Что-то зашуршало в ближайших кустах.

Дженевив вздрогнула и в ужасе зажала рот руками. Кристофер быстрым движением достал пистолет.

– Неужели это?.. – пискнула девушка.

– Тс-с…

Она зажмурилась в страхе. Невыносимо было думать, что сейчас из-за кустов выскочит отвратительный лорд Невилл с его гадкой улыбочкой и мерзкими жадными пальцами! Дженевив прижалась к плечу Ричарда, сердце колотилось в груди, словно птица в клетке. Тело мужчины было напряжено, мускулы руки вздыбились. Он был готов к любой неожиданности.

В этот момент за кустами замелькали фонари. Появились герцог Седжмур и виконт Холбрук.

– Весьма вовремя, – усмехнулся Ричард, опуская пистолет.

Дженевив плотнее запахнула плащ, скрывая порванный лиф платья.

– Не суди строго, ты слишком быстро скрылся из виду, найти было непросто, – заметил Кэмерон Ротермер, герцог Седжмур.

– Мы же должны были позволить тебе самому спасти прекрасную даму, – добавил Джозеф Меррик, виконт Холбрук. – Так что мы действительно вовремя.

– Очень смешно, – буркнул Ричард, обнимая Дженевив. Она не возражала – усталость брала свое. – Однако мне пришлось повозиться.

– Что же произошло? – Джозеф прищурился.

– Фэрбродер пытался принудить мисс Барретт к браку… весьма нетрадиционным способом.

– Вот подонок!

– Надеюсь, вы не пострадали, мисс Барретт? – учтиво спросил герцог.

– Благодарю за беспокойство, ваша светлость, я почти не пострадала, – пробормотала Дженевив. Ее щеки пылали от стыда. Теперь оба друга Кристофера, должно быть, в красках представляли себе, что именно мог сотворить с ней лорд Невилл!

– Нет, каков мерзавец, – сквозь зубы прошипел Кэмерон. По его лицу было видно, что его переполняет вовсе не любопытство, а искреннее возмущение. – Где он сейчас?

Кристофер указал рукой на кусты.

– Должно быть, у экипажа. Я не слышал, чтобы он отъезжал. Но осторожнее: у Фэрбродера есть пособник, и он вооружен.

– Мисс Барретт, ваша тетя и отец на ночь останутся в Лейтон-Корте, – объявил герцог Седжмур тоном, не терпящим возражений. – Так же, как и вы. Вам нельзя ехать домой после такого потрясения. В доме много гостевых комнат, выбирайте любую.

Он говорил таким тоном, словно обнаружить друга, прижимающего к себе девушку в разорванном платье, – совершенно обычное дело, в котором нет ничего зазорного.

– Благодарю за заботу. Но моя горничная осталась дома одна. А если в дом снова вломятся грабители?

– Твои люди все еще смотрят за домом? – спросил Ричард у Кэмерона.

– Что еще за люди? – резко спросила Дженевив. Этот вечер был полон сюрпризов.

Ричард явно смутился.

– После взлома, когда напали на викария, я попросил Кэмерона поставить охрану у вашего дома.

Дженевив смотрела на него во все глаза.

Всего час назад она была уверена, что за нападением стоит Кристофер, а оказалось, что он опекал и охранял ее близких. Он спас ее, заботился о ее родных. Как можно было не доверять ему теперь?

– О… – Дженевив потупилась. – Спасибо.

– Как видишь, охрана не помогла, – покачал головой Ричард. Он взял девушку за руку и повел вперед. – Господа, надеюсь, вам не надо напоминать о том, что речь идет о чести женщины?

– Старина, ты о нас совсем невысокого мнения, – обиженно протянул Джозеф.

– Мы пообщаемся с Фэрбродером, не упоминая имени мисс Барретт, – подтвердил Кэмерон.

Они скрылись за кустами, следуя в направлении, которое указал им Ричард.

– Идем. – Он потянул ее за собой.

Она безмолвно подчинилась, погруженная в странное оцепенение. Словно мир вокруг сузился до широких плеч Кристофера Эванса, его твердой горячей руки, сжимавшей ее ладонь, его близости, внушавшей покой и чувство безопасности. Связь, которая установилась между ними в Оксфорде, на реке, окрепла.

Они молча шли, взявшись за руки, под кронами деревьев, вдоль кустарников, и это было похоже на сказку.

– Постой. – Дженевив внезапно притормозила.

– Тебе нужно отдохнуть? Мы можем срезать путь через поле.

– Нет, я не устала.

Влажная трава касалась щиколоток Дженевив. Все ее тело болело, напоминая о насилии, которое она пережила, но дело было совсем не в усталости.

– Мы можем пойти к пруду?

От ее неожиданной просьбы Ричард нахмурился.

– К пруду?

– Здесь не так далеко – за теми деревьями начинается тропа.

Ей срочно требовался глоток уверенности, которую она всегда обретала, погружаясь в объятия своего тайного водоема.

Уловив ее настроение, Ричард кивнул.

Они дошли до знакомой опушки.

Заросшая травой тропинка вела к берегу. Темная вода маслянисто блестела при свете луны. Желание окунуться и смыть с себя гадкие прикосновения лорда Невилла становилось все сильнее с каждым шагом.

Накидка соскользнула на прохладную траву. Расправив плечи, девушка опустила лиф платья.

– Поцелуй меня, Кристофер.

Ошеломленный, Ричард повернулся к Дженевив. Она смотрела доверчиво, словно дикая лань, впервые встретившая человека. Волосы мягкой волной рассыпались по плечам. Девушка была такой красивой, что казалось святотатством заключить ее в объятия и прижаться губами к ее губам.

Что успел натворить с ней проклятый Фэрбродер? Синяки, оставленные его грубыми пальцами на нежных плечах, свидетельствовали о насилии. Ричард боялся даже прикасаться к Дженевив, чтобы не вызвать отторжения и ужаса.

И теперь она сама просила поцеловать ее! Искала утешения и защиты, но по наивности просила поцелуев? Он не хотел пользоваться ее доверчивостью.

– Мне кажется, лучше вернуться в Лейтон-Корт, – пробормотал Ричард.

Она изумленно посмотрела на него и не двинулась с места.

– Почему?

– Здесь… холодно.

Ее губы изогнулись в насмешливой улыбке.

– Вовсе нет.

Ричард вздохнул.

– Ты не чувствуешь отвращения при мысли о поцелуях теперь, когда этот гад… после того, как он…

– Он не изнасиловал меня. – Дженевив смотрела на него с нежностью. – Теперь ты поцелуешь меня?

Ричард все еще колебался, поэтому сделал шаг назад, на безопасное расстояние.

– Разве пережитое потрясение не заставляет тебя ненавидеть всякого мужчину, оказавшегося рядом с тобой?

– То, что случилось, ошеломило меня. Оказывается, я совершенно не разбираюсь в людях. – Она приблизилась к нему. – Я ошиблась в лорде Невилле. Я ошиблась в тебе. – Еще один крошечный шаг навстречу. – Когда этот подлец прикасался ко мне, он словно пачкал меня. А когда меня касаешься ты, это совсем… другое. Я ощущаю себя желанной, красивой… самой лучшей.