Он ушёл. Вскочил на коня и ускакал в сторону особняка. Я заставила себя встать. Села на плиту, расправляя ноги. Я чувствовала освобождение, высказав некроманту, что лежало на душе. Только вина никуда не делась. Она разрывала мне сердце. Вальд тысячу раз прав. Эмоции рано или поздно подведут меня, а глупость погубит чужие жизни.

Наплакавшись, я через час вернулась домой.

«Домой… Да, Лори, теперь это твой дом», — горько усмехнувшись, я заперлась в комнате.

Легла прямо поверх одеяла, завернувшись в покрывало. Не хотелось двигаться, думать или чувствовать. И главное, я знала, что виновата. Каким-то чудом никто не умер. Я так на это надеялась. Перед глазами укором стояло личико маленькой дочки фермера.

— Я подвела тебя, малышка. Дурёха Лори подвела всех.

Тяжёлый камень с острейшими краями ворочался в груди. Мне никогда не было так плохо и больно. Камень… Да так и есть. Мой поступок, как камень, брошенный в воду, оставил после себя волны. Малый круг — сбившаяся защита перед шуруном. Круг побольше — неверное зелье во время посвящения. И самый страшный отклик случился сегодня. Я не представляла, что мне делать с таким грузом.

Шло время. Я задремала и не сразу услышала громкие, но невнятные голоса. Шум за окнами встревожил меня. Я накрылась подушкой, но и через неё слышала напряжённые возгласы. Поднявшись и передвигаясь так, точно сама была нежитью, я высунула нос из-за двери. Вдалеке, у распахнутого входа стоял Вальд. Обе руки были плотно перебинтованы до пальцев. Он говорил с кем-то. Зло, устало бросал слова.

— Идите по домам, — произнёс он, когда я подошла ближе.

У крыльца толпились крестьяне. Мужчины пришли с короткими дубинками и вилами. Лица у всех были недовольные. Взбудораженные, громкоголосые они смотрели на некроманта исподлобья.

— Некромант, ты думаешь, что творишь?! Твоя работа уводить нечисть! — осмелевший молодой парень вышел вперёд. — Мой отец ранен и не сможет работать несколько недель.

— И мой брат! — закричали из толпы.

— Мать не поднимается теперь…

Их было немало, вспомнивших о пострадавших родных. Простые и открытые лица крестьян несли следы тревожного напряжения. Одного неверного слова достаточно, чтобы вспыхнула настоящая ссора.

— Денег, что я дал, хватит покрыть расходы на лекаря и прожить полгода, — спокойно ответил ему Вальд. — Я не могу предложить ничего большего, чем уже сделал.

— Ты плохо исполняешь своё дело, некромант! — пронеслось среди людей.

— В том, что произошло есть моя вина, — сквозь зубы бросил наставник.

Народ недовольно загудел. Никто не решался напрямую выступить против колдуна. Крестьяне смотрели хмуро, но с осторожностью. Я закусила губу и сделала шаг вперёд.

— Что вы говорите?! Он спас вас! — я уняла дрожь, чтобы голос звучал твёрже. — Закрыл от нежити. Вы видели его руки?! Если кто и виноват, то это я! — выдохнув, я переводила взгляд с одного застывшего лица на другое. — Совершила непростительную ошибку. Не оправдала доверие наставника и подвела. Я готова ответить за это. Чем я могу помочь вам?

Толпа затихла, разглядывая меня.

— Тфу, да что взять с девчонки!? — донеслось с задних рядов.

— Жалкая какая-то!

— Ишь бойкая. За учителя вступается, — возразил женский голос.

— Ты уж, некромант, хорошенько всыпь подмастерью, — посоветовал всклокоченный старик у крыльца. — И как ты с ней ладишь только. Слыханное ли дело, девицу к нежити приучать.

В глазах щипало. Мы с Вальдом смотрели, как с ворчанием расходятся крестьяне, покидая сад. Колдун молчал. Держась за стену, я вернулась в кровать. Повалилась кулём. Голова кружилась. Если мне и стало немного легче, то ненадолго.

Очень скоро раздались шаги, а я сообразила, что не закрыла дверь.

— Выпей.

Вальд развернул меня, помог сесть и сунул в руки горячую кружку.

— Не хочу засыпать, — я жалобно посмотрела ему в глаза.

Чёрные и жгучие, как моя совесть.

— Лучше забыться, Лори, — сказал он.

— Прости меня, — сделав глоток, я прижала кружку к груди. — Я правда пустоголовая и бессовестная.

Он отошёл в сторону и облокотился о комод. Такой уставший, будто и его выпотрошили, перевернули душу и всю жизнь. Долго смотрел на меня и словно мимо.

— Сам виноват. Ты ничего не знаешь. Девочка, только вступившая в Орден. Я обученный некромант. Отвечаю за ученика и его поступки. И я забыл, как быть человеком. Когда ты это сделала?

— В первый же день. Думала, что прогонишь, — всхлипнув, я с наслаждением выпила обжигающей жидкости.

Сон действительно был мне необходим. Тело уже расслаблялось и тяжелело, сознание очищалось от лишнего груза.

— Всё ясно. Ничего не отсырело. А я-то думал, почему через раз работают зелья. Такое и раньше случалось, но не настолько явно. Намешала порошки? Ты же могла умереть на посвящении! Почему не призналась?

— Ты страшный, — прошептал я. — А я глупая избалованная девчонка.

— Понятно, — Вальд вздохнул. — Вот что. Ложись и спи.

Он чуть ли не силой отнял у меня кружку. Укрыл покрывалом.

— Спи, Лори. Завтра будет лучший день.

Мы с наставником гнали мертвяка по лесу. Наткнулись на троих бродячих на обратном пути после патрулирования. Если осенью они попадались только возле поселений или в полях, то к зиме чужаки встречались в чащобах и на реке. Вот уже четыре месяца я обучалась тёмному искусству некромантии и многое узнала о повадках нежити.

Я упрямо держала взглядом серую фигуру впереди. Холодный воздух обжигал лёгкие, а сапожки проваливались в рыхлый снег. Нескладный перевёртыш оказался шустрым и свежим. Походил на человека чуть больше, чем его сородичи. И был не менее упорным, чем я, и уходил от нас по дуге в сторону реки. Кони, которых Вальд привязал к дереву встревоженно ржали.

Наставник создавал ловушки-порталы на пути мертвяка, но тот шарахался то вправо, то влево, обходя их. Я посылала в сторону бродячего связывающие заклятия, приказывала замереть. На мои жалкие чары перевёртыш реагировал неохотно и быстро освобождался.

На берег я вылетела, не разбирая дороги, ноги заскользили по насту.

— Слушай меня! — вместе с криком я выплеснула силу дара, обрушив её на нежить.

Стоя по колено в воде, он, наконец, застыл. На лице со стёртыми чертами трепыхалась тонкая паутинная клякса. Выпуклые белки в глазницах зло уставились в пространство. Мертвец подчинился.

Я не успела продолжить ритуал, ощутила, что ничуть не замедлила скорости и на ногах съезжаю под уклон к реке. Тонкая наледь островками покрывала серую воду.

— Слушай хозяина! — приказал Вальд позади меня. — Мертвец, уходи к мертвецам и забудь дорогу к живым!