Можно сказать, что тайны воды кроют империалистический заговор, как бык овцу.

Медиа не четвертая власть, а вторая реальность. Многие знают, что в ток-шоу и псевдодокументальных фильмах о непознанных явлениях роль очевидцев играют актёры.

Однако есть целый корпус экспертов, что кочуют из передачи в передачу, сделав это профессией. О тайнах подземелий рассказывает диггер Михайлов (давно я о нём ничего не слышал), несколько членов организации «Космопоиск» говорят об аномальных зонах, про инопланетян вещают космонавт Гречко и лётчик Марина Попович, генерал (и доктор исторических наук) Ивашов рассказывает о геополитических катаклизмах, сверхоружии и заговорах.

Ну и тому подобное.

Я не спорю, что там актёры точно есть — но недорогих актёров куда больше в передачах «А вот Марья Ивановна сообщила нам, что её изнасиловал барабашка, и сказал, что придёт ещё. Мы едем на фургоне к Марье Иванове, вооруженные скрытыми телекамерами и сопровождаемые потомственным экстрасенсом Пелагеей».

А вот в фундаментальных передачах, наряду с актёрами, есть и реальные директора Институтов системного криптоанализа.

Директорам это в кассу, помогает продвижению на рынке, да и любому институт зарегистрировать раз плюнуть.

Не закон Ома, что и говорить.

И вот тот фильм про Тайные Медицинские Эксперименты как раз предвосхитил все эти многочисленные фильмы о тайнах советских лабораторий и прочих «от нас скрывали».

Конечно, до этого сняли «Два капитана 2» — но там-то был Гребенщиков, Курёхин и Дебижев, одновременно существовали всякие некрореалисты-романтики, о которых помнят сейчас только киноведы, а тут было чистое «от нас скрывали».

Это сейчас-то только включи телевизор на любом канале, так тебе покажут, как советский профессор из обезьян людей делал, а в секретных лабораториях познали тайны Катода и Анода. А тогда фильм прозвучал, его много обсуждали и даже спорили о магических свойствах крови и попытках вывести сверхлюдей.

Правда, в этом фильме была реализована известная позиция «Лучший физик среди бардов, лучший бард среди физиков», которая позволяет ловко отбрехиваться от упрёков, отчего не защитил диссертацию и почему не попадаешь в ноты — то есть, есть возможность маневрировать для выставления итоговой оценки. Фильм, будто живой человек, когда получал плюх за режиссуру, то притворялся документальным, а когда получал плюх за историзм, то переводился в позицию «художественное кино»[100].

Ныне этот путешественник что-то делает в республике Саха, организовал там креативное агентство, делал какие-то сериалы, но это не очень мне интересно.

III

Сейчас, говорят, у него появился младший брат-путешественник.

Но я скажу, что я всегда завидовал путешественникам.

Я сам ходил в походы учился разжигать костёр с одной спички. А потом с одной зажигалки.

Только теперь многие путешественники стали профессионалами, то есть путешественниками с телекамерой. Это вам не какой-нибудь морской странник, который отвязывает верёвку своей лодки и исчезает в тумане, а появляется спустя год, поседевший и с выдранной наполовину бородой. Что случилось, сказать не может, но одним видом внушает уважение.

Теперь путешественник без профессиональной видеокамеры немыслим.

Первым был Сенкевич.

Одна из моих любимых примерных историй (тех, что рассказывают для примера), про то, как Сенкевич (Царство ему небесное), ведёт передачу «Клубкин и его путешествия». Вот он улыбается в камеру и переносится на какие-то острова в Тихом океане, где пальмы и песок. Крутит головой, принюхивается, и говорит:

— Вот, дорогие телезрители, мы и практически в раю. Тепло, светло… Вокруг — голубой безмятежный океан… Только пахнет что-то странно… Какой-то удивительно, странный неприятный запах. Впрочем, мы сейчас спросим о причине этого запаха кого-нибудь из местных жителей.

Он ловит за набедренную повязку какого-то туземца и спрашивает его, отчего тут так воняет.

— О, — отвечает туземец. — Это давняя и трагическая история. Много лет назад на нашем острове жили юноша и девушка. Они полюбили друг друга, но принадлежали к двум семьям, что находились в смертельной ссоре. Им невозможно было соединиться, и поэтому они, однажды на закате взялись за руки и ступили в воды голубой лагуны. И вот вода сомкнулась у них над головами, и с тех пор их никто больше не видел.

— Эээ-э, — говорит Сенкевич. — Понятно. Круто. Но пахнет-то отчего так?

— Пахнет? А, пахнет… Да нагадил кто-то.

Все современные телевизионные путешественники выросли из этого нехитрого анекдота.

Но среди этих путешественников, среди которых встречаются и вполне милые, есть особый класс — путешественники-мачо. Раньше всегда путешественников было два типажа — какой-то бестолковый Паганель, и суровый Мак-Наббс, а теперь решили совместить. То есть появились такие бравые молодцы, что даже от экрана пахнет их адреналином и тестостероном, а Паганелей стало заметно меньше. Нет, какие-то многочисленные дети капинана Гранта. Больше похожие на детей лейтенанта Шмидта, хипстеры, слоняющиеся по свету и кривляющиеся в камеру. Но не о хипстерах речь.

Речь именно о мачо. Они в прекрасной физической форме, всё видели, всё знают и повсюду побывали.

Это повелось ещё с кинематографа — археологи там умеют стрелять с двух рук, биологи справно бегают по крышам от ФБР, а какой-нибудь математик лихо дерётся ногами. Это и понятно — всякий зритель хочет отождествить себя с главным героем, а кто хочет быть чудаковатым Паганелем? Закон рынка.

Так вот, есть, конечно, герои выдуманные, а есть настоящие.

С этим другим путешественником, правда, с биологическим уклоном, тоже интересная история — он специализировался не на говорящих руинах, а на зверях и выживании. Мне это казалось логичной связкой, но, оказалось, что это разные передачи — зверей он не ел, а снимал про них отдельно.

Я сперва дивился его удивительным зверям, да только потом мои приятели-биологи поставили на вид:

— Ты, Вова, офигел, что ли? — говорят. — Он же зверей мучает, они у него обколотые в кадре, вот и смирные, он там осень с зимой путает, кролика с зайцем, а луня с луной.

Но я — не биолог, сам утверждать ничего не берусь, тем более что мне-то нравились другие передачи с этим настоящим мачо — про выживание, где мой герой просыпался в какой-то яме в лесу и никак не мог понять, как он там очутился. Это для русского человека нормальное такое положение — и даже не поутру, а вообще в жизни. Дальнейшее напоминало известные советы «Как себя вести, если вы обнаружили, что вас заживо похоронили в гробу» и прочее тарантино.

Я об этом рассуждаю с понятным чувством зависти — меня похорони в гробу, так я постараюсь заснуть.

Уснуть и видеть сны.

Я рыпаться не буду.

Нечего тут.

Не надо всей этой суеты.

Кстати, этот путешественник тоже