– Неплохо, – одобрил Хельден, пробежав глазами написанный мною текст. – Не думаю, что Эолдар захочет ссориться с драконами – страна еще не забыла ужаса былой войны. Да и Кораксу теперь придется несладко. Главное, чтобы послание попало прямо в руки королю.

– Об этом позаботится эрру, – успокоила я его.

Итак, письмо улетело на Запад, а мы стали ждать возвращения Дараха. Дни проносились быстро: занятые исключительно друг другом, мы с Хельденом едва замечали происходящее вокруг. Теперь наша жизнь была полна упоительно страстных ночей, долгих прогулок по лесам Ульм-Дхара, откровенных разговоров и робких планов на совместное будущее. У Роя и Теа тоже все складывалось хорошо, а однажды, когда мы все вместе плавали в лодке по лесному озеру, они сообщили нам, что королева разрешила Рою остаться в Ульм-Дхаре с его возлюбленной.

– Полагаю, тут не обошлось без помощи Энафриэля, – добавил, сияя белозубой улыбкой, охотник, – ведь он желает счастья своей дочери.

– А я могу быть счастлива только с тобой, – подхватила Теа, взяв его за руку. – Хоть ты и дуралей, да еще и человек.

– Дуралей, – радостно согласился тот. – И да, я смертен, но весь остаток своей жизни буду доказывать, что стою твоей любви!

– Я ведь полукровка, а значит, тоже смертна. Так что мы – идеальная пара.

Я была искренне рада за этих двоих. Да и Хельден, конечно, тоже – несмотря на то что обретение личного счастья означало для них с Роем конец прежней жизни с вечной дорогой, битвами с монстрами и прочими приключениями. Впрочем, оба по-прежнему оставались Ночными охотниками и друзьями, и этого никому и ничему было не изменить.

В ожидании Дараха мы возобновили свои тренировки: Хельден учил меня биться на мечах, Теа – бросать кинжалы и стрелять из лука, а Рой – драться с врагом врукопашную. Так что скучать мне не доводилось. Поглазеть на наши занятия приходили и ульмы, среди которых женщины-воины были вполне обычным делом; и особенно часто к нам заглядывал Энафриэль, так и лучившийся гордостью за свою дочь. Я же, к собственному немалому удивлению, скоро начала делать успехи: мое тело, ставшее неожиданно сильным и выносливым, схватывало все на лету.

– Какой Ночной охотник пропадает! – с напускным (или искренним?) сожалением приговаривал Рой, когда мне удавалось уложить его на лопатки, что, впрочем, случалось довольно редко.

Хельден лишь ворчал, обнаруживая на моем теле новые синяки и ссадины, – хотя заживало на мне все как на собаке.

Так прошло две недели. Тарус сменился райном, последним месяцем лета, не менее жарким, чем два предыдущих. И наконец, когда я уже перестала по десять раз на дню поднимать глаза к небу, из-за подсвеченных закатом облаков вынырнули силуэты двух драконов – золотого и огненно-рыжего.

Они почти одновременно приземлились на поляне, едва вместившей обоих, и тут же превратились в мужчин, облаченных в светлые одежды. В одном из них, высоком и золотоволосом, я сразу узнала Дараха; второй был постарше, не менее могучего сложения, но рыжий, как лиса. Когда они приблизились к нам – а навстречу им уже высыпала, наверное, половина Ульм-Дхара, – я увидела, что глаза у незнакомца цвета темного янтаря, а кожа так же мягко светится, как и у Дараха.

– Ксандра! – просиял мой друг и недолго думая сграбастал меня в объятия. – Как же я скучал! Хельден, Теа, Рой, достопочтимые ульмы, – улыбнулся он всем остальным, – рад видеть вас снова! Позвольте представить вас моего дядю Квелана.

Рыжий дракон сдержанно поклонился, и мы ответили ему тем же.

– Квелан прибыл сюда, чтобы поговорить с вами, друзья, и королевой Унфивиэль от лица нашего народа, – пояснил Дарах.

– А заодно убедиться, что ты снова не вляпаешься в какие-нибудь неприятности, – низким, слегка вибрирующим, но не лишенным приятности голосом добавил Квелан.

Обоих драконов, конечно, немедля пригласили во дворец и усадили за мигом накрытый стол в обеденном зале. Кроме нашей четверки и самой Унфивиэль на ужине также присутствовал Энафриэль и еще парочка доверенных лиц королевы. Ну и мой Фобос, конечно, поведение которого за столом заставляло высокородных ульмов негодующе хмуриться, а Квелана – бросать на него веселые взгляды.

– Столько всего нужно вам рассказать, что даже не знаю, с чего начать, – признался Дарах, обведя задумчивым взглядом лица собравшихся. – Мое возвращение домой внесло в жизнь драконов сумятицу и споры, которые более-менее стихли лишь на днях. Первым порывом многих моих родственников было полететь в Альсару и спалить ее вместе с королевским замком ко всем демонам, как сто лет назад. К счастью, мне удалось их переубедить – не без помощи Квелана, который заслуженно считается одним из самых рассудительных и мудрых драконов. К тому же у власти сейчас куда более миролюбивые представители нашего народа. Я рассказал им, что видел и слышал в Грезалии, о произволе колдунов, о нынешнем положении ульмов, о Бездне и существах, продолжающих вредить людям. Поведал и о вас, друзья, о вашем благородстве и храбрости. И предложил драконам вернуться на Небесный остров, чтобы принести порядок и гармонию в этот мир.

– Он был весьма убедителен, – вставил Квелан с легкой улыбкой.

– Многие, конечно, восприняли мои призывы враждебно, но нашлись и те, кто к ним прислушался и захотел присоединиться ко мне на Небесном острове. И таких немало. Так что в ближайшем будущем наш город на острове вновь заселят драконы – в основном молодежь, желающая перемен и приключений. А Квелан станет его новым Хранителем. И вам, друзья, разрешено поселиться среди нас, – повернулся Дарах к нам с Хельденом.

– Правда? – Я едва не выронила серебряную вилку. – Ты не шутишь?

– Не шучу, – засмеялся дракон. – Что же касается мурдисов, грызолаков и прочих тварей Пустоши – мы намерены очистить наконец от них Грезалию. И, само собой, закрыть разлом. Но сперва следует разобраться с Эолдаром и Кораксом…

– Коракс сейчас, скорее всего, в немилости у короля, – хмыкнула я. И в ответ на вопросительный взгляд Дараха рассказала ему об отправленном принцессе послании.

– Что ж, – усмехнулся он, – пусть выдает нам Коракса, и мы, так и быть, обсудим с ним условия перемирия. Война не нужна никому.

– Твой народ слишком добр и великодушен, – подала голос до того молча слушавшая дракона Унфивиэль. – Возможно, смертных и следовало бы хорошенько проучить. Но мы, ульмы, выполним любую вашу волю, помня обо всем, чем обязаны драконам.

– Благодарю тебя, Унфивиэль, – серьезно ответил Дарах. – Ваша поддержка нам понадобится. Но как бы силен ни был наш гнев, желание жить в мире и процветании – сильнее… На моей родине войн не знают уже многие столетия, и это великое благо, поверь мне.