– Вижу, – сказал Мазур, сбрасывая скорость. –Вообще, ничего.

Малость обшарпанный джип выглядел уныло, но ничего другого впределах видимости не имелось, а колесить дальше было бы рискованно. Джип стоялна обочине, под огромным деревом с раскидистой кроной, о котором Мазур мог бысказать только то, что оно – безусловно не пальма. Один вояка в зеленом беретесидел, развалясь, на водительском месте и безмятежно пускал дым, второйпрохаживался рядом со скучающим видом, и только третий, с капральскимсеребряным «уголком» на погонах, был занят делом: возился с рацией в машине,нацепив наушники, то ли болтал с кем-то, то ли просто настраивал огромныйстаромодный ящик, не обращая внимания на окружающее.

Анка многозначительно поправила на коленях автомат, на еелице появилась мечтательная нехорошая улыбка.

– Отставить, – сказал Мазур непререкаемым тоном. –Хватит тебе...

– Я их аккуратненько...

– Не сомневаюсь, – сухо сказал Мазур. – Вот тольконе стоит украшать обочину жмуриками – дорога оживленная... К чему нам такие следы?Я серьезно.

– Да ладно, поняла...

– Сиди и ни во что не вмешивайся, – сказал Мазур.

Он прибавил газку, выехал на обочину, подкатил к джипу сшиком, затормозив буквально в метре от присобаченного к заднему борту запасногоколеса. Двое невольно шарахнулись – зная, очевидно, лихость в обращении стехникой своих земляков. Теперь главное было – не сбавлять напора ицелеустремленности...

Шумно распахнув дверцу, Мазур выпрыгнул наружу, сделавяростное лицо, размашистыми шагами направился к джипу, остановился у заднегоколеса, набрал в грудь побольше воздуха и заорал:

– Все еще здесь торчите? Полковник Маконго проезжал? Я когоспрашиваю? – и добавил изрядную порцию местной матерщины.

Оба воззрились на него недоуменно и где-то даже испуганно –даже радист снял наушники и попытался встать «смирно» в позиции сидя.

Действия Мазура основывались на блестящем знании армейскихреалий – с учетом местной специфики. Крупная войсковая операция с участиемнескольких родов войск – это всегда неразбериха. То и дело выныривают, какчертики из коробочки, разнообразные большие начальники – или та мелкота, чтомнит себя большими начальниками, – всех знать в лицо решительноневозможно, все злые, все орут, отдают взаимоисключающие приказы, а бедолажнымнижним чинам остается вытягиваться в струнку и ругаться про себя...

Перед служивыми стоял совершенно непонятный белый тип, безпогон, зато с револьвером на поясе, прикативший на броневике с эмблемойбронетанковых сил республики. Он был насквозь непонятным явлением природы, но,если уж орал – значит, имел право...

– Я кого спрашиваю? – орал Мазур. – ПолковникМаконго проезжал?

– Н-нет... – пробормотал капрал.

– Да вы что тут, с ума посходили? – рявкнул Мазур сисконно армейской луженостью глотки. – Вертолеты уже начали, атака идетвовсю... Где полковник?

– Не знаю... – промямлил капрал, в чем не было ничегоудивительного: откуда ему знать несуществующего полковника. – У нас приказ– оставаться на месте, пока...

– Оружие, надеюсь, не растеряли? Оружие в готовность! Долготы там сидеть будешь, капрал? Оружие в руки, и – из машины!

Он ревел так, что любой носорог обзавидовался бы. С элитнойдесантурой такое не прокатило бы, но эти нестроевики – по рожам видно, сплошнаятыловая шпана! – взяв из джипа винтовки, довольно резво образовали некоеподобие строя. Махнув Анке, Мазур, заложив руки за спину наполеоновским жестом,прошелся перед строем, положил руку капралу на плечо и сказал властно:

– Джип я забираю. Не рассуждать! Я из-за этих обормотов несобираюсь провалить задачу... Ясно? Охранять броневик! Никого не подпускать! Задокументы, что там лежат, головой отвечаете!

Анка, не теряя времени, прыгнула за руль, свалила поклажу назаднее сиденье и включила зажигание. Капрал открыл было рот в слабой попыткепопросить некоторой ясности, но Мазур так на него уставился, что тот отступилна шаг и даже взял винтовку в положение на караул.

– Охранять броневик и документы! – внушительно повторилМазур. – Приедет полковник Маконго – все объяснит и поставит новую задачу.Да не пальните сдуру в полковника, обормоты!

Вслед за тем он непринужденно уселся в машину, гордовздернул подбородок, уставился перед собой с видом спешащего в ЕгипетБонапарта. Анка рванула с места. В зеркальце заднего вида Мазур разгляделодуревшие лица троицы, так и стоявшей шеренгой с винтовками на плече.

Машина понеслась. Рация на заднем сиденье хрипела, трещала ивременами бормотала что-то на одном из местных языков. Мазур перегнулся назад,подхватил ее за бока, понатужился и вышвырнул на дорогу. В иных местах онвнимательно слушал бы радиопереговоры – вдруг услышит что-нибудь интересное осебе? – но здешние радисты перекликались на своей тарабарщине, так чторация бесполезна...

Беспокоиться не следовало. Много времени пройдет, прежде чемлишившиеся джипа обормоты смогут внести в свое положение хоть какую-то ясность.Ручаться можно, что любой проезжающий офицер, которому они пожалуются,отмахнется и проскочит мимо – всем некогда, все спешат, бои уже завязались...

– Хреново, – сказала Анка.

– Что?

– Радиатор...

Мазур посмотрел. Стрелка на циферблате древнего фасона и всамом деле находилась достаточно близко к критическому делению – но все же неупиралась в него, пар из радиатора пока что не валил, патриархавтомобилестроения довольно резво катил по проселочной дороге. Мазур извлек навигатор.Сказал с довольным видом:

– Все больше и больше приближаемся к цивилизации. Вот туткрестиком миссия обозначена, будет километров через двадцать, а там – большаядорога, еще столько же, и въедем в Инкомати.

– Ты таким тоном говоришь, как будто это конец пути...

– Не конец, но все-таки... – сказал Мазур. –Двадцать тысяч населения, железная дорога, гостиницы, бары... Благодать.

Анка бросила на него какой-то странный взгляд – и прибавилагазу. Навстречу им промчалась колонна грузовиков – но задерживать джип никто непытался. И зона боев осталась позади, и белая кожа ездоков служит символомнекоторой благонадежности...

– Надо бы сделать привал, – сказала Анка, не отрываявзгляда от дороги. – Одежду выжать окончательно, машине дать отдых,покурить, передохнуть...

– Перетерпим, – сказал Мазур. – Подождем домиссии. Где еще найти приют и отдых усталым путникам, как не в миссии?Документы у нас надежные, лапшу на уши вешаем убедительно...

– Ну что ты такой непонятливый? У меня началось... Прокладкунужно вставить. Не могу я терпеть двадцать верст до миссии.

– А, ну тогда, конечно... – чуть смущенно сказалМазур, – так бы сразу и сказала...