ты ни направилась – я буду рядом.

– Звучит слишком маниакально, – замечаю.

– Не понимаю, о чём ты. Просто хочу знать, что с тобой всё в порядке, – отвечает молодой человек, а я глубоко вздыхаю и сажусь в кресло, потирая переносицу.

– Это и приятно, и пугает одновременно. Кажется, простую заботу я начинаю воспринимать как что-то из ряда вон выходящее, – отвечаю негромко.

– Это искажённое восприятие. Простая забота не нуждается в пояснении.

– В каком-то идеальном мире – возможно, – киваю, – но здесь меня не покидает чувство, что за всё нужно платить.

– Это лишь отражение твоего собственного отношения к вопросу. Если бы я жил по тем же правилам, то должен был принять смерть в столице, расплачиваясь за бездействие во время убийств твоих подданных.

– А ты не чувствуешь вину? – с лёгким удивлением смотрю на него.

– Она всегда со мной. Но со мной и моё смирение: я сумел простить себя, поэтому не нуждаюсь в том, чтобы кто-то со стороны прощал меня дополнительно.

Долго смотрю на него, пытаясь и не находя нужных слов для оценки. В итоге опускаю голову и бормочу под нос:

– Твой уровень осознанности настолько высок, что невольно задумываешься о собственной никчёмности.

Простить себя и принять себя… этим не все монахи могут похвастаться – что уж говорить о простых смертных?

Замираю, неожиданно ощутив ладонь на своём лице.

– Не пойми неправильно, но ты слишком много думаешь, – произносит Ха Ру, глядя в мои глаза. – Ты всё подвергаешь анализу, из-за чего постоянно отстаёшь от реального времени и пропускаешь то, что здесь и сейчас.

– А что – здесь и сейчас? – спрашиваю у него негромко.

Ха Ру не отвечает, но ответ и не требуется. В этой комнате только мы двое.

– Что ты собираешься делать со своей сестрой?

– У меня нет ответа на этот вопрос, – качнув головой, отвечает он. – По крайней мере – сейчас. Что ты собираешься делать с Охотником?

– У меня нет ответа на этот вопрос, – возвращаю ему его же реплику. – Может, нам стоит втроём махнуть на остров? Так хоть не скучно будет.

– Хочешь получить обоих? – без иронии спрашивает Ха Ру.

– Нет, – тут же тушуюсь.

Предполагалось, что это будет шутка.

– Тебе придётся сделать выбор, – произносит Ха Ру спустя несколько секунд. А затем исчезает из моей спальни.

Прикрываю глаза, запуская пальцы в волосы. Я не смогу усидеть на двух стульях… это факт. Но почему, когда я думаю об окончательном решении, я начинаю испытывать смятение? Предполагалось, что это будет лёгкий выбор.

Но так ли это?..

Думаю, стоит поставить точку в этом вопросе до того, как сюда нагрянут люди императора. А они обязательно нагрянут – в этом я не сомневаюсь.

Глава 22

– Моя госпожа! – Мора врывается в обеденный зал.

Опускаю чашку на стол и перевожу на неё сосредоточенный взгляд.

– У нас пожар? – уточняю спокойным голосом.

– Хуже, моя госпожа. Люди императора здесь, – отвечает моя ключница.

– Где Геон? – продолжаю сидеть на месте, не демонстрируя признаков озабоченности.

– Он собрал всю стражу и ждёт ваших указаний, – комкая в руках ткань юбки, отвечает Мора.

Вижу – волнуется за него. Выходит, Ли зря времени не теряла. Молодец.

Хорошая из неё в будущем выйдет управляющая…

– Господин Тэн-Сау тоже там. Как и вся пятёрка телохранителей императора. Они планируют пробивать дыру в стене замка, чтобы пройти внутрь.

Резко поднимаюсь на ноги.

Артефакт работает отлично, но от дыры в стене он точно не спасёт.

– Они с ума сошли? – холодным тоном спрашиваю, затем выхожу из-за стола и стремительно иду к главному входу.

Когда выхожу на воздух, даю знак Геону, чтобы успокоил своих ребят: драться здесь никто не будет. Максимум пара новых коконов появится. Но тогда у нас у всех будут большие проблемы – думаю, телохранители императора прекрасно это понимают.

– Могу предположить, что вы зашли на чай, – громко произношу, выпадая из зоны действия артефакта и проходя к «дорогим гостям», – иначе я откровенно не понимаю, что здесь происходит.

Рассматриваю лица телохранителей – ничего хорошего их выражения мне не сулят.

– Нападение на слугу императора карается смертной казнью, – сообщает мне коренастый мужчина в плаще, похожем на плащ Охотника.

Плагиатор?..

– А нападение на Мастера чем карается? – внимательно слежу за Тэн-Сау.

Тот, очевидно, не в восторге от сложившейся ситуации. Он смотрит в сторону и вообще стоит, поджав губы.

– Вы не являетесь Мастером официально, – заявляет мне всё тот же коренастый.

– А для этого нужно какую-то бумажку получить? – смотрю на него с любопытством.

Телохранители императора переглядываются друг с другом, а имперская стража за их спинами таращится на меня, как на марсианина. И только один человек хмыкает.

Тэн-Сау, я начинаю подозревать симпатию к своей скромной персоне…

– И зачем вы привели с собой столько стражи? – спрашиваю, махнув рукой в сторону бравых ребят. – Полагаю, с не-Мастером мог справиться и один телохранитель императора… а тут все пятеро, да ещё и целый отряд в придачу!

И вновь – изумлённое «онемение» главной твердыни императорской власти и вытаращенные глаза солдат…

И ещё один смешок…

– Ох, я забыла, один телохранитель уже пытался, но не справился, – припоминаю не спеша.

– Графиня… – звучит предупреждающий голос Тэн-Сау.

– Мне вменяют в вину нападение на телохранителя, но я не могу об этом говорить? – уточняю с интересом.

– Графиня Дайго, – берёт на себя инициативу худой, как тростинка, юноша лет двадцати семи с невероятно красивыми перламутрового цвета волосами, – вы обвиняетесь в нападении на телохранителя Его Величества императора…

– Могу я уточнить, как проходило это нападение? – перебиваю его с самым дружелюбным видом.

– Что… будто вы сами этого не знаете! – сперва растерявшись, бросает мне юнец.

– Я-то знаю, – заверяю его, – но мне интересно, что вы об этом скажете.

– Вы поместили телохранителя императора в кокон, – цедит тот.

– И при этом вы утверждаете, что я – не Мастер! – фыркаю, запрокинув голову и посмотрев на небо. – Скажите мне, любезный, может ли простой заклинатель создать кокон из паутины священного зверя?

– Не может, – вновь цедят мне в ответ.

– Так я всё-таки Мастер? – уточняю у него.

– Мы пришли к вам как к графине Дайго! – вступает в спор четвёртый телохранитель – темноволосый мужчина лет сорока с острым носом.

– Пришли и привели с собой целую армию – для борьбы с простой графиней, я полагаю, – великодушно киваю, соглашаясь с «логикой».

– Ваше поведение недопустимо для женщины! – шипит на меня этот крюконос.

То есть защищать себя женщины права не имеют, и я должна была просто молча пойти на казнь?..

Дядя –