Он раздет по пояс, как и Пепито. Но здесь он совершенно не похож на самого себя – ни мерзкой улыбки, ни цепкого, проникающего в голову взгляда. Он ровно держит спину и внимательно следит за противником. Даже не рисуется перед толпой, как тот, а просто занимает свое место.

Впервые Флоренс видит Джека настолько собранным и серьезным. Он чуть ли не в два раза меньше этого Пепито, но не выглядит напуганным. И его тело… Нет, это не гора мышц Гэри, но и слабым его не назовешь. Скорее, вылепленным, подтянутым, сухим…

Нет. Об этом сейчас точно нельзя думать. И пялиться на полуголого Джека Эдвардса тоже не стоит. Флоренс вспоминает, какой он на самом деле жуткий: пока они с Гэри встречались, он постоянно шутил над их отношениями. Над ее работой. Даже приходил в галерею и указывал на недостатки экспозиции. И даже если он оказывался прав, все равно это не его дело.

Внутри все вдруг обмирает: если Джек здесь, значит, Гэри не у него. И вряд ли он у Тыковки или Леона.

Осознание бьет так больно, что Флоренс закрывает лицо руками, стараясь не закричать. Они не просто расстались: он ее предал.

Он уехал к Пайпер.

Звучит гонг, вырывая ее из торнадо собственных мыслей и заставляя снова посмотреть на арену. Джек срывается с места, как гепард, и через секунду оказывается позади Пепито. Пока тот разворачивается, уже получает удар по коленям.

Время начинает замедляться, тянуться, а крики толпы превращаются в белый шум. Флоренс замечает тень сомнения на лице Джека. Он рассчитывал на этот удар. Может, даже делал ставку, но Пепито словно не чувствует боли: он замахивается, целясь прямо в голову.

Джек все равно быстрее. Он кружит по арене, запутывает, ловко уворачивается от каждого удара, но при этом не забывает бить сам, хотя, кажется, недостаточно сильно. Он неприлично красив в своем танце: высокий, стройный и при этом все равно рельефный. Его мог бы вылепить кто-то вроде Маттео, но природа все равно сделала это лучше.

Флоренс перестает понимать, что происходит в бою: летящие движения завораживают, уносят в темный лабиринт его адреналина, который она впитывает, как губка. Вздутые вены на руках. Напряженные мышцы на спине. Холодный взгляд, продирающий до мурашек.

Каждое действие просчитано, каждый шаг необходим. Песок даже не задерживает его: Джек выматывает противника и ждет, когда тот ошибется. Пот на его коже блестит, отражая свет десятка направленных на него ламп. У Флоренс сердце готово выпрыгнуть из груди: она хочет, чтобы он победил. Нет, ей это необходимо, потому что как только Джека достанет хоть один удар Пепито, она упадет вместе с ним.

Все заканчивается так же резко, как началось. Флоренс не сразу понимает, что именно произошло: Джек проводит серию движений настолько быстрых, что она даже не замечает, как он наконец достает до головы Пепито и одним движением бьет того по ушам. Следующий удар приходится в живот.

Наконец, Пепито падает, и счастливый голос в динамиках объявляет Джека победителем. Флоренс орет вместе с толпой в какой-то невероятной эйфории, чувствуя, как восторг проникает в каждую клеточку ее тела.

Джек выходит к краю арены, перевоплотившись в обычного себя за долю секунды. Он подмигивает публике и посылает воздушные поцелуи девушкам. На губах у него играет привычная улыбка, а в глазах – снова невыносимая самоуверенность. Пока его взгляд не останавливается на Флоренс.

Он одним движением перемахивает через ограждение и направляется к ней.

– Подожди! – доносится крик Бри. Из-за стука сердца в ушах ее голос звучит глухо и отдаленно. – Это что, Джек Эдвардс?

Флоренс не отвечает. Как в трансе, ноги сами несут ее ему навстречу, и когда он ускоряет шаг, она делает то же самое.

Они сталкиваются на середине трибуны.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Джек, снова проникая проклятым взглядом ей в голову.

– Заткнись, – просит Флоренс.

Она хватает Джека за подбородок, все еще мокрый от пота, и тянет к себе. Не проходит и секунды, как его губы обрушиваются на нее, а руки обхватывают за талию, прижимая так близко, что между ними совсем не остается места.

Это какое-то сумасшествие, и она тонет в водовороте противоречивых чувств. Падает на самое дно, где не остается ничего, кроме его солоноватых искусанных губ, пальцев, цепляющихся за ее одежду, языка, который проводит по ее зубам.

Это не поцелуй. Это адреналин, кипящий в крови. Это безумие, требующее все больше и больше. Флоренс кусает губы Джека, а тот в ответ запускает пальцы ей в волосы, сжимает их у корней, делая больно и только разжигая вспыхнувшую между ними страсть сильнее.

Когда он наконец от нее отрывается, пьяна не только она – взгляд Джека тоже мутнеет. Толпа вокруг них одобрительно визжит, и Флоренс резко осознает, что натворила.

Она пытается сделать шаг назад, но его руки держат слишком крепко.

– Что ты делаешь? – хрипло спрашивает Джек, опуская глаза на ее губы. – С ума сошла?

– Пусти, – требует Флоренс. – Это просто… забей. Это ошибка.

– Идем со мной.

Он перехватывает ее за руку, сплетая их пальцы между собой, и тащит ее к выходу.

Флоренс успевает только оглянуться на своих друзей и заметить, что те тоже уже поглощены друг другом.

– Без денег уйдешь? – спрашивает Джека громила у двери.

Тот ломится мимо него, не оборачиваясь.

На улице лицо обдувает прохладный ночной ветер, пробирающийся под одежду. Кожа мгновенно покрывается мурашками. Эйфория и адреналин начинают отпускать, давая место стыду и сожалению. Что это было? Почему она так… Как вообще это могло произойти?

Джек доводит ее до своей машины и резко хватает за лицо. Флоренс трезвеет.

– Ты чего? – Она пытается высвободиться. – Ты в своем уме?

– У меня тот же вопрос, цветочек. – Джек прижимает ее к машине. – Понимаешь, что делаешь? Напилась, приперлась сюда, еще и меня подставила!

– Не рассказывай мне, где я должна быть.

– Точно не здесь!

Он выпускает ее и отводит взгляд, в котором заметен ужас. Джек проводит ладонью по волосам, убирая назад упавшие на глаза пряди.

– Пиздец, куда я влез, – хрипит он, – почему именно ты?

– Давай успокоимся. – Флоренс старается дышать глубже. – Мы взрослые люди, и ничего такого не произошло.

– В смысле не произошло?! По-твоему, я каждый день целуюсь с девушками друзей? Блядь, что я Гэри скажу?

– Ему уже все равно, – спокойно отвечает она.

– Что с ним? – резко поворачивается Джек.

– Понятия не имею. Я вообще думала, что он у тебя.

– Посрались?

– Нет. Расстались.

– И ты решила так