Я во все глаза смотрела на отца, такого непривычного, но такого родного.

– Ты пытаешься меня подбодрить?! – неверяще прищурилась я.

Отец поднял вверх правую руку.

– Клянусь, что именно так я и думаю. Во мне, если помнишь, тоже течет кровь рода де Кервель, и я кое-что понимаю в наших фамильных делах.

Я смущенно пошмыгала носом. Приятно было, нет слов!

– Кстати, а что получил мой сын? – явно стараясь меня отвлечь, поинтересовался наставник.

Я ошарашено переводила взгляд с одного отца на другого.

– Вы не поверите, но я не знаю. Чисто внешне, все, как и было.

Мужчины опять переглянулись.

– Кажется, я догадываюсь, – хмыкнул отец и подмигнул другу. – Мы неоднократно обсуждали эту тему и пришли к выводу, что каждый прошедший Зону получил нечто, дополняющее его суть. Вот Бериусу, например, всегда не хватало проницательности, теперь он читает мысли. Всем нам известный Данус пачками охмурял женщин и так же легко бросал их. Теперь он знает, что они чувствуют при этом. Или вот Канус, – качнул он головой в сторону наставника. – Он же с детства мечтал быть незаметным. Он это получил.

Деменли довольно кивнул.

– Согласись, все логично.

Я подергала папочку за рукав.

– Но чего мог пожелать Люк? – недоуменно глядя на него, поторопила я.

Они одновременно фыркнули и намекающе уставились на меня.

– Чего?! – озадачилась я еще больше.

– Кого, – насмешливо поправил меня отец. – Тебя, конечно.

Я скорчила гримасу.

– В каком, собственно, смысле?!

– В самом прямом, – пояснил мой будущий свекор. – У него не было ни малейшего шанса стать твоим мужем. А что мы видим сейчас?!

Я ошеломленно смотрела на него.

– Это бабушка все подстроила, – прошептала я.

– Да-да, та самая королева Марисса, которая способна договориться с кем угодно, – усмехаясь, подхватил отец.

И я была вынуждена согласиться, что во всем этом что-то есть.

Потом будущие сваты потребовали от меня внуков, и как можно скорее, чем, естественно, вогнали меня в краску.

– Внучку, – умоляюще складывая руки перед грудью, попросил наставник. – Мел, ты родишь мне девочку?!

От безумной нежности и затаенной надежды в его глазах я чуть не разрыдалась. Пришлось смущенно проворчать:

– Обязательно. Только не тебе, а твоему сыну.

Они хохотали так, что стекла в окнах звенели, и я вместе с ними.

Получив от настоящего отца поцелуй в щеку, а от будущего – строгий приказ явиться завтра на тренировку, я попрощалась и отправилась к Миркусу.

Братец валялся на диване в гостиной, листая какую-то толстую книгу.

– Опять предрассудительное чтиво?! – сурово вопросила я.

Миркус насмешливо покачал головой.

– На этот раз все абсолютно невинно, – заверил он. – Быт и нравы наших южных соседей. Интересуюсь родиной нашей высокоморальной маменьки.

Я понимающе ухмыльнулась.

– Ищешь аргументы и факты в защиту своих мужских прав?! – хихикнула я. – Зря. Логики маман не признает, юмора не понимает.

Миркус огорченно сел.

– И что мне делать?!

Я притворилась, что размышляю.

– Ну, для начала помочь мне, – предложила я и в ответ на его вопросительный взгляд объяснила. – Мне понадобится проход через твои покои около полуночи.

Глаза брата засветились любопытством.

– Рассказывай, – потребовал он.

Изложив свой план, в сокращенном виде, конечно, я удостоилась восторженного поцелуя в щеку и требование взять его «на дело». Я для вида поломалась, но Миркус был очень убедителен.

– Маменька так любит ставить всех в неловкое положение, просто жду – не дождусь посмотреть, как она сама будет выкручиваться, – радостно потирая руки, сказал он.

Обняв брата, я убежала к себе.

Судя по звукам, доносившимся из-за угловой стены, Люк уже приближался к моей двери. Я удовлетворенно улыбнулась и, прикрыв дверь спальни, расположилась на диване в гостиной с книгой в руках.

Маман осчастливила меня своим явлением, как всегда без стука. Окинув взглядом гостиную и не обнаружив в ней никого кроме меня, она уселась в кресло напротив.

– Я пришла поговорить с Вами, дочь моя, – чопорно начала она. – Не буду ходить вокруг, да около, скажу прямо: я, признаться, изрядно удивлена, что Вы проявили похвальное благоразумие в вопросе целомудрия. Помнится, я неоднократно говорила…

– Береги платье с нову, а честь – смолоду, – подсказала я, пока она набирала воздуха в грудь, чтобы продолжить фразу.

Королева всегда любила заканчивать свои многочасовые нравоучения народной мудростью. Ей, видимо, казалось, что, произнося затертые клише, она выглядит значительнее.

– Поразительно, что Вы запомнили, – благосклонно кивнула она. – А мне думалось, что Вы витаете где-то в облаках. Но я рада, что мой пример послужил Вам уроком, и я не напрасно потратила столько времени на Ваше воспитание.

Я снисходительно улыбнулась.

– Ваше желание – польстить себе – понятно, – заверила я. – Но при всем моем уважении, в том, что я еще девственница, нет ни малейшей Вашей заслуги.

Королева нахмурилась.

– Не понимаю: о чем Вы?

Я развела руками.

– Бабушка с самого начала предупредила, что Дар может принять только девица. А я не могла подвести и без того настрадавшуюся Мариссу.

Но маман не собиралась сдаваться без боя, она уже повесила себе на грудь медаль «Образец добродетели» и расстаться с ней было выше ее сил.

– Однако, когда королевы не стало, и Вы приняли Дар, ничего не мешало Вам совершить необдуманный поступок, – прищурясь, напомнила она.

Я просто лучилась доброжелательностью.

– Мешало, – радостно возразила я. – Люк дал слово грандмаман. Вы же в курсе, что волки всегда держат слово. А я в меру сил старалась не провоцировать его.

Если бы рядом оказался торт, мою улыбочку можно было смело намазать на него, так она была сладка.

Королева медленно встала и, молча, вышла из комнаты. Теперь я была стопроцентно уверена, что мой ночной план сработает.

Заперев дверь в гостиную, а потом и в спальню, я открыла потайную дверь. Лучше бы я этого не делала! В проеме стояло черное мохнатое чудовище. Я отскочила, судорожно ища меч за спиной.

– Мел, это я, – произнес знакомый голос.

Мои ноги подкосились, и я осела на пол.