на Доме культуры: «Творческая встреча. У нас в гостях актеры Театра на Таганке. Участвуют: В. Высоцкий, В. Смехов, В. Золотухин, И. Дыховичный…» И дальше — еще несколько известных фамилий. В зале — аншлаг. Люди спрашивают «лишний билетик», всеми правдами-неправдами пытаются просочиться в зал, милиция их сдерживает. И тут, уже после начала, выясняется, что Высоцкий заболел, не приехал. Об этом делается соответствующее объявление со сцены. Добрая половина зала сразу же встает и уходит. Представляете состояние оставшихся на сцене актеров?

Лариса Лужина: Я хорошо знала Владимира Высоцкого, но, честно говоря, я не была его подругой, другом или чем-то подобным. Удивительно, что после смерти Володи у него сразу появилось очень много «друзей»: в том числе и таких, кто, может быть, даже и знаком-то с ним не был! Но при этом все они считают, что имеют право называть себя почему-то «другом», раз «засветился» где-то с Высоцким на одной фотографии! А вот Леша Чердынин — мой первый муж, с которым мы потом разошлись, — вот он до конца жизни был действительно другом Володи: до конца, до последних дней с ним общался. Я Высоцкого тоже хорошо знала. Даже можно сказать — в приятельницах была. Но только до моего развода с Лешей Чердыниным. Но как только с Лешей мы разошлись, то так получилось, что мы и с Володей тоже «разошлись».

Валерий Минаев: Высоцкий любил своих современников и своих соотечественников. И находил тех, кто был ему дорог: имел свой близкий круг друзей. Жаль, что после смерти актера и певца слишком много народа тут же «записалось» в друзья Высоцкого!

Олег Черемных: После ухода Владимира Семеновича появилась масса его «близких друзей», что охотно пересказывали или общеизвестные факты, или на ходу придумывали самые нелепые сюжеты. Или, как вариант, очень многозначительно молчали, заявив тем самым свои «особые права»: мол, уж я-то знаю такое, что вам и не снилось, но никогда не предам память друга. На самом деле при всей внешней открытости и общительности «таганский Гамлет» имел очень мало подлинных друзей.

Валерий Поволяев: У меня был хороший товарищ — актер Всеволод Абдулов. У него мы часто встречались с Высоцким: на классических таких вечеринках — с алкоголем, с песнями, с гитарой. Они обычно надолго затягивались. Хотя и не все досиживались до конца: многим надо было пораньше уйти с них, потому что утром — на работу. Сева Абдулов — он же актер, ему не надо утром рано вставать! А я трудился тогда главным художником на фабрике «Парижская коммуна»: в половине девятого утра мне надлежало уже быть на рабочем месте!

Валерий Поволяев: Увы, вскоре наши дружеские посиделки с Высоцким как-то сами собой закончились. Ведь это уже была та пора, когда Высоцкий очень сильно увлекся Мариной Влади. Помню, шел тогда уже 1968 год, а поженились они в конце 1970-го. А до этого какое-то время «женихались»: начали в 1967 году, и чем дальше, тем активнее — то он старался за границу к ней вырваться, то она старалась сюда прорваться. И на это время Высоцкий стал для друзей, да и просто для случайных приятелей — скажем так: практически потерян.

Максим Замшев: Я был знаком с некоторыми артистами театра на Таганке, которые дружили с ним и общались. Это и Иван Бортник, и Валерий Иванов-Таганский… Они о нем говорили разное. Вероятно, Высоцкий в жизни был человеком сложным и не всегда приятным в общении. У него был свой, жестко очерченный, круг друзей. Человеком Высоцкий был элитарным: то есть близко подпускал далеко не всех, а лишь только тех, кого сам хотел.