– Хорошо, мне подсказали, – за спиной раздался уже знакомый мужской голос, и я с силой прижала телефон к груди. – Спички, – Оркид бросил большой коробок и смешливо фыркнул: – Неудобно бы вышло, – мысли его позабавили, и он скупо улыбнулся.

Силуэт вновь потерял свои очертания, и я взглянула на экран смартфона. Было глупо рассчитывать на то, что мне удастся позвонить. Сети не было, даже не высвечивался экстренный номер. Это в какую же дыру меня закинуло?!

Все же несколько раз набрала номер Ара. Потом попробовала набрать Митю, надеясь на чудо. Но его не случилось.

Озноб напомнил о том, что следует разжечь огонь. От холода меня сотрясала мелкая дрожь, и, надев куртку, я застегнулась под самую шею. На кровати нашла огромный коробок, с крупную мужскую ладонь. Спички исполинских размеров, похожие на шпажки, рассыпались по всему полу, когда заледеневшими пальцами я открыла коробок.

Да, действительно, вышло бы неловко, если через пару дней вампир нашел бы меня окоченевшей от холода, – хмыкнула про себя.

Потратив впустую несколько спичек, сообразила поискать мелких щепок или бумагу. Через двадцать минут моих усилий занялся небольшой огонек, который быстро охватил поленья. Комната начала наполняться спасительным теплом.

Сняв куртку, шапку и расстегнув обувь, исследовала хижину. Она еще не так давно была обитаема: нашлась простая железная посуда, столовые приборы, рассчитанные на двоих, несколько маленьких полотенец. Низкий сундук, используемый вместо лавки, оказался пуст.

В углу у входа чужеродно смотрелись сумки с логотипами сетевых магазинов. Проведя ревизию нехитрых запасов, расставила банки и коробки с крупами. На дне нашлась упаковка зефира. Тихо рассмеялась, глядя на сладкое богатство, и швырнула упаковку на стол. Смех перерос во всхлипывания и невнятные бормотания. Завернувшись в комковатое, чуть влажное одеяло, громко рыдала, не стыдясь и не стесняясь своих чувств.

Урчание желудка и болезненные спазмы заставили меня подняться. Шумно всхлипывала и громко шмыгала носом, растирая рукавом влагу по лицу. Взяла первую банку с консервами и с рычанием поставила обратно. Вторую, третью, четвертую… Чертов вампир! Открывать я их чем должна?!

Проверив каждую банку на наличие кольца, заглянула в самые укромные уголки домика: если здесь кто-то раньше и жил, то консервами он точно не питался. Зато нашелся небольшой, но крепкий на вид нож.

– Ничего, малыш, мы выживем, обязательно! – подбадривала себя. – Сейчас сварим кашу, а уж позже мы и с тушенкой справимся. Бульончика мясного хочешь? – почувствовав шевеление, продолжила монолог. – Вот и я хочу. Сейчас сходим за водичкой. Надеюсь, хотя бы ведро не дырявое, – взглянула на железную, местами согнутую посудину.

Обойдя вокруг хижины, рассмотрела узенькую тропку. В высоких зарослях голого кустарника можно было заметить колодец, сложенный из такого же камня, что и камин. Я приложила немало усилий, накручивая крепкую цепь и вытаскивая полное ведро воды. Вылила половину на землю: полное точно не дотащу.

В глаза бросилась еще одна тропа, не такая четкая. Оставив ведро у колодца, гонимая любопытством, я пошла по пригорку. Стоило немалых усилий подняться, но для меня было важно узнать, что же там. Вдруг еще одно жилище, где я смогу найти что-то полезное для себя?

Но как же я ошибалась…

На вершине, опершись двумя руками о колени, перевела дыхание. Подняла голову и застыла. В нескольких шагах от меня возвышалась могила, выложенная плоским камнем. В изголовье ее находился невысокий столбик с табличкой.

– С вечной любовью, моей Тае, – прошептала осипшим голосом, сглотнув комок, вставший в горле.

Рука рассекла воздух, Арнар мазнул пальцами по куртке, но не успел, не смог ухватить. Одно мгновение, доля секунды, краткий миг, – и сердце мужчины упало в бездну. Метнувшись к месту, где только что стояла Лиля, крутанулся вокруг своей оси и с утробным рычанием кинулся к толпе.

Поверить в то, что самоубийца случайно так удачно выбрал время, было невозможно.

Он не слышал криков, летящих в спину, не чувствовал рук, пытающихся удержать. Расталкивая людей, встал под окном, из которого несколько минут назад выпрыгнул мужчина.

– Где он? – выкрикнул в толпу. – Где? – схватил первого попавшегося человека. Женщина испуганно смотрела в глаза и, кажется, не понимала, что от нее хотят. – Где? – повторил еще громче.

– Убежал, – послышался голос рядом.

– Куда? – Ар проследил за ладонью молоденькой девушки и вновь сорвался на бег.

Петляя между людьми, пытался уловить запах. Пробежал мимо двух трехэтажных корпусов и остановился на пересечении дорожек. Прислушался: разобрать шаги стало невозможно, из соседнего здания вышли студенты-практиканты. Гомон, смех, крики резали слух оборотня, запах сигарет, пота и парфюма окончательно сбили со следа.

С противоположной стороны выбежал Митя и также замер, дезориентированный шумом толпы.

– Не догоним, – Лео стоял совсем рядом, поправляя завернувшийся ворот пальто. – Идем. Илья присматривает за матерью, начнем с нее.

Ар не шелохнулся, продолжая ждать. Ему казалось, что тот, кого он преследовал, где-то рядом: наблюдает, глумится и в любой момент может обнаружить себя.

– Мы найдем Лилю, слышишь, – Лео тронул его за плечо, привлекая внимание. – Найдем, – повторил с уверенностью.

Арнар взглянул за спину, пробежался по окнам ближайшего корпуса и проследил взглядом по пожарной лестнице до крыши.

– Ты узнал вампира? – мужчина нарушил молчание.

– Нет, одно понятно, Высший.

– Это я и без тебя понял, – огрызнулся и быстрым шагом направился к автомобилям.

– Ар, – Лео дернул его за рукав, останавливая и добиваясь внимания. – Я запрещаю убивать. Нельзя развязывать войну! – пожилая пара, проходившая мимо, бросила на них испуганный взгляд и ускорила шаг.

– Я не собираюсь слушать приказы. Ни твои, ни чьи-либо еще. Сделаю все, что считаю нужным, чтобы вернуть мою женщину, – Ар отчеканил каждое слово и прибавил шаг. На ходу звонил Константину, назначая место встречи.

Сейчас Ару нельзя останавливаться, и он это прекрасно понимал. Нужно действовать, двигаться, бороться, выгрызать свое право на счастье. Каждая минута промедления может быть решающей для Лили и для ребенка, а значит и для него.

Перед глазами стоял образ его девочки. Растерянная, с испугом, застывшим в глазах, и эта картина приносила такую острую боль, что невозможно толком сосредоточиться. Зверь сходил с ума, беснуясь и рыча, пытался вырваться на волю. Человек не мог унять боль, умноженную на боль прошлой потери, но смог заставить зверя замолчать и подчиниться, хотя бы на время.

– А где Лиля? – вопрос Елены Васильевны застал его врасплох.

– Она в другой машине. К Константину, – бросил фразу Мите, занявшему место водителя.