разберёт, что эта гримаса значит. – Там у него такая девочка…

– Давай по порядку, – распорядился Ян, он не любит, когда над ним шутят.

– Я все проверил, анализ крови, частота и вид излучения его карулы – все подтверждает его происхождение. И, Ян, он сын арата и аборигенки. Мать не выжила, как я понял, видимо, отец не присутствовал при родах. Возраст – сто двадцать лет. Говорит и думает на языке, который на планете называется «русский», но владеет всеми пятью основными языками. Уровень знаний по меркам землян высокий, так как успел закончить несколько учебных заведений разного профиля. Но по нашим критериям – увы. Что ещё… Ты ведь помнишь общие сведения об аратах? Из учебной программы или из рассказов?

– Помню рассказы отца, что у аратов была странная система воспитания, с уклоном в аскезу. По их Канону, многое им было нельзя, закаляли характер и обретали контроль над силой лишениями и болью, странные условия для брака. Не более одного ребёнка, и чтобы жену не любить. В общем, ужас.

– Дополняю, – кивает Блатта-ам, листая бумаги. Привязанность к листкам – это у него по старинке, сейчас все предпочитают инфоары. – Творящую силу невозможно изъять или отнять, как у Высших – он её сам вырабатывает, как миниреактор. Если у Высших в среднем имеется от трёх до пяти энергетических желез и лимитированный резерв карулы, то у юноши их десятки, и не только в головном мозге, а у каждого жизненно-важного органа. Но главный источник – сердце, и пока оно бьётся, синяя вода будет восполняться, а пока она поступает – сердце будет работать. И поэтому убить арата возможно, только если он сам не хочет жить, а его творящие возможности… безграничны. Думаю, эта их система воспитания была задумана, как фактор сдерживания их мощи.

– Подожди. Они что… всемогущие? Такое возможно? Есть подтверждение твоим словам? – у Яна множились вопросы. – Ещё где-то?

– А кто их исследовал? – Блатта-ам не сдержался и передёрнул узкими сутулыми плечами. – Думаю, я первый. Раньше не было ничего, кроме пары замеров, слишком давно араты исчезли. Кроме того, тот, кто его вырастил, сделал ему подарок – юноша не знает ничего ни об аратских запретах, ни о Первых детях, да вообще ничего не знает. Практически ни о чём в нашем мире.

– Постой, – Ян пытается осмыслить услышанное. – Ты хочешь сказать, его вообще сейчас ничего не сдерживает? Только совесть?

Глава 26. Яннар Валерио Тарда. Борт «Магнум II», Главное Управление СПИОР.

Блатта-ам ответил не сразу, как будто раздумывая, стоит ли это делать.

– Сам он себя сдерживает – отрицает свою сущность, считает себя человеком, – сказал он, наконец. – При этом получает всё, что хочет, сам того не замечая. Ян, это грубая, сырая, но невероятно мощная сила.

– Тот, кто его вырастил, не подарок ему сделал – он подложил бомбу под всё наше мироустройство, – глухо пробормотал Ян и забегал по маннаверу. – Одному Создателю известно, чего ему захочется в следующий момент.

– Смотри, что творит, – с умилением сказал Блатта-ам, и Ян снова встал с ним рядом. Арат, в очередной раз пересекая изолятор, бросил взгляд на стену, и из неё выдвинулась узкая полка-кровать. Не сбавляя шага, он прошёл мимо, и кровать, словно подумав, разложилась ещё дважды, став почти в три раза шире. Юноша приблизился и улёгся на неё по диагонали, закинув руки за голову.

– Макс это делает, потому что не знает, что это невозможно, – с явным восхищением констатировал инсектар. Да, подумал Ян, «Магнум II» не укомплектован подобными спальными местами, не только в изоляторах, но даже в каютах команды и его собственной. Если только в более шикарных пассажирских апартаментах кровати немного походят на эту. Конечно, стандартная койка на корабле не рассчитана на человека подобного роста и телосложения, она регулируется по длине, но это всё. Может, и он, Ян, поэтому не спит на «Магнуме»? Потому что сравнить незнакомца по комплекции он мог только с собой или с Аяром. Вот что значит кровь Первых!

– Ты говорил с ним? – спросил старика Ян. – Он представился?

– Видел в мемографе. Максимус Уолдо Феррано эс Соуло, так его зовут.

– Он ещё и Душа? – мэйнер задохнулся.

– И… у него есть жена, возможно, она даже беременна. Ты понимаешь, что это значит?

Ян понимал, прекрасно понимал, что если мальчишка не вернётся вовремя, его жена умрёт родами, а у них во Вселенной появится ещё один… мститель. Арат без тормозов.

– Ты считаешь, я должен отпустить его? – Ян не смотрел на инсектара, пребывая в редком для него смятении чувств.

– А ты намерен встать между ним и тем, чего он хочет?

Мэйнер не ответил, раздумывая над ситуацией и её возможными последствиями. Как ни крути, а решение будет сложным.

– Ты же понимаешь, что по Регламенту я должен предъявить его Совету, слишком много свидетелей видели его, – сказал Ян глухо. – Невзирая на своё отношение и то, что подсказывают мне разум и сердце.

– Я прошу тебя, Яннар, – за всю историю их знакомства Блатта-ам никогда ещё его ни о чем не просил. – Подумай, сильно подумай, и не отдельно о мальчике с его жизнью или о Совете с его интересами. Подумай о Равновесии, что случится с ним, когда Совет попытается закрыть последнего арата в своих казематах-лабораториях, где тот не пожелает оставаться.

– Тогда… – у Яна вырвался тяжёлый вздох. – Полагаю, мне потребуется твоя помощь.

– Да, мэйнер, конечно, – инсектар стал привычно спокоен и уравновешен. – Тем более, что мальчик принёс всё с собой.

Блатта-ам отвернулся от изолятора и направился к столу с бумагами. Зашуршал, складывая листки в стопку и освобождая стол. Придвинул к себе бокс, видимо, с личными вещами арата.

– Кстати, а чем они его шандарахнули, такого всесильного? – этот вопрос периодически всплывал в голове, но всё время отодвигался более важными вещами. – Завалили ведь, смогли…

– А, – инсектар небрежно отмахнулся, мол, не стоит и внимания. – Они выстрелили в него парализом. Параметры мощности настроены на браконьерскую охоту на балаэна, масса тела триста тонн, время неподвижности семьдесят два часа. Китов парализуют, и после трое суток доят из них карулу. Неплохо, да? Никакие запреты не могут удержать, ни отсечение рук, ни столетнее заключение на Солуме. Слишком ценный продукт они добывают. Я думаю, даже Совет иногда не брезгует…

– Так, а мальчишка что? – прервал Ян рассуждения старика.

– Ничего, – Блатта-ам снова пожал плечами. – Пришёл в себя и поднялся на ноги через десять минут после транспортировки, в медотсеке. В общей сложности, был парализован двадцать пять