– Я люблю тебя, – неожиданно произнес мой мужчина, и мое ответное «люблю» растворилось в очередном яростном поцелуе.

Дикое, непреодолимое желание завладело нами обоими, и не было больше ни сил, ни причин ему сопротивляться. Хельден забыл о своем проклятии, я – о рвущемся наружу огне, и мы наконец стали единым целым. Время исчезло, окружающий мир поглотило сияние звезд, и все, что осталось, – наши бьющиеся в унисон сердца и тела, сплетенные в порыве страсти.

После мы лежали рядышком на примятой траве, тяжело дыша и глядя в ночное небо сквозь ветви ивы, и по лицам нашим блуждали глупые счастливые улыбки. Моя кровь осталась при мне, и на коже Хельдена не появилось ни одного ожога – хотя все это время и он, и я едва ли отдавали себе отчет в своих действиях.

– Видишь – ничего страшного не произошло, – заметила я, легонько щелкнув охотника по кончику носа.

Он мгновенно перевернулся, навалился на меня, пригвоздив мои запястья к земле. Шутливо прорычал в лицо, обнажив острые белые клыки:

– А могло бы! Знаешь, как упоительно вкусно пахнет твоя кровь?

Вместо ответа я потянулась к нему и игриво прикусила его нижнюю губу.

Удивительно, но оказалось, что мы не так уж и устали и вполне способны на новые любовные подвиги. Только теперь все происходило медленнее, нежнее, вдумчивее; мы наслаждались каждой секундой близости и никак не могли насытиться друг другом.

– Надеюсь, нас никто не видел и не слышал, – пробормотала я некоторое время спустя, обессиленно лежа на груди охотника. – Неудобно будет перед ульмами…

– Пусть завидуют, – самодовольно пожал плечами Хельден, и я засмеялась, шлепнув его по руке.

– Боюсь, если мы будем продолжать в том же духе, они передумают нас здесь оставлять.

– Ну и ладно. Даже если у Дараха ничего не получится, я найду место, где мы будем счастливы вдвоем, – обещаю.

С минуту он ласково гладил меня по обнаженной спине, затем тихо спросил:

– Ты точно не будешь жалеть, что выбрала меня, а не свой мир?

– Я знаю наверняка лишь то, что не смогу жить без тебя ни в одном из миров, – серьезно ответила я. – Конечно, мне не хватает моего дома и семьи, но я бы не осталась там, зная, что никогда больше тебя не увижу. Скажи, – я приподнялась на локте, заглядывая ему в лицо, – а ты бы отправился со мной в мой мир, если бы Дарах смог нас туда отправить? Не навсегда, на время?

– Почему нет? Это было бы даже… интересно. Путешествовать вместе по мирам, узнавать новое… Но только если там не опасно, – нахмурился Хельден. – Мне теперь есть что терять, и рисковать твоей жизнью я не намерен.

– Ох, Хельден! – только и сказала я, утыкаясь носом в его шею.

Мы еще долго оставались вдвоем на берегу озера, рассеченного надвое лунной дорожкой, разговаривая обо всем на свете, строя планы на будущее или просто целуясь, и я желала лишь одного – чтобы эта ночь длилась вечно. Подумать только – еще недавно я пеняла на судьбу, забросившую меня в чужой пугающий мир, а он подарил мне все то, о чем я раньше могла лишь мечтать. Уникальную силу, друзей, приключения… настоящую любовь.

– Как хорошо, что вы с Роем тогда убедили меня пойти с вами, – прошептала я, уютно устроившись в объятиях Хельдена, и он в ответ лишь крепче прижал меня к себе.

Да, пути судьбы неисповедимы, но всегда ведут в нужном направлении – это я теперь знала точно.

Дарах улетел из Ульм-Дхара утром следующего дня. Да, улетел – поскольку его превращение в дракона ночью прошло успешно, и теперь ничто не мешало ему вернуться домой. Провожать его собрались, должно быть, все ульмы во главе с королевой. Ну и, конечно, мы, его друзья.

Он встал посреди поляны, еще хранящей следы вчерашнего праздника, и попросил всех отойти подальше. А затем его просто охватило яркое золотистое свечение, и спустя секунду вместо человека на земле стоял огромный, устрашающего вида – и при этом поражающий своим великолепием – дракон. Чешуя горела темным золотом в лучах утреннего солнца, и глаза на умной хищной морде тоже были янтарно-золотые, знакомые. Задрав голову к небу, дракон разинул зубастую пасть, изрыгнул из нее столб огня, после чего расправил свои гигантские кожистые крылья, взмахнул ими – раз, другой – и без видимого труда поднял свою тушу в воздух. Прежде чем скрыться за верхушками деревьев, Дарах описал большой круг над поляной и что-то проревел на прощанье, вырвав у половины присутствующих одновременно восхищенные и испуганные возгласы, – и был таков.

Я еще долго смотрела ему вслед, и мое сердце сжимала надежда пополам с тревогой. Получится ли у Дараха уговорить свой народ пустить нас на Небесный остров? Откроют ли драконы портал в мой мир для меня и Хельдена, чтобы мы могли повидать моих родных – и попрощаться с ними? Что станет с Эолдаром, Кораксом и людьми Запада, когда родичи Дараха узнают, где он все это время пропадал? И возможно ли на самом деле закрыть Бездну и уничтожить всех проникших с Той Стороны монстров, как говорил дракон?

– Не переживай, – обнял меня стоявший рядом Хельден. – Перед нами сотни дорог; закроется эта – пойдем по другой. В Грезалии множество мест, где мы можем от всех укрыться. Да хотя бы останемся здесь – кто знает, вдруг со временем мы привыкнем к напыщенным рожам ульмов?

Я фыркнула и толкнула его локтем в бок – нас могли услышать.

– А вот Коракс меня немного беспокоит, – помолчав, уже серьезно добавил он. – Этот ублюдок не угомонится, пока до нас не доберется. А учитывая его влияние на Эолдара, можно ожидать любых неприятностей…

– Ну мы тоже можем попортить ему жизнь, – хмыкнула я. – Не знаешь, у ульмов есть способ отправить послание в Альсару?

– Думаю, есть. Что ты задумала, Саша?

– Я же обещала написать письмо Эрвейн, когда мы прибудем в Ульм-Дхар. Вот и напишу. А оно сперва наверняка попадет в руки Эолдара…

Хельден усмехнулся, начиная понимать, куда я клоню.

– Да ты интриганка, Ксандра из Пустоши!

Выслушав мое предложение, королева дала добро на отправку письма в замок Эолдара с эрру – специальной почтовой птицей, направляемой магией. Послание, которое должна была получить Эрвейн (а до того – прочитать ее мерзкий братец), гласило: